Ученый и художник в одном человеке. Художник и ученый — Гипермаркет знаний. Леонардо да Винчи

Ответить на этот вопрос так же сложно, как сказать, например, чем отличается дельфин от газели. А ведь ответ не лишён смысла: с биологической точки зрения дельфин - более близкий родственник газели чем, допустим, внешне куда более похожая на неё лошадь. Только для того, чтобы это сходство стало явным, нужно залезть очень глубоко в суть вопроса, применив теорию эволюции и научившись сравнивать на первый взгляд косвенные, но на деле ключевые признаки. Поэтому, чтобы ответить в полной мере, потребовалась бы книга, возможно и не одна, а здесь можно лишь дать кое-какие наброски.

В первую очередь мы должны учитывать медиум, на котором творение становится доступно другим - своего рода, "среду обитания". Для художника это холст, фотография, файл с изображением... кто-то вот даже ниточками фотографически точные портреты вышивает. Для учёного, в первую очередь теоретика медиум - это не какой-нибудь хитрый прибор или вещество, как это рисуют в мультиках. Главный принцип науки - воспроизводимость проведённых экспериментов и полученных результатов. Таким образом, плод деятельности учёного - это в первую очередь статья в научном журнале или в открытом доступе. Причём чем выше градус науки (читай: математики), тем меньше остаётся возможности привести какие-то видимые иллюстрации. И если картину, хотя бы внешне, может воспринимать более-менее каждый, то для понимания статьи ценз поверхностного ознакомления гораздо выше.

По этой причине, в отличие от художника, современный учёный не может снабдить свою работу какими-то скрытыми смыслами, символами, из которых и состоит, в конечном счёте, произведение искусства. Если даже специалистам бывает сложно разобраться с работой по сходной тематике, то эта работа должна быть изложена максимально чётко и ясно, в общепризнанных терминах.

Но вот тут-то и начинается самое интересное - начинаются сходства. Пусть картина действует в первую очередь на чувства, она, как и статья, должна быть понимаемой. Не обязательно всеми, пусть лишь целевой аудиторией, даже если эта аудитория состоит из полутора друзей по андерграунду - но понимаемой. То есть, "язык" картины, в конечном итоге, должен быть доступен, как и терминология научной статьи.

Для произведения надлежащего эффекта, картина должна обладать композицией - но это верно и для статей. Как расположить материал в статье, на что обратить внимание, какие выкладки и выводы опустить, потому что они понятны аудитории, а какой материал включить, потому что он аудитории обычно неизвестен - с этим приходится сталкиваться постоянно. Элегантность - это слово далеко не чуждо науке, и многие заслуженные учёные отмечают, что простота, красота и истина обычно идут рука об руку.

Последнее сравнение относится, скорее, к наиболее абстрактной части науки - теорфизике и математике. Дело в том, что, чем меньше наука завязана на реальном мире - там, где физика заходит за границы чёрных дыр и под планковский радиус, а уж для математики и того раньше - тем больше возникает свободы для творчества. Творчество заключается в выборе аксиом и подоходов, применяемых для развития теории. И тем не менее, оно должно согласовываться с наблюдениями и полученными ранее результатами. И вот тут мне невольно хочется провести аналогию даже не просто с искусстовом, а именно с голландской живописью.

В чём особенность живописи Рембрандта, чем он уникален по сравнению с современниками. Дело в том, что в голландская живопись того времени стремилась к гиперреализму - работая кистью в один волосок, художник воспроизводил каждую ворсинку на ковре, все отражения и преломления сложного золотого украшения в ещё более сложном стеклянном сосуде... И тут приходит Рембрандт, и пишет глаз человека тремя мазками. Изображает волосы, процарапывая тёмный слой обратной стороной кисти и отркрывая наложенный ранее светлый. Рисует одежду, кладя столько краски, что получается рельеф. Представляете, какие споры он вёл с другими художниками об оправданности своей техники.

И мне вспоминается спор, что я вел как-то раз со своим другом и коллегой, соотечественником Рембрандта. Спор шёл о том, что - в том обобщённом случае, над которым мы тогда работали - принимать за так называемые гладкие функции. Брам - так зовут коллегу - считал, что это надо определять по уже существующим объектам, для которых уже придуман друой способ, я - что это это определение вообще можно высасывать из пальца, и теорию подгонять под уже сделанный выбор. Мы тогда чуть не подрались. Но, хоть спор наш шёл об очень абстрактной области науки, наши аргументы не носили научного характера - они были исключительно эстетическими. В конечном счёте, у нас с ним просто оказались разные стили работы. Точно так же, как каждому художнику желательно выработать свой стиль.

