Достоевский портрет черно белый. Описание картины В. Г. Перова «Портрет Ф. М. Достоевского. Исцеляющая взаимная любовь в произведении "Братья Карамазовы"
Василий Григорьевич Перов
Портет Ф.М. Достоевского, 1872
Масло, холст. Третьяковская галерея,
Москва.
Из воспоминаний жены Достоевского:
В эту же зиму П.М.Третьяков, владелец знаменитой Московской картинной галереи, просил у мужа дать возможность нарисовать для галереи его портрет. С этой целью приехал из Москвы знаменитый художник В.Г.Перов. Прежде чем начать работу, Перов навещал нас каждый день в течение недели; заставал Федора Михайловича в самых различных настроениях, беседовал, вызывал на споры и сумел подметить самое характерное выражение в лице мужа, именно то, которое Федор Михайлович имел, когда был погружен в свои художественные мысли. Можно бы сказать, что Перов уловил на портрете "минуту творчества Достоевского". Такое выражение я много раз примечала в лице Федора Михайловича, когда, бывало, войдешь к нему, заметишь, что он как бы "в себя смотрит", и уйдешь, ничего не сказав. (А.Г.Достоевская. Воспоминания. – М.: Художественная литература, 1971)
В мае 1872 года В. Г. Перов специально ездил в Петербург, чтобы по заданию Третьякова написать портрет Ф.М.Достоевского. Сеансы были немногочисленны и непродолжительны, но Перов был вдохновлен вставшей перед ним задачей. Известно, что Третьяков относился к Достоевскому с особенной любовью.
Портрет исполнен в едином серовато-коричневом тоне. Достоевский сидит на стуле, повернувшись в три четверти, положив ногу на ногу и сжав колено кистями рук с переплетенными пальцами. Фигура мягко тонет в полумраке темного фона и тем самым отдалена от зрителя. С боков и в особенности над головой Достоевского оставлено значительное свободное пространство. Это еще более отодвигает его вглубь и замыкает в себе. Из темного фона пластично выступает бледное лицо. Достоевский одет в расстегнутый серый пиджак из добротной тяжелой материи. При помощи коричневых брюк в черную полоску оттеняются кисти рук. Перову в портрете Достоевского удалось изобразить человека, чувствующего себя наедине с самим собою. Он всецело погружен в свои мысли. Взгляд углублен в себя. Худое лицо с тонко прослеженными светотеневыми переходами позволяет ясно воспринять структуру головы. Темно-русые волосы не нарушают основной гаммы портрета.
В колористическом отношении интересно отметить то, что серый цвет пиджака воспринимается именно как цвет и вместе с тем передает фактуру материи. Его оттеняет пятно белой рубашки и черного в красную крапинку галстука.
Портрет Достоевского и современниками был достаточно оценен и считался лучшим из портретов Перова. Известен отзыв о нем Крамского: "Характер, сила выражения, огромный рельеф <...> решительность теней и некоторая как бы резкость и энергия контуров, всегда присущие его картинам, в этом портрете смягчены удивительным колоритом и гармонией тонов". Отзыв Крамского тем более интересен, что к творчеству Перова в целом он относился критически.
Детально следует рассмотреть самый популярный портрет писателя – кисти В.Г. Перова (некоторые учителя практикуют написание учениками мини-сочинения по этому образцу живописи).
В.Г. Перов. Портрет Достоевского Федора Михайловича. (1872. Холст, масло. Третьяковская Галерея, Москва)
В мае 1872 года В.Г. Перов специально ездил в Петербург, чтобы по заданию Третьякова написать портрет Ф.М. Достоевского. Видимо, почувствовав интуитивно родственность взглядов писателя и художника, П.М. Третьяков и предложил не кому-нибудь, а именно Перову написать портрет Достоевского для своей коллекции. Известно, что коллекционер относился к Достоевскому с особенной любовью.Сеансы были немногочисленны и непродолжительны, но Перов был вдохновлен вставшей перед ним задачей. Писатель был близок художнику не только схожестью идей, которые они исповедовали в своем искусстве, но и общностью религиозных убеждений – богоискания не на путях просвещенного разума, а в собственном сердце. Русский историк искусства Н.П. Собко сообщает, что Перов больше всего ценил роман «Преступление и наказание».
Но, несмотря на внутреннюю близость художника и писателя, задача, стоявшая перед Перовым, была необычайно сложная, и определялась она не только масштабом самой личности Достоевского, но и высокой требовательностью, предъявляемой писателем вообще к искусству портретиста. «В редкие только мгновения, – писал Достоевский, – человеческое лицо выражает главную черту свою, свою самую характерную мысль. Художник изучает и угадывает эту главную мысль лица, хотя бы в тот момент, в который он списывал, и не было ее вовсе на лице». Иными словами, для Достоевского ценность портрета заключалась не во внешней схожести и не в отображении только характера портретируемого или даже его психологии, а в выражении максимальной концентрации его духовного мира, который писатель считал «высшей половиной существа человеческого».
Из воспоминаний жены Ф.М. Достоевского А.Г. Сниткиной: «В эту же зиму П.М. Третьяков, владелец знаменитой Московской картинной галереи, просил у мужа дать возможность нарисовать для галереи его портрет. С этой целью приехал из Москвы знаменитый художник В.Г.Перов. Прежде чем начать работу, Перов навещал нас каждый день в течение недели; заставал Федора Михайловича в самых различных настроениях, беседовал, вызывал на споры и сумел подметить самое характерное выражение в лице мужа, именно то, которое Федор Михайлович имел, когда был погружен в свои художественные мысли. Можно бы сказать, что Перов уловил на портрете "минуту творчества Достоевского". Такое выражение я много раз примечала в лице Федора Михайловича, когда, бывало, войдешь к нему, заметишь, что он как бы "в себя смотрит", и уйдешь, ничего не сказав. (А.Г. Достоевская. Воспоминания. – М.: Художественная литература, 1971).