Этот стиль - стиль художника - может быть любой: от гиперреализма и подражания классикам - до дадаизма и квадрата Малевича. Но точно так же различаются стили в математике - от метаматематики, теории доказательств - и вплоть до вполне прикладных дисциплин, имеющих непосредственное отоношение к скорости и точности вычислений физических процессов в инженерных задачах. Каждый сам выбирает подходы и инструменты, существют порой если не непримиримые противоречия, то по крайней мере серьёзные непонимания между людьми, развивающими разные направления - точно так же, как в разных стилях искусства.

И вот на этом, глубинном уровне, разница между художником и учёным стирается, подобно тому, как стирается разница между дельфином, газелью и инфузорией - ведь все они, в конечном счёте, эукариоты.

Чем больше времени отделяет нас от жизни великих людей, таких как Платон, Перикл, Пифагор, тем значительнее и выше предстают перед нами облики этих титанов духа и мысли. К их числу, без сомнения, принадлежит великий художник, гениальный учёный, величайший гуманист своей эпохи Леонардо да Винчи.

Современники называли его «универсальным человеком». Уже тогда было ясно, что всё сделанное им в духовной и общественной жизни эпохи уникально и необычно. В этом человеке соединились многие таланты и поразительные дарования. Он был не только великим художником, великим математиком, механиком и инженером, которому обязаны открытиями самые разнообразные отрасли наук. Он также был не менее выдающимся астрономом и космографом, геологом и ботаником, анатомом и лингвистом, лексикографом и поэтом, новеллистом и писателем-реалистом, дальновидным мыслителем, вносившим гуманистические критерии во всё, что составляло пространство его творчества.

Было бы безнадёжной задачей пытаться в немногих словах резюмировать всё то, что прославило имя этого непревзойдённого творца своей эпохи, сделало его вечно живым в глазах потомков. Выделим лишь то главное, на наш взгляд, что легло в основание его мировой славы - науку и искусство. В глазах художника наука и искусство были лишь разными сторонами единого процесса творчества. Одно помогало другому: искусство не могло достигнуть совершенства без науки, в науке должно было присутствовать дыхание искусства.

И сегодня творчество Леонардо да Винчи является для нас тем пока ещё недостижимым образцом, где слились воедино качества учёного-творца и художника-мыслителя. Мысль учёного, соединённая с высочайшим духовным потенциалом личности, рождала гениальные идеи, создавала бесценные художественные произведения, делала неожиданные и блестящие открытия.

Джордже Вазари, первый в настоящем смысле слова историк искусства, не побоялся в своё время назвать Леонардо да Винчи «небесным» и «божественным». Сегодня, по прошествии более чем пятисот лет, мы с ещё большим основанием можем присоединиться к его словам. Так как именно сегодня к нам приходит осознание той поистине планетарной значимости, которую олицетворяют собой все великие личности. Только сегодня мы начинаем понимать, что все выдающиеся люди, все великие таланты являются фокусами высших энергий, в которых сосредотачивается движущая сила эволюции. Именно они создают славу и жизнеспособность своих стран. Именно через них и ими реализуются эволюционные сдвиги в жизни планеты.

Текут столетия, одна эпоха сменяет другую, коронованные особы занимают престолы и покидают их... Но не они остаются в памяти человечества, а те, кто силою искусства, мощью своего гения, величием своего духа творят истинную историю. К этим великим зодчим планеты, несомненно, принадлежит и Леонардо да Винчи.

В истории перечисляются разнообразные, удивительные труды Леонардо да Винчи во всех областях жизни. Он оставил поразительные математические записи, исследовал природу воздухоплавания, погружался в медицинские соображения. Он изобретал музыкальные инструменты, изучал химию красок, любил чудеса естественной истории. Он украшал города великолепными зданиями, дворцами, школами, книгохранилищами; строил обширные казармы для войск; вырыл гавань, лучшую на всем западном берегу Адриатического моря, и строил великие каналы; закладывал могущественные крепости; сооружал боевые машины; рисовал военные картины... Велико разнообразие!

Но после всего замечательного Леонардо в представлении мира остался художником, великим художником. Это ли не победа творчества?!

Билет №24 (2)

Многие выдающиеся ученые ценили искусство и признавались, что без занятий музыкой, живописью, литературным творчеством они не совершили бы своих открытий в науке. Возможно, именно эмоциональный подъем в художественной деятельности подготовил и подтолкнул их к творческому прорыву в науке.

Для того чтобы открыть как для науки так и для искусства законы пропорции золотого сечения, древнегреческие ученые должны были в душе быть художниками. И это действительно так. Интересовали же Пифагора музыкальные пропорции и соотношения. Более того, музыка являлась основанием всего пифагорейского учения о числе. Известно, что А. Эйнштейну, в ХХ в. перевернувшему многие устоявшиеся научные представления, в его творчестве помогала музыка. Игра на скрипке доставляла ему столько же удовольствия, сколько работа.

Многие открытия ученых оказали неоценимую услугу искусству.

Французский физик XIX в. Пьер Кюри провел исследования по симметрии кристаллов. Он обнаружил интересную и важную для науки и испорождает развитие предмета, в то время как полная симметрия стабилизирует его вид и состояние. Это явление было названодиссимметрией (не симметрия). Закон Кюри гласит: диссимметрия творит явление.

В середине ХХ в. в науке появилось еще и понятие «антисимметрия», т. е. против (противоположно) симметрии. Если общепризнанное понятие «асимметрия» как для науки, так и для искусства означает «не совсем точная симметрия», то антисимметрия - некоторое свойство и его отрицание, т. е. противопоставление. В жизни и в искусстве - это извечные противоположности: добро - зло, жизнь - смерть, лево - право, верх - низ и т. д.

«Забыли, что наукаразвивалась изпоэзии: не принимали во внимание соображение, что в ходе времен обе отлично могут к обоюдной пользе снова дружески встретиться на более высокой ступени». И.-В. Гете

Сегодня это пророчество сбывается. Синтез научных и художественных знаний приводит к появлению новых наук (синергетика, фрактальная геометрия и др.), формирует новый художественный язык искусства.

Голландский художник и геометрМауриц Эшер (1898-1972) на основе антисимметрии строил свои декоративные работы. Он, так же, как Бах в музыке, был очень сильным математиком в графике. Изображение города в гравюре «День и ночь» зеркально симметрично, но в левой его части день, в правой - ночь. Образы белых птиц, улетающих в ночь, формируют силуэты черных птиц, устремившихся в день. Особенно интересно наблюдать, как из неправильных асимметричных форм фона постепенно проявляются фигуры.

Найдите в справочной литературе понятия «синергетика», «фрактал», «фрактальная геометрия». Подумайте, как эти новые науки соотносятся с искусством.

Вспомните знакомое вам явление цветомузыки, получившее свое распространение благодаря творчеству композитора XX в. А. Н. Скрябина.

Как вы понимаете смысл высказывания А. Эйнштейна: «Подлинной ценностью является, в сущности, только интуиция».

Назовите литературные произведения с антисимметричными названиями (пример «Принц и нищий»). Вспомните народные сказки, в основе сюжета которых лежали антисимметричные события.

Художественно-творческое задание

Послушайте на компьютере образцы классической, электронной и популярной музыки, включив функцию «зрительные образы». Подберите созвучный музыке образ: танец причудливых кругов, космический полет, умиротворение, вспышка и др.

Под влиянием открытий радиоактивности и ультрафиолетовых лучей в науке русский художникМихаил Федорович Ларионов (1881 - 1964) в 1912 г. основал одно из первых в России абстрактных течений -лучизм. Он считал, что изображать надо не сами предметы, а идущие от них энергетические потоки, представляемые в виде лучей.

Изучение проблем оптического восприятия натолкнуло французского живописцаРобера Делоне (1885-1941) в начале ХХ в. на идею образования характерных кругообразных поверхностей и плоскостей, которые, создавая разноцветную бурю, динамично овладевали пространством картины. Абстрактный цветовой ритм возбуждал эмоции зрителей. Взаимопроникновение основных цветов спектра и пересечение криволинейных поверхностей в работах Делоне создают динамику и истинно музыкальное развитие ритма. Одним из первых его произведений стал цветной диск, по форме напоминающий мишень, но цветовые переходы составляющих его соседних элементов имеют дополнительные цвета, что придает диску необычайную энергию.