Созданный Перовым портрет писателя был настолько убедительным, что для будущих поколений образ Достоевского как бы слился с его полотном. Вместе с тем эта работа стала историческим памятником определенной эпохи, переломной и трудной, когда мыслящий человек искал решения основных социальных вопросов. Ф.М. Достоевскому в год написания портрета шел 51-й год. В это время он работал над одним из самых противоречивых своих произведений – романом-памфлетом «Бесы».
Ниже мы представляем два описания портрета Достоевского кисти Перова.
1. Портрет Ф.М. Достоевского – пожалуй, одна из самых знаменитых работ В.Г. Перова. В нем художник отобразил истинный характер знаменитого писателя. Фигура портретируемого написана на темном фоне. Отсутствие особого разнообразия цветовой гаммы говорит о том, что художник основное внимание сосредоточил на отображении внутреннего мира русского гения. В.Г. Перов просто и точно выразил психологическое состояние, которое передает словесная формула “уйти в себя”. Фигура, как бы сжатая в темном пространстве холста, изображена чуть сверху и сбоку. Поворот головы, сомкнутые черты лица, взгляд, устремленный в невидимую точку за пределами картины, создают ощущение глубокой сосредоточенности, “страдания” мысли, которые скрываются за внешним аскетизмом. Руки писателя нервно сцеплены на колене – замечательно найденный и, как известно, характерный для Достоевского жест, замыкая композицию, служит знаком внутреннего напряжения.Судя по приведенному выше отзыву А. Достоевской, Перов уловил на портрете "минуту творчества Достоевского"»… Отсюда этот предельно сдержанный колорит картины, ее строгая, компактная композиция, освобожденная от какого бы то ни было антуража. Даже кресло Достоевского, прописанное силуэтно, в приглушенных тонах, едва просматривается в темной живописи фона. Ничего отвлекающего, «рассказывающего». Напротив, отталкиваясь от самой модели, художник привносит в портрет созерцательный настрой, располагающий к размышлению, то есть к соработе зрителя. Потому и сама посадка фигуры, с ее угловатым абрисом, цепко схваченными руками на коленях, решена как замкнутая, сосредоточенная в себе композиция.
Расстегнутый сюртук – не очень новый, местами потертый, довольно грубого, недорогого сукна – чуть приоткрыл белую манишку, скрывающую впалую грудь «хворого, хилого человека, замученного и болезнями, и напряженной работой», – как писал о Достоевском один из его современников. Но для Перова «болезнь и напряженная работа» – всего лишь жизненные обстоятельства, в которых изо дня в день живет и творит Достоевский-писатель. Художника же в данном случае интересует совсем другое – Достоевский-мыслитель. И потому взгляд, не задерживаясь на торсе, ритмами вертикалей восходит к лицу. Плоское, с широкими скулами, болезненно-бледное лицо Достоевского само по себе мало привлекательное, и тем не менее оно, можно сказать, магнетически притягивает к себе зрителя. Но, попав в это магнетическое поле, ловишь себя на том, что не рассматриваешь сам портрет: как он нарисован, как прописан, поскольку пластика лица, лишенная активной лепки, при отсутствии резких светотеневых перепадов, лишена и особой энергичности, равно как и мягкая, тонкая фактура письма, которая лишь деликатно выявляет, но не подчеркивает телесность кожного покрова. При всем том сама по себе живописная ткань лица, будучи соткана из динамичного света, необычайно подвижна. То разбеливая цвет, то просвечивая сквозь него, то намечая легким касанием форму, то золотым сиянием осветив высокий, крутой лоб, свет тем самым оказывается главным творцом и цветописи лица, и его моделировки. Подвижный, излучаемый в разной степени интенсивности, именно свет лишает здесь пластику монотонности, а выражение лица – застылости, вызывая то незаметное, неуловимое движение, в котором пульсирует тайно скрытая мысль Достоевского. Она-то и манит, а точнее, втягивает в себя, в свои бездонные глубины…
Перов сумел поймать и отобразить на холсте тот драматический момент, когда духовным очам Достоевского открылась какая-то страшная истина с ее трагической неизбежностью и душа содрогнулась от великой скорби и безысходности. Но при всем том во взгляде перовского героя нет даже намека на призыв к борьбе. И в этом также очень точное попадание в образ человека, никогда не соблазнявшегося «тайнозрением зла», но распинавшегося «за то, что придет или, по крайней мере, должно прийти», страдавшего и веровавшего «от любви, не от страха». Отсюда это осознание им крестного пути для человека, страны и народа. Отсюда же и этот призыв его: «терпи, смиряйся и молчи». Словом, все то, что Федор Михайлович называл «страдальческим сознанием» русского народа. И именно оно, это «страдальческое сознание» самого Достоевского, и пронизывает собою его живописный образ как «главная идея его лица».
2. Портрет исполнен в едином серовато-коричневом тоне. Достоевский сидит на стуле, повернувшись в три четверти, положив ногу на ногу и сжав колено кистями рук с переплетенными пальцами. Фигура мягко тонет в полумраке темного фона и тем самым отдалена от зрителя. С боков и в особенности над головой Достоевского оставлено значительное свободное пространство. Это еще более отодвигает его вглубь и замыкает в себе. Из темного фона пластично выступает бледное лицо. Достоевский одет в расстегнутый серый пиджак из добротной тяжелой материи. При помощи коричневых брюк в черную полоску оттеняются кисти рук. Перову в портрете Достоевского удалось изобразить человека, чувствующего себя наедине с самим собою. Он всецело погружен в свои мысли. Взгляд углублен в себя. Худое лицо с тонко прослеженными светотеневыми переходами позволяет ясно воспринять структуру головы. Темно-русые волосы не нарушают основной гаммы портрета.