Русский художникПавел Николаевич Филонов (1882-1941) выполнил в 20-е гг. ХХ в. графическую композицию - одну из «формул Вселенной». В ней он предугадал движение субатомных частиц, с помощью которых современные физики пытаются найти формулу мироздания.

Посмотрите самые известные гравюры М. Эшера «День и ночь», «Солнце и луна». Какие эмоциональные состояния они передают? Объясните почему. Дайте интерпретацию сюжета гравюр.

Послушайте фрагмент симфонической поэмы А. Скрябина «Прометей». Нарисуйте цветовую партитуру этого фрагмента.

Художественно-творческие задания

Сделайте эскиз герба, товарного знака или эмблемы (карандаш, перо, тушь; коллаж или аппликация; компьютерная графика), используя разные виды симметрии.

Представьте какой-нибудь предмет или явление в виде исходящих от него энергетических потоков, как это делали художники-лучисты. Выполните композицию в любой технике. Подберите музыку, ассоциирующуюся с этой композицией.

Выполните декоративную работу, используя антисимметрию как принцип получения изображения (по типу гравюр М. Эшера).

Мы часто определяем себя как «технарей» или «гуманитариев». Эта выдуманная преграда заставляет опускать руки перед огромным количеством возможностей, которые встречаются нам на пути. Однако есть и те, кто достигает успехов в различных областях знаний и доказывает своим примером, что возможности человека безграничны.

Кто такой «универсальный человек»? И может ли обычный человек быть одновременно химиком и композитором или художником и изобретателем?

В античности и Средневековье ученые часто работали в различных научных и художественных направлениях. Самым ярким примером «универсального человека» того времени является Леонардо да Винчи. В нем объединились художник, естествоиспытатель, анатом, изобретатель, писатель и музыкант. Будучи художником, он реализовал новую технику, которая была приближена к реализму. Вы также знаете «Мону Лизу» — самую известную из всех существующих картин. Многие ученые считаю, что Леонардо до Винчи мог быть и скульптором. Единственная дошедшая работа, по их мнению, — это терракотовая голова.

Леонардо считал себя больше ученым, чем художником. Он разрабатывал машины, с помощью которых человек сможет полететь, предложил первый прототип телескопа с двумя линзами. Так же ему приписывают такие изобретения как парашют, прожектор, велосипед, танк, катапульту и т.д.

Записки и заметки Леонардо да Винчи об анатомии обгоняли свое время на три века, но он не публиковал свои работы.

Среди русских ученых ярким представителем “универсального человека” можно считать Михаила Васильевича Ломоносова. Астроном, приборостроитель, географ, металлург, геолог, поэт, филолог, художник, историк и генеалог.

Для всего научного сообщества его молекулярно-кинетическая теория тепла стала прорывом в представлении о строении материи. Им созданы новые оптические приборы, вертикальный летательный аппарат, разработан способ окрашивания стекла и т.д.

Среди его литературных произведений наиболее известны Оды, переводы Анакреонта и Горация.

Следующий “универсальный человек” с непростой судьбой — Александр Порфирьевич Бородин. Будучи незаконнорожденным, был вынужден учиться на дому, а для того, чтобы получить высшее образование, его родители пошли на махинации с документами. Русский композитор, химик и медик. Автор более 40 работ по химии. Одновременно с этим он считается основателем классических жанров симфонии и квартета в России.

Деятельность А.П. Бородина лучше всего отражают цитаты о нем: «Господин Бородин, поменьше занимайтесь романсами, на вас я возлагаю все свои надежды» (Н. Н. Зинин, химик-органик, у которого работал Бородин); «Займитесь уже музыкой» (Н. А. Римский-Корсаков, русский композитор, участник «Могучей кучки», как и Бородин)

Популярная актриса своего времени Хедди Ламмар, известная еще и тем, что изобрела систему, которая позволяет дистанционно управлять торпедами. Если раньше использовался псевдослучайный код для шифровки информации по одному каналу, то Хедди Ламмар и Джордж Антейл стали использовать секретный ключ для быстрого изменения каналов передачи информации. Сегодня мы так же каждый день встречается с этой технологией, используя сотовые телефоны или Wi-Fi.