В колористическом отношении интересно отметить то, что серый цвет пиджака воспринимается именно как цвет и вместе с тем передает фактуру материи. Его оттеняет пятно белой рубашки и черного в красную крапинку галстука.
Портрет Достоевского и современниками был достаточно оценен и считался лучшим из портретов Перова. Известен отзыв о нем Крамского: „Характер, сила выражения, огромный рельеф решительность теней и некоторая как бы резкость и энергия контуров, всегда присущие его картинам, в этом портрете смягчены удивительным колоритом и гармонией тонов“. Отзыв Крамского тем более интересен, что к творчеству Перова в целом он относился критически». (Из книги: Лясковская О.Л. В.Г. Перов. Особенности творческого пути художника. – М.: Искусство, 1979. – С. 108).
По желанию учителя и учеников можно кратко прокомментировать еще несколько образцов из иконографии Достоевского.
Портрет Ф.М. Достоевского кисти К.А. Трутовского (1847). Итальянский карандаш. Первое прижизненное изображение молодого Ф.М. Достоевского эпохи его литературного дебюта – графический портрет, созданный его товарищем по Петербургскому Инженерному училищу Константином Александровичем Трутовским, который в то время уже обучался в Императорской Академии Художеств. В своих воспоминаниях К.А. Трутовский пишет: «В то время Федор Михайлович был очень худощав; цвет лица был у него какой-то бледный, серый, волосы светлые и редкие, глаза впалые, но взгляд проницательный и глубокий. Всегда сосредоточенный в себе, он в свободное время постоянно задумчиво ходил взад и вперед где-нибудь в стороне, не видя и не слыша, что происходило вокруг него. Добр и мягок он был всегда, но мало с кем сходился из товарищей…» Будучи по своему художественному профилю иллюстратором, Трутовский не стремился в портрете передать всю глубину внутреннего мира писателя – он, прежде всего, воссоздавал внешний облик Достоевского. Многое в этой работе идет от духа времени, существовавших в то время штампов и академической выучки. По моде (как у светского эстета) завязан шейный платок, в глазах – покой и доверчивость, как будто бы писатель пытается с надеждой заглянуть в свое будущее. На лице портретируемого нет еще горечи испытаний и страдания – это обычный молодой человек, у которого все впереди. |
Л.Е. Дмитриев-Кавказский. Портрет Ф.М. Достоевского (1880) О втором прижизненном портрете Достоевского, созданном В.Г. Перовым, речь шла выше, а третий принадлежит известному граверу, рисовальщику, офортисту (Офорт – разновидность гравюры на металле)
Льву Евграфовичу Дмитриеву-Кавказскому. Закончив Академию Художеств, Дмитриев-Кавказский выполнял репродукционные офорты с картин Репина, Рубенса, Рембрандта и вскоре был удостоен звания академика гравюры. В конце 1880 года Л.Е. Дмитриев-Кавказский создает рисуночный портрет Ф.М. Достоевского (перо, карандаш). Художник очень точно передает внешний облик писателя, не акцентируя особенного внимания на смысловой доминанте портрета. В работе нет преобладания ни лиризма, ни трагичности: перед нами человек с простонародной внешностью (напоминающей купца), погруженный в свои мысли, с характерным для Достоевского разрезом и прищуром глаз.
|
Лучшим фотопортретом Достоевского считается работа петербургского фотографа Константина Александровича Шапиро (1879)
Образ Ф.М. Достоевского находит свое многогранное воплощение и в изобразительном искусстве ХХ века (М.В. Рундальцов, М.Г. Ройтер, Н.И. Кофанов, С.С. Косенков, А.Н. Корсакова, Е.Д. Ключевская, А.З. Давыдов, Н.С. Гаев и др.).
Представляем 4 наиболее удачных работы, по которым ученики могут составить краткое устное высказывание (по выбору). Этот вид работы стоит выполнять после изучения творчества Достоевского, когда у учеников уже сложилось свое мнение о писателе, и они смогут более точно оценить достоинства представленных образцов изобразительного искусства.
Ф.М. Достоевский. В.А. Фаворский. Гравюра на дереве. 1929 г.
Портрет Ф.М. Достоевского. К.А. Васильев. 1976 г.
Портрет Ф.М. Достоевского. И.А. Иванов. 1978-1979 г.
Портрет Достоевского. О.А. Литвинова.
Примеры высказываний.
На гравюре В.А. Фаворского Достоевский стоит перед столиком с кипой типографских гранок в руках. Он одет в длинный темный сюртук. На столике две высокие свечи в подсвечниках и стопка книг, на стене – две маленькие фотографии в рамочках. Высокая худощавая фигура писателя освещена справа. Художник точно воспроизводит известные по прижизненным портретам и фотографиям черты лица Достоевского: высокий крутой лоб, мягкие приглаженные волосы, длинная жидковатая борода, приспущенные надбровные дуги. Подобно Перову, художник психологически тонко отобразил Достоевского-творца, запечатлев его взгляд, погруженный в себя.
Живописный портрет Достоевского кисти К.А. Васильева – еще одно оригинальное изображение писателя. Достоевский сидит за столом, покрытым зеленым сукном, перед ним – лист белой бумаги, сбоку – горящая свеча с кровавой верхушкой пламени. Уникальность этого портрета состоит в том, что не только свеча, но также лицо и руки писателя словно бы излучают свет. И, конечно же, снова акцент сделан на особенный, устремленный в себя взгляд.
Ф. М. Достоевский в воспоминаниях современников
Во время учебы в Инженерном училище:
1. «В числе этих молодых людей находился юноша лет семнадцати, среднего роста, плотного сложения, белокурый, с лицом, отличавшимся болезненною бледностью. Юноша этот был Федор Михайлович Достоевский…Достоевский во всех отношениях был выше меня по развитости; его начитанность изумляла меня. То, что сообщал он о сочинениях писателей, имя которых я никогда не слыхал, было для меня откровением…
При всей теплоте, даже горячности сердца, он еще в училище, в нашем тесном, почти детском кружке, отличался не свойственною возрасту сосредоточенностью и скрытностью, не любил особенно громких, выразительных изъявлений чувств».
(Григорович Д.В.: Из "Литературных воспоминаний").
2. «В то время Федор Михайлович был очень худощав; цвет лица был у него какой-то бледный, серый, волосы светлые и редкие, глаза впалые, но взгляд проницательный и глубокий.
Во всем училище не было воспитанника, который бы так мало подходил к военной выправке, как Ф.М. Достоевский. Движения его были какие-то угловатые и вместе с тем порывистые. Мундир сидел неловко, а ранец, кивер, ружье – все это на нем казалось какими-то веригами, которые временно он обязан был носить и которые его тяготили.
Нравственно он также резко отличался от всех своих – более или менее легкомысленных – товарищей. Всегда сосредоточенный в себе, он в свободное время постоянно задумчиво ходил взад и вперед где-нибудь в стороне, не видя и не слыша, что происходило вокруг него.
Добр и мягок он был всегда, но мало с кем сходился из товарищей…»
(Трутовский К.А.: Воспоминания о Федоре Михайловиче Достоевском).
3. «…довольно кругленький, полненький светлый блондин с лицом округленным и слегка вздернутым носом... Светло-каштановые волосы были коротко острижены, под высоким лбом и редкими бровями скрывались небольшие, довольно глубоко лежащие серые глаза; щеки были бледные, с веснушками; цвет лица болезненный, землистый, губы толстоватые. Он был далеко живее, подвижнее, горячее степенного своего брата... Он любил поэзию страстно, но писал только прозою, потому что на обработку формы не хватало у него терпения... Мысли в его голове родились подобно брызгам в водовороте... Природная прекрасная его декламация выходила из границ артистического самообладания».
(Ризенкампф А.Е.: Начало литературного поприща).
В начале литературной деятельности (1845-1846 гг.):
1. «С первого взгляда на Достоевского видно было, что это страшно нервный и впечатлительный молодой человек. Он был худенький, маленький, белокурый, с болезненным цветом лица; небольшие серые глаза его как-то тревожно переходили с предмета на предмет, а бледные губы нервно передергивались».(Панаева A.Я.: Из "Воспоминаний").
2. «В 1845 или 1846 году я прочел в одном из тогдашних ежемесячных изданий повесть, озаглавленную "Бедные люди". Такой оригинальный талант сказывался в ней, такая простота и сила, что повесть эта привела меня в восторг. Прочитавши ее, я тотчас же отправился к издателю журнала Андрею Александровичу Краевскому, осведомился об авторе; он назвал мне Достоевского и дал мне его адрес. Я сейчас же к нему поехал и нашел в маленькой квартире на одной из отдаленных петербургских улиц, кажется на Песках, молодого человека, бледного и болезненного на вид. На нем был одет довольно поношенный домашний сюртук с необыкновенно короткими, точно не на него сшитыми, рукавами. Когда я себя назвал и выразил ему в восторженных словах то глубокое и вместе с тем удивленное впечатление, которое на меня произвела его повесть, так мало походившая на все, что в то время писалось, он сконфузился, смешался и подал мне единственное находившееся в комнате старенькое старомодное кресло. Я сел, и мы разговорились; правду сказать, говорил больше я – этим я всегда грешил. Достоевский скромно отвечал на мои вопросы, скромно и даже уклончиво. Я тотчас увидел, что это натура застенчивая, сдержанная и самолюбивая, но в высшей степени талантливая и симпатичная. Просидев у него минут двадцать, я поднялся и пригласил его поехать ко мне запросто пообедать».
(Соллогуб B.А.: Из "Воспоминаний").
3. «Вот буквально верное описание наружности того Федора Михайловича, каким он был в 1846 году: роста он был ниже среднего, кости имел широкие и в особенности широк был в плечах и в груди; голову имел пропорциональную, но лоб чрезвычайно развитой с особенно выдававшимися лобными возвышениями, глаза небольшие светло-серые и чрезвычайно живые, губы тонкие и постоянно сжатые, придававшие всему лицу выражение какой-то сосредоточенной доброты и ласки; волосы у него были более чем светлые, почти беловатые и чрезвычайно тонкие или мягкие, кисти рук и ступни ног примечательно большие. Одет он был чисто и, можно сказать, изящно; на нем был прекрасно сшитый из превосходного сукна черный сюртук, черный каземировый жилет, безукоризненной белизны голландское белье и циммермановский цилиндр; если что и нарушало гармонию всего туалета, это не совсем красивая обувь и то, что он держал себя как-то мешковато, как держат себя не воспитанники военно-учебных заведений, а окончившие курс семинаристы. Легкие при самом тщательном осмотре и выслушивании оказались совершенно здоровыми, но удары сердца были не совершенно равномерны, а пульс был не ровный и замечательно сжатый, как бывает у женщин и у людей нервного темперамента».
(Яновский C.Д.: Воспоминания о Достоевском).