Что общего между рок-музыкой и астрофизикой? Это Брайан Мэй. Рок-музыкант, гитарист группы «Queen», композитор, ученый астрофизик. Он сотрудничал с группой научных сотрудников миссии НАСА «New Horizon», связанных со изучением Плутона и ее спутника Харона.

Леонардо да Винчи, Михаил Васильевич Ломоносов, Александр Порфирьевич Бородин, Хедди Ламмар, Брайан Мэй и это не все «универсальные люди». Они не ограничиваются одной областью знаний, развиваются в нескольких направлениях. Своими успехами они показывают нам, что развитие и тяга к труду приносят свои результаты.

Бабарина Татьяна, специально для редакции «

Предыдущее показало: искусству и науке есть что предъявить друг другу, чем порадовать и заинтриговать. Оттого между ними и проложены широкие транспортные артерии, по которым идет постоянный обмен достигнутым. Подобно тому, как ученый питает мастеров искусства первоклассной научной информацией, он сам погружается в мир искусства, усваивая его ценности. Лишь благодаря такой взаимной поддержке они и могут наивысшим образом оправдывать свое пребывание на Земле.

Конечно, наука и искусство занимают в культуре противоположные полюсы, ставят особые цели и обслуживают разные человеческие нужды. Но именно потому, что они разные, у них все основания объединиться для обоюдной опоры. Ибо то, чего не хватает художнику, он может почерпнуть в науке, и наоборот: исследователь восполняет недостающее общением с искусством. Им нет резону жить рассогласованно. Недаром же Л. Толстой связь науки и искусства уподоблял той, что существует между легкими и сердцем: если один орган болен, худо и другому.

В самом деле. Способна ли наука развиваться в стороне от искусства, не приникая к его живительным ключам? Она рискует тогда стать бездуховной, бескрылой. Но и искусство без опоры на науку окажется лишенным глубины содержания, пустотелым. Они настолько сроднились, что их успехи являются практически общими, и прогресс в одной сфере неизменно влияет на обстановку в другой. Поэтому, чтобы понять события, разыгравшиеся, например, в искусстве, надо обращаться к науке, а чтобы разгадать повороты научно-технической мысли, стоит вглядеться, что происходит рядом, в искусстве.

Хочется привлечь слова Ч. Сноу. Несмотря на то что наука и искусство чаще разведены, порой даже состоят в противоборстве, они нередко сходятся, и тогда "столкновение двух дисциплин, двух галактик, - если не бояться зайти так далеко! - не может не высечь творческой искры".

И верно. В истории человечества искры от подобных встреч то и дело вспыхивали, раскаляясь до настоящего творческого вдохновения. Наука помогает людям искусства увидеть мир глазами истины, очищенным от суррогата и домыслов. В свою очередь, искусство, отражая мир образно, обогащает ученого умением взглянуть на свою задачу с иных высот, увлечь красотой поиска. Этим утверждается тесный, хотя и не всегда явно видимый союз научного и художественного.

Наиболее ярко их содружество разгорается в точках, где дарования ученого и художника сходятся в одном лице. И если такие люди приносят миру одинаково выдающиеся как в той, так и в другой области результаты, успех можно объяснить также тем (или главным образом тем), что перед нами удачливое сочетание задатков сразу этих двух видов творчества.

Итак, нашим вниманием завладела история человеческой мысли, щедро демонстрирующая таланты двух измерений: одно определяет меру художественности человека, другое - глубину его научно-исследовательских способностей. Творя, созидая, такой человек, являясь ученым, помогает себе тем, что он еще и художник, а будучи художником, усиливает свой дар способностями ученого. И пусть эти связующие нити внешне не столь зримы, все равно идет внутренний обмен дарованиями, методами освоения мира, способами подхода к отражаемой и переживаемой реальности.

Вначале скажем о тех выдающихся творцах искусства, которые оставили заметный, хотя, быть может, и не столь яркий, след также в науке.

Одним из первых в этом созвездии значится великий персидский и таджикский поэт и ученый XI века Омар Хайям. Он начинал как математик и астроном, затем вник и в другие разделы естественного знания, освоив многие науки. Считался учеником и продолжателем гениального исследователя природы Ибн Сины. И лишь досуги мог посвящать поэзии. Однако именно в поэзии он скорее всего и обессмертил себя.