На каторге:
1. «Крайне печальное зрелище представляли из себя тогда эти когда-то блестящие петрашевцы. Одетые в общий арестантский наряд, состоявший из серой пополам с черным куртки с желтым на спине тузом, и таковой же мягкой, без козырька, фуражки летом и полушубка с наушниками и рукавицами – зимой, закованные в кандалы и громыхающие ими при каждом движении, по внешности они ничем не отличались от прочих арестантов. Только одно – это ничем и никогда не стирающиеся следы воспитания и образования – выделяло их из массы заключенников. Ф.М. Достоевский имел вид крепкого, приземистого, коренастого рабочего, хорошо выправленного и поставленного военной дисциплиной. Но сознанье безысходной, тяжкой своей доли как будто окаменяло его. Он был неповоротлив, малоподвижен и молчалив. Его бледное, испитое, землистое лицо, испещренное темно-красными пятнами, никогда не оживлялось улыбкой, а рот открывался только для отрывистых и коротких ответов по делу или по службе. Шапку он нахлобучивал на лоб до самых бровей, взгляд имел угрюмый, сосредоточенный, неприятный, голову склонял наперед и глаза опускал в землю. Каторга его не любила, но признавала нравственный его авторитет; мрачно, не без ненависти к превосходству, смотрела она на него и молча сторонилась. Видя это, он сам сторонился ото всех, и только в весьма редких случаях, когда ему было тяжело или невыносимо грустно, он вступал в разговор с некоторыми из арестантов».(Мартьянов П.К.: Из книги "В переломе века").
2. «Достоевский не знал, кто и почему его зовут, и, войдя ко мне, был крайне сдержан. Он был в солдатской серой шинели, с красным стоячим воротником и красными же погонами, угрюм, с болезненно-бледным лицом, покрытым веснушками. Светло-русые волосы были коротко острижены, ростом он был выше среднего. Пристально оглядывая меня своими умными, серо-синими глазами, казалось, он старался заглянуть мне в душу, – что, мол, я за человек?»
(Врангель А.Е.: Из "Воспоминаний о Ф.М. Достоевском в Сибири").
Достоевский в восприятии жены А.Г. Достоевской (Сниткиной):
1866 г.: «С первого взгляда Достоевский показался мне довольно старым. Но лишь только заговорил, сейчас же стал моложе, и я подумала, что ему навряд ли более тридцати пяти-семи лет. Он был среднего роста и держался очень прямо. Светло-каштановые, слегка даже рыжеватые волосы были сильно напомажены и тщательно приглажены. Но что меня поразило, так это его глаза; они были разные: один – карий, в другом зрачок расширен во весь глаз и радужины незаметно (Во время приступа эпилепсии Федор Михайлович, падая, наткнулся на какой-то острый предмет и сильно поранил свой правый глаз. Он стал лечиться у проф. Юнге, и тот предписал впускать в глаз капли атропина, благодаря чему зрачок сильно расширился). Эта двойственность глаз придавала взгляду Достоевского какое-то загадочное выражение. Лицо Достоевского, бледное и болезненное, показалось мне чрезвычайно знакомым, вероятно потому, что я раньше видела его портреты. Одет он был в суконный жакет синего цвета, довольно подержанный, но в белоснежном белье (воротничке и манжетах)».(Достоевская А.Г.: Из "Воспоминаний". Знакомство с Достоевским. Замужество).
Достоевский в 1870-1880-е гг.:
1873 г.: «Это был очень бледный – землистой, болезненной бледностью – немолодой, очень усталый или больной человек, с мрачным, изнуренным лицом, покрытым, как сеткой, какими-то необыкновенно выразительными тенями от напряженно сдержанного движения мускулов. Как будто каждый мускул на этом лице с впалыми щеками и широким и возвышенным лбом одухотворен был чувством и мыслью. И эти чувства и мысли неудержимо просились наружу, но их не пускала железная воля этого тщедушного и плотного в то же время, с широкими плечами, тихого и угрюмого человека. Он был весь точно замкнут на ключ – никаких движений, ни одного жеста, – только тонкие, бескровные губы нервно подергивались, когда он говорил. А общее впечатление с первого взгляда почему-то напомнило мне солдат – из "разжалованных", – каких мне не раз случалось видать в моем детстве, – вообще напомнило тюрьму и больницу и разные "ужасы" из времен "крепостного права"... И уже одно это напоминание до глубины взволновало мне душу...»(Тимофеева B.В. (Починковская О.): Год работы со знаменитым писателем).
1872 г.: «Я прошел через темную комнату, отпер дверь и очутился в его кабинете. Но можно ли было назвать кабинетом эту бедную, угловую комнатку маленького флигелька, в которой жил и работал один из самых вдохновенных и глубоких художников нашего времени! Прямо, у окна, стоял простой старый стол, на котором горели две свечи, лежало несколько газет и книг... старая, дешевая чернильница, жестяная коробка с табаком и гильзами. У стола маленький шкаф, по другой стене рыночный диван, обитый плохим красноватым репсом; этот диван служил и кроватью Федору Михайловичу, и он же, покрытый все тем же красноватым, уже совсем вылинявшим, репсом, бросился мне в глаза через восемь лет, на первой панихиде... Затем несколько жестких стульев, еще стол – и больше ничего. Но, конечно, все это я рассмотрел потом, а тогда ровно ничего не заметил – я увидел только сутуловатую фигуру, сидевшую перед столом, быстро обернувшуюся при моем входе и вставшую мне навстречу.
Передо мною был человек небольшого роста, худощавый, но довольно широкоплечий, казавшийся гораздо моложе своих пятидесяти двух лет, с негустой русой бородою, высоким лбом, у которого поредели, но не поседели мягкие, тонкие волосы, с маленькими, светлыми карими глазами, с некрасивым и на первый взгляд простым лицом. Но это было только первое и мгновенное впечатление – это лицо сразу и навсегда запечатлевалось в памяти, оно носило на себе отпечаток исключительной, духовной жизни. Замечалось в нем и много болезненного – кожа была тонкая, бледная, будто восковая. Лица, производящие подобное впечатление, мне приходилось несколько раз видеть в тюрьмах – это были вынесшие долгое одиночное заключение фанатики-сектанты. Потом я скоро привык к его лицу и уже не замечал этого странного сходства и впечатления; но в тот первый вечер оно меня так поразило, что я не могу его не отметить...»
(Соловьев Вс. С.: Воспоминания о Ф. М. Достоевском).
1880 г.: «Меня всегда поражало в нем, что он вовсе не знает своей цены, поражала его скромность. Отсюда и происходила его чрезвычайная обидчивость, лучше сказать, какое-то вечное ожидание, что его сейчас могут обидеть. И он часто и видел обиду там, где другой человек, действительно ставящий себя высоко, и предполагать бы ее не мог. Дерзости, природной или благоприобретенной вследствие громких успехов и популярности, в нем тоже не было, а, как говорю, минутами точно желчный шарик какой-то подкатывал ему к груди и лопался, и он должен был выпустить эту желчь, хотя и боролся с нею всегда. Эта борьба выражалась на его лице, – я хорошо изучила его физиономию, часто с ним видаясь. И, замечая особенную игру губ и какое-то виноватое выражение глаз, всегда знала, не что именно, но что-то злое воспоследует. Иногда ему удавалось победить себя, проглотить желчь, но тогда обыкновенно он делался сумрачным, умолкал, был не в духе».
В. Г. Перов нередко обращался к портретной живописи. По заказу Павла Третьякова художник нарисовал серию портретов известных русских писателей, среди которых наиболее выразительным получилось полотно с изображением Ф. М. Достоевского.
Нужно отметить, что каждый нарисованный Перовым портрет отличается особенной глубиной внутреннего мира человека, отражая его с неимоверной точностью. Искусство Перова воплотило в себе все достижения русской живописи в жанре психологического портрета.
«Портрет Ф. М. Достоевского» был написан в 1872 году. Картина отличается мастерски выполненным портретным сходством. Фигура писателя, изображённая на картине, предстаёт смотрящему извлечённой светом из густой, непроглядной тьмы. Погруженный в печальную задумчивость, Достоевский напряжённо охватывает колени руками, сомкнутыми в замок.
В облике писателя тонко подмечена характерная для него таинственная отрешённость, сосредоточенность и глубина взгляда. Именно в такой позе пребывал автор «Преступления и наказания» во время своих творческих размышлений и духовных изысканий.
Портрет выполнен мастером технически совершенно. Он соединит в себя непревзойдённую технику мазка, высокую детализацию отдельных элементов и глубокую психологию образа. Каждая деталь лица модели прорисована мельчайшими мазками, отражая величественность и глубину мировоззрения автора.
Мастерское распределение теней образа формирует объём и реалистичность изображения. Тёмный фон был выбран художником для того чтобы абстрагировать образ Ф. М. Достоевского от посторонних вещей. Перов показывает большую значимость данной фигуры для русской и мировой литературы в целом.
Помимо описания картины В. Г. Перова «Портрет Ф. М. Достоевского», на нашем сайте собрано множество и других описаний картин различных художников , которые можно использовать как при подготовке к написанию сочинения по картине, так и просто для более полного ознакомления с творчеством прославленных мастеров прошлого.
|
Каждое произведение Достоевского пронизано невероятной правдой, горьким опытом. Мы не просто погружаемся в его книги, мы проживаем их. Герои становятся нам родными. Мы слышим их мысли, следим за каждым движением, видим муки совести, сопереживаем и радуемся их успехам. А все лишь потому, что мы узнаем в них себя, друзей, родных и близких. Каждый его персонаж не карандашный набросок, а настоящий и живой человек.
Немного биографии
Федор Михайлович Достоевский (30.10.1821 - 28.01.1881) воспитывался по строгим и суровым правилам. Его отец обладал вспыльчивым и нервным характером, мало уделял времени своим детям (их было у него семь). Достоевский привык повиноваться и слушаться во всем родителей. Большую часть времени он проводил в больничном здании – его отец был врачом, а потому мог познавать внешний мир в основном через больных людей. Значительную роль в жизни Достоевского играло имение, расположенное в Каширском уезде Тульской губернии. Там он проводил летние месяцы без отца. А потому в это время Достоевский мог в полной мере познавать мир, общаться с деревенскими мужиками, получать самые светлые и хорошие воспоминания.
О героях Достоевского
Каждый персонаж, которого мы видим на страницах книг Достоевского, обладает глубоким внутренним миром. Кажется, что мы заглядываем в бушующий океан, несущий страх, непредсказуемость и красоту.
М. М. Бахтин писал о произведениях Достоевского: «Он создал, по нашему убеждению, совершенно новый тип художественного мышления, который мы условно назвали полифоническим... Слово героя о себе самом и о мире так же полновесно, как обычное авторское слово... Ему принадлежит исключительная самостоятельность в структуре произведения, оно звучит как бы рядом с авторским словом и особым образом сочетается с ним и с полноценными же голосами других героев» , .
Сам Достоевский в «Заметках из подполья» объяснял сюжетные линии своих произведений следующими словами: «...почему вы так наверно убеждены, что не идти против настоящих, нормальных выгод, гарантированных доводами разума и арифметикой, действительно для человека всегда выгодно и есть закон для всего человечества?.. Но человек существо легкомысленное и неблаговидное и, может быть, подобно шахматному игроку, любит только один процесс достижения цели, а не самую цель... Ведь, может быть, человек любит не одно благоденствие? Может быть, он ровно настолько же любит страдание?.. Страдание - да ведь это единственная причина сознания. Я хоть и доложил вначале, что сознание, по-моему, есть величайшее для человека несчастие, но я знаю, что человек его любит и не променяет ни на какие удовлетворения...» .