Долгое время, вплоть до XIX века, мир знал двух Хайямов: поэта Омара Хайяма и математика Аль-Кайями. То ли не догадывались, то ли просто не верилось, что это один человек, который назывался: Гийас ад-Дин Абу-л-Фатх Омар ибн Ибражм ал-Хайям ан-Найсубарн. Столь необычно длинное имя расшифровывают так. "Гийас ад-Дин" - традиционный титул ученого, дословно "помощь веры". Далее записаны его собственное имя, потом имя отца и профессия (Хайям, что значит "палаточный мастер"). Наконец указывается место жительства - Найсубарн или Нишапур (ныне город южнее Ашхабада).

Одна из причин, по которой существовало два О. Хайяма, возможно, в том, что стихи он писал на литературном языке фарси, а научные труды - на "ученом" арабском языке, Но главную-то роль сыграло, надо полагать, как раз необычное сочетание математического и поэтического дарований. Вот так же в свое время Европа верила в двух М. Ломоносовых. Впрочем, об этом чуть позднее.

Поэт О. Хайям оставил около четырехсот (а если быть точным, триста восемьдесят два) рубаи. Это четверостишия, в которых блестящие философские афоризмы, социальные раздумья сочетаются с глубоко личностной, лирической темой.

Как ученый, он прославлен составлением календаря поразительной точности, который соперничает даже с ныне используемым григорианским календарем. Если в последнем ошибка в одни сутки накапливается в течение 3300 лет, то в календаре О. Хайяма за 4500 лет! К сожалению, он несет другие неудобства и потому сложен для использования.

О. Хайяму было известно свойство так называемого арифметического треугольника, открытого в Европе лишь 16 веков спустя. Любое число такого треугольника оказывается равным сумме чисел, которые над ним стоят. О. Хайяму принадлежит также систематический обзор решения уравнений до третьей степени включительно, им высказано много геометрических идей, перекликающихся с истинами Эвклида и т. д. Словом, перед нами человек больших научных и художественных дарований, которые счастливо уживались в одном лице.

Быстро пройдем средние века, когда научная и художественная практика объединялись общим понятием "семь свободных искусств". Сюда входили: музыка, риторика (красноречие), педагогика, олицетворявшие собственно искусство, а также арифметика, геометрия, астрономия и грамматика, которые составляли раздел науки. Сплошь и рядом в них делали успехи одни и те же люди.

А теперь сразу попадем в XVIII век, где нас ждут творения гения немецкого народа В. Гёте.

Конечно, он прежде всего поэт и писатель. И эта слава затмила его другую славу - крупного ученого. Настолько крупного, что, даже не будь В. Гёте столь выдающейся личностью на небосклоне искусства, он все равно вошел бы в историю культуры как натуралист.

Им оставлено 14 томов (!) научных исследований. Кроме того, 45 томов писем, дневников, очерков, в которых немало страниц-размышлений на естественнонаучные темы. Недаром К. Тимирязев считал В. Гёте единственным в истории человеческой мысли примером сочетания в одном человеке великого поэта, мыслителя и выдающегося ученого. Очевидно, К. Тимирязев предъявил завышенные критерии. В мировой истории В. Гёте не одинок, но он в самом деле личность выдающаяся.

Особенно ценными оказались его вложения в биологию. В XIX столетии ведущим разделом науки о живом, ее основой и владычицей стала морфология (учение о формах и строении организма). В. Гёте явился одним из тех, кто стоял, можно сказать, у истоков этой дисциплины, считаясь по праву ее теоретиком. Именно ему удалось выявить ряд ведущих законов в структуре растительного мира.

Вообще, В. Гёте начал заниматься естествознанием сравнительно поздно, в тридцатилетнем возрасте, когда был министром "карликового" Веймарского княжества, где находился город Иена с его известным университетом. Но вскоре он уже издал труд "Опыт объяснения метаморфозы растений", в котором, может быть, впервые столь отчетливо прозвучала мысль о единстве растительного царства и его развитии из некой общей основы. "Опыт" не случайно называют предтечей эволюционного подхода к растениям.

Сам В. Гёте так выразил главный вывод своего произведения: "Различные части растения возникают из одного тождественного органа, который, оставаясь в своей основе всегда одним и тем же, модифицируется и изменяется путем прогрессивного развития". Так, листья имеют общую природу, хотя различаются по месту их нахождения на стебле, по форме и функции. Цветок, оказывается, тоже лист, только сильно измененный. Поэт Гёте не упустил случая переложить эти естественнонаучные результаты в стихотворный текст. Так появились "Метаморфозы растений", где находим великолепные строки:

В каждом цветочке есть сходство с другими, но есть и различье: Ясно, что в целом сокрыт дивный, могучий закон, Дивная скрыта загадка.