Все персонажи книг великого писателя раскрывают свой внутренний мир в диалогах, их слова имеют огромный вес и влияние на читателя. Именно против всех принятых норм, разума, опираясь на страдания, сомнения и постоянный поиск цели, и идут все герои произведений Достоевского. А потому они кажутся нам живыми.
Психология Р. Раскольникова ("Преступление и наказание")
Сколько мыслей, сомнений, доброты и какой-то сиюминутной жестокости в действиях Родиона Раскольника из произведения «Преступление и наказание». Казалось бы, каждый человек может быть только плохим или хорошим. Если в его голове появился план ограбления, если он смог поднять руку на старушку и убить дважды, то он должен быть абсолютно плохим. Читателям не должно быть его жалко, они не могут сочувствовать такому герою. И тем более, узнавать в нем и его мыслях себя.
Но что происходит на самом деле? В каждом человеке есть две сырые материи: добро и зло. Мы сами решаем, как с ними поступать, что из них лепить. Но что бы ни происходило, они обе навсегда есть внутри нас. А потому мы способны видеть, понимать, объяснять и даже оправдывать плохие поступки, если они - лишь маленькая часть сырой материи, которая не может стать больше. А остальное место в душе человека занимает добро.
Так что же есть добро по Достоевскому? Это умение думать, прежде всего. Анализировать свои действия. Понимать, что ты поступил плохо. Осуждать себя. Сопереживать и помогать другим. Но главное - видеть хорошее в других людях. Кем бы они ни были. Как Раскольников полностью оправдывал и обожествлял Сонечку.
Суть в том, что все люди ошибаются, потому что они не роботы. Они умеют думать, но прежде всего они чувствуют. Раскольников понимал умом, что старушка-процентщица является жадным и бессердечным человеком. Он решил, что ее можно убить. И от этого, возможно, мир станет даже лучше. Ведь одним плохим человеком будет меньше. Раскольников посчитал, что он право имеет. И причислил себя к разряду необычных людей, а то есть не тех, кто проживает свою жизнь, смирившись, а тех, кто борется за свою судьбу, принимает решения, способные влиять на жизнь свою и других людей. Он имел редкую способность мыслить иначе, чем другие. Этот поступок должен был окончательно убедить его в своей силе, облегчить существование. Но он забыл, что к логическим цепочкам человек подключает все свои чувства, включая сомнения и даже обвинения.
Самое главное для каждого человека - умение признать себя виноватым и раскаяться в содеянном. А это очень сложно. Человек любит себя. И ни за что не станет обвинять в чем бы то ни было. Можно хотя бы вспомнить реакцию любого человека, когда ему говорят о сделанной ошибке. Он ищет виноватых. Или начинает оправдывать самого себя.
То же делал и Раскольников. Он оправдывал себя до убийства. Старался это сделать и после содеянного. Но доброе начало изменило его представления. Конечно, здесь не обошлось и без влияния Сони, человека, которого он считал ангелом. Все ее речи попадали ему прямо в душу. И очищали его изнутри.
А потому каждому человеку важно не замыкаться в себе, иначе до его души невозможно будет достучаться. Нужно уметь слышать слова других людей. Пусть они будут казаться глупыми и необоснованными, но это очень важное качество.
Исцеляющая взаимная любовь в произведении "Братья Карамазовы"
Рассмотрим и другое произведение Достоевского: «Братья Карамазовы». Здесь речь идет о трех очень разных по характеру, но родных друг другу людях. Мы вновь встречаем в этой книге убийство, но теперь нам неизвестно кто его совершил. Мы жадно вчитываемся в диалоги, следим за действиями Ивана, Алексея и Дмитрия, пытаясь понять: кто из них виновен? И постепенно проваливаемся внутрь себя самих. Копаемся в мыслях, ощущениях. Как бы мы сами относились к суровому отцу? Смогли бы мы пойти на убийство из-за денег?
Перед нами не просто книга, а настоящая жизнь. Здесь нет виновных и нет невинных.
Каждого героя можно понять, каждому из них хочется верить. Внутри них огромный мир, полный бесконечных мыслей и вопросов (какой был и у Раскольникова). Страшно признавать кого-то виновным и величать убийцей. А вот здесь, как раз, и кроется суть. Ведь «убийца» - это клеймо. Мы вновь думаем, что только плохой человек мог пойти на такое. Но кто же этот негодяй? Мы вглядываемся в братьев и видим обычных людей со своими страхами и сомнениями, переживаниями и печалями. Они так похожи на нас! Каждый из них обладает столькими хорошими качествами, что и лишение жизни другого человека внезапно хочется оправдать.
Почему это происходит? Разве убийство - не самый тяжкий грех? И разве можно найти ему объяснение? Достоевский вновь и вновь доказывает нам, что не бывает четкого определения добра или зла. Мы видим трех братьев, которых связывает не общая тайна, а огромная любовь друг к другу. Она может оправдать любое действие и любые слова. А все потому, что это чувство исцеляет душу и защищает ее от разных напастей.
Открытая душа князя Мышкина
Нельзя обойти стороной и замечательную книгу «Идиот», в которой главный герой не похож на персонажей из других произведений Достоевского. Он обладает детской наивностью, верой и даже простодушием. Как просто его обидеть, как легко обмануть. Он тянет руки к людям, как маленький ребенок, только начавший познавать мир. Князь Мышкин не просто добр, он умеет оправдать любого человека, пусть это будет даже его обидчик. Он сопереживает всему миру. Его душа открыта, а потому каждый удар так тяжело им переносится. Достоевский писал про свое произведение: «Главная мысль романа - изобразить положительно прекрасного человека. Труднее этого нет ничего на свете, а особенно теперь...» .
Каждый человек в некотором роде проживал определенные сложности, которые в итоге заставляли его закрыться и замкнуться, перестать доверять людям. Они могут предать, жестоко разыграть и обмануть тебя. Человек может дорожить другим, быть готовым преподнести к его ногам огромное состояние, да и весь мир! Но у него нет никаких гарантий, что тот ответит ему взаимностью или хотя бы благодарностью. А потому у человека появляется некий экран, который не позволяет ему ходить с открытой душой. Он защищает его от негодяев, радостно плюющих в сердца других людей, думающих лишь о своей выгоде.
К сожалению, любовь может не только возвысить, но и окончательно разрушить человека. Так и произошло с князем Мышкиным. В погоне за своим счастьем, сочувствуя всем окружающим, он так сильно распахнул свою душу перед черствыми и жестокими людьми, что в буквальном смысле окончательно потерял разум.
Произведения Достоевского показывают нам, насколько тяжело любому человеку бороться с сомнениями, болезнями, страхами. Как мало людей, понимающих нас и сочувствующих, готовых протянуть руку помощи. Наше окружение подчас состоит из тех, кто подсмеивается, хочет унизить и прожить свою жизнь за наш счет. Но есть и другие люди, которых надо разглядеть за громкими речами или скромными поступками. Они не просто наши друзья, они лекари нашей души. Вот те, кто первыми встанет на нашу защиту и укажет верный путь среди сомнений и тревог.
Литература:
- Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1972.
- Достоевский Ф.М. Записки из подполья / Записки из Мертвого дома. Л., 1990.
- Достоевский Ф.М. Идиот / Cобрание сочинений в 15-ти томах, Том 6. Л., 1988-1996.
- Новодворская В.И. Поэты и цари. М., 2009.
Эпоха, сменившая проникнутые пафосом отрицания шестидесятые, ознаменовалась поисками положительного идеала. Такие идеалы были найдены в среде русской интеллигенции. В это время П.М.Третьяков начинает заказывать портреты лидеров русской культуры. Литература занимала центральное место в культуре того времени. Писатель воспринимался как живое воплощение общественной совести, он был "властителем дум", к нему обращались за разрешением самых жгучих нравственных, социальных вопросов. Именно таким предстает у Перова Федор Достоевский. Из мрака фона выступает бледное, нервное, "мятое" лицо, лежащие на коленях руки сцеплены замком.
В мае 1872 года В. Г. Перов специально ездил в Петербург, чтобы по заданию Третьякова написать портрет Ф.М.Достоевского. Сеансы были немногочисленны и непродолжительны, но Перов был вдохновлен вставшей перед ним задачей. Известно, что Третьяков относился к Достоевскому с особенной любовью. Перову писатель во многом был близок. Перов больше всего ценил роман "Преступление и наказание". И художник создал портрет-картину. Она была настолько убедительна, что для будущих поколений образ Достоевского как бы слился с портретом Перова. Вместе с тем портрет остался историческим памятником определенной эпохи, переломной и трудной, когда мыслящий человек искал решения основных социальных вопросов. Достоевскому в год написания портрета шел пятьдесят первый год. В 1871–1872 годах он работал над романом "Бесы", в 1868 году был написан "Идиот".
Портрет исполнен в едином серовато-коричневом тоне. Достоевский сидит на стуле, повернувшись в три четверти, положив ногу на ногу и сжав колено кистями рук с переплетенными пальцами. Фигура мягко тонет в полумраке темного фона и тем самым отдалена от зрителя. С боков и в особенности над головой Достоевского оставлено значительное свободное пространство. Это еще более отодвигает его вглубь и замыкает в себе. Из темного фона пластично выступает бледное лицо. Достоевский одет в расстегнутый серый пиджак из добротной тяжелой материи. При помощи коричневых брюк в черную полоску оттеняются кисти рук. Перову в портрете Достоевского удалось изобразить человека, чувствующего себя наедине с самим собою. Он всецело погружен в свои мысли. Взгляд углублен в себя. Худое лицо с тонко прослеженными светотеневыми переходами позволяет ясно воспринять структуру головы. Темно-русые волосы не нарушают основной гаммы портрета.
В колористическом отношении интересно отметить то, что серый цвет пиджака воспринимается именно как цвет и вместе с тем передает фактуру материи. Его оттеняет пятно белой рубашки и черного в красную крапинку галстука.
Портрет Достоевского и современниками был достаточно оценен и считался лучшим из портретов Перова. Известен отзыв о нем Крамского: "Характер, сила выражения, огромный рельеф <...> решительность теней и некоторая как бы резкость и энергия контуров, всегда присущие его картинам, в этом портрете смягчены удивительным колоритом и гармонией тонов". Отзыв Крамского тем более интересен, что к творчеству Перова в целом он относился критически.
Из книги: Лясковская О.Л. В.Г. Перов. Особенности творческого пути художника. – М.: Искусство, 1979.
* В эту же зиму П.М.Третьяков, владелец знаменитой Московской картинной галереи, просил у мужа дать возможность нарисовать для галереи его портрет. С этой целью приехал из Москвы знаменитый художник В.Г.Перов. Прежде чем начать работу, Перов навещал нас каждый день в течение недели; заставал Федора Михайловича в самых различных настроениях, беседовал, вызывал на споры и сумел подметить самое характерное выражение в лице мужа, именно то, которое Федор Михайлович имел, когда был погружен в свои художественные мысли. Можно бы сказать, что Перов уловил на портрете "минуту творчества Достоевского". Такое выражение я много раз примечала в лице Федора Михайловича, когда, бывало, войдешь к нему, заметишь, что он как бы "в себя смотрит", и уйдешь, ничего не сказав. (А.Г.Достоевская. Воспоминания. – М.: Художественная литература, 1971)