В. Гёте не был понят ни учеными, ни людьми искусства и друзьями. Его взгляды оказались слишком смелыми для привыкших к старой догме преформизма. Согласно ее постулатам уже в зародыше содержатся все органы, которые имеет взрослая особь, только они ничтожно малы. Так, в зародыше осла есть и уши, и копыта, и все остальное. В дальнейшем происходит лишь простое количественное увеличение. Ни о каком качественном развитии организма, тем более эволюции животного, при таком подходе не могло быть и речи.

В. Гёте не был понят и в другом. Известно, что ему принадлежит открытие так называемой межчелюстной кости у человека, наличие которой ученые единодушно отрицали, полагая, что именно этим человек отличается от животных. Сравнивая черепа тех и других, В. Гёте обнаружил у человека швы, которые, хотя и слабо, но указывали на следы межчелюстной кости. Он изучал также кости на разломанных черепах, исследовал черепа детей и даже зародышей, словом, работал как заправский естествоиспытатель. И доказал свой вывод.

Увы! Статью В. Гёте не напечатали. Крупный анатом П. Кампер, например, свой отказ мотивировал следующим образом: "Я все-таки несколько оскорблен сближением нашей расы (то есть человека) с расой скотов". И лишь в 1820 году, то есть почти через 40 лет со дня написания, статью удалось опубликовать, и то в куцем виде: без рисунков и таблиц. Полностью она появилась только в 1831 году. Но к тому времени межчелюстная кость у человека уже была описана другими.

Поэт занимался и иными вопросами естествознания. Так, он обнаружил новую форму облаков - гребенчатую, пополнив ею разнообразие видов этого интересного явления природы. Небо привлекало его и более глубокими далями: оно манило тайной своей голубизны. Хотелось разгадать ее, и В. Гёте заинтересовался учением о цвете - хроматикой. Так обозначил он проблему цветности. Исследовал ее около двадцати лет. Итогом явилась собственная теория вопроса. Она изложена в двухтомном сочинении (более 1400 страниц) с атласом таблиц, описанием опытов и т. п. Потом он уж не оставлял этот труд до конца жизни, дополняя статьями, замечаниями.

В основе выводов лежала ошибочная идея, будто оптическая концепция И. Ньютона ложна, а результаты его опыта разложения белого света на цвета радуги и их синтез в белый свет несостоятельны. Теория И. Ньютона, заявил В. Гёте, - старый замок, где полно крыс и сов, замок, который потерял военное значение и его надо сровнять с землей.

Что же он предлагал вместо? По его убеждению, цвета не приходят в глаз в виде лучей, а возникают в глазу, создаются им. Интересно, что В. Гёте ставил собственную теорию достаточно высоко, выше своих художественных творений. Незадолго до смерти, например, он продиктовал личному секретарю И. Эккерману: "У меня нет иллюзий по поводу того, что я создал как поэт. При мне жили отличные поэты, еще лучшие жили до меня и также будут жить после меня. А то, что я в моем столетии являюсь единственным, знающим правду в трудном учении о цвете, этим я могу немного гордиться, и я имею поэтому чувство превосходства над многими..."

Надо отметить, что В. Гёте, по оценкам специалистов, прозорливо увидел ряд неясностей в господствовавшей тогда корпускулярной концепции И. Ньютона. Он первым обратил, например, внимание на то, что она не способна объяснить многие оптические эффекты, и поколебал веру в ее непогрешимость.

И все же главное не в этом. Ряд ученых тогда и позднее поддержали идеи В. Гёте не только в критической, но и в позитивной части. Назовем лишь некоторых: Г. Гельмгольц, В. Оствальд, К. Тимирязев, А. Столетов, В. Вернадский, В. Гейзенберг, М. Борн... согласитесь, все - авторитеты, все - звезды первой величины.

В чем же дело? В. Гёте заложил основы нового учения - психофизиологическую теорию цвета. Еще в 20-х годах XIX столетия крупные физиологи, чех Я. Пуркине (по прозванию "будитель") и немец И. Мюллер, объявили себя последователями и учениками В. Гёте и продолжили его дело.

И. Мюллер, например, считает, что В. Гёте прав, как прав и И. Ньютон. Но они исследовали разные плоскости цветности: первый - ее психофизиологию (механизм нервного образования ощущения), второй - физику внешних раздражителей, вызывающих оптическое ощущение цвета. Им не враждовать, а дополнять друг друга.

Как видим, и в естествознании В. Гёте не чужой. Здесь им оставлено немало. Таким образом, он удачно соединял в себе поэта и ученого, что, очевидно, проявилось самым благоприятным образом как в его литературных, так и научных делах.

Продолжая рассказ о больших художниках, проложивших след в науке, хочется отметить и JI. Кэррола, автора громких литературных шедевров. Кроме приключений "Алисы в стране чудес", о которых мы писали, он оставил еще одну книгу "Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье".

Однако мало кто знал при его жизни (да и позднее), что человек, создавший великолепные детские сказки, которыми зачитываются взрослые, - математик, достигший и в науке серьезных успехов. В течение 26 лет он был профессором в знаменитом Оксфордском университете. Говорят, когда королева Виктория, придя в восторг от "Алисы", пожелала прочитать все, что написано JI. Кэрролом, перед ней положили... стопку трактатов по геометрии. Но послушаем, что скажут специалисты. Известный советский геометр И. Яглом отмечает, что Л. Кэрролу присущ "незаурядный литературный талант и замечательная логическая изощренность". Последнее и позволило ему получить ряд интересных математических результатов, правда, рангом пониже, чем его художественные находки.

Теперь нам осталось сообщить, что настоящее имя этого интересного человека - Чарлз Доджсон. А Льюис Кэррол - псевдоним. Он придумал его довольно забавным образом. Сначала перевел с английского на латынь свое первое имя Чарлз - "Каролус". Затем перевел второе имя Лютвидж - "Людвикус". (Заметим, что у европейских народов ребенку при рождении обычно присваивается несколько имен - в честь родных, друзей, знакомых. Например, у Гегеля три имени: Георг, Фридрих, Вильгельм.) Итак, получилось "Каролус Людвикус". Переставив эти латинские имена местами и переведя их снова на английский, Льюис Кэррол и получил свой псевдоним. Вскоре он затмил его подлинное имя, имя преподавателя геометрии, вынужденного произносить сухие лекции и наводить тоску практическими занятиями. Рассказывают, как несколько лет спустя один из его студентов заметил: "Подумать только! В это время он сочинял "Алису"..."

Перу австрийского писателя, классика немецкоязычной литературы XX века Р. Музиля принадлежит ряд превосходных произведений. Особенно известен его трехтомный сатирический роман "Человек без свойств", соединяющий традиционную образность изложения с глубоким философским анализом. Перед читателем развертывается масштабное полотно распада Австро-Венгерского государства как своего рода "модель" общего кризиса буржуазной Европы.

Но в отличие от многих своих коллег-романистов Р. Музиль был представителем точного знания. Он получил военно-техническое образование и основательно занимался математикой, физикой, экспериментальной психологией. И хотя здесь ему тоже довелось что-то получить, все же главные удачи выпали ему в литературном труде.

В числе людей, носивших художественный дар рядом с талантом ученого, нам приятно назвать имя соотечественника, замечательного писателя И. Ефремова. Он не только квалифицированный горный инженер, хороший геолог, но еще и доктор биологических наук, к тому же великолепно знающий историю. Наверно, эта разносторонняя ученость, это сочетание в одном лице геолога, биолога, историка и позволили ему сказать в науке довольно веское слово. И. Ефремов числится как создатель новой дисциплины - тафономии. Это раздел исторической геологии, который изучает закономерности залегания останков древних организмов в слоях земной коры. Здесь и нужен был биолого-историко-геологический взгляд. В 1952 году ему за книгу "Тафономия и геологическая летопись" была присуждена Государственная премия.

Кроме того, И. Ефремов был руководителем ряда экспедиций. В одной из них, по пустыне Гоби, открыл крупнейшее в мире "кладбище драконов" (скопление костей динозавров). Словом, мы имеем дело с незаурядным естествоиспытателем. Такое сочетание талантов еще более усиливало, обоюдно усиливало его задатки и как писателя и как ученого.