Русская скульптура второй половины 18 века. Самые известные скульпторы мира и их работы. Известные российские скульпторы. Древние скульпторы Египта
Светская скульптура в России начала развиваться в первой четверти XVIII в., благодаря петровским преобразованиям. При Петре I в России работали иностранные мастера из Италии, Франции, Германии, Австрии. Они создавали скульптурные произведения, которыми украшались строившиеся дворцы и парки.
В петровскую и постпетровскую эпохи наиболее известным скульптором в России был Карло-Бартоломео Растрелли (1675-1774). Флорентиец, работавший в Париже, в 1716г. был приглашен в Россию, где он в полной мере сумел реализовать свой талант. Начинал Растрелли как архитектор, однако его художественные достижения лежат в сфере скульптуры. Растрелли создал целую галерею скульптурных портретов Петра I и деятелей его эпохи.
Шедевром скульптора стал созданный при жизни государя бронзовый бюст, на котором Петр изображен в парадных доспехах с лентой ордена Андрея Первозванного. Портрет отличается строгой торжественностью, богатством пластической моделировки.
Растрелли участвовал также в оформлении Большого каскада в Петергофе и в работах по созданию модели Триумфального столпа в честь победы в Северной войне.
После смерти Петра I, в 40-х гг. XVIII в. К. Б. Растрелли был создан первый монументальный памятник российскому императору. Конная статуя представляет Петра I воином - триумфатором, увенчанным лавровым венком.
Во второй половине XVIII в. скульптура достигла значительных успехов. Развивались такие жанры, как монументальная, портретная, садово-парковая, анималистическая и мемориальная скульптура.
Главным художественным стилем этого времени был классицизм.
Славу талантливого скульптора во второй половине XVIII в. по праву завоевал Федот Иванович Шубин (1740- 1805). Сын крестьянина-помора, Шубин с детства занимался резьбой по кости. В 1759 г., благодаря поддержке М. В. Ломоносова, земляком которого он был, Шубин приехал в Петербург. По рекомендации И. И. Шувалова способного юношу, работавшего при царском дворе истопником, определили в Академию художеств, где он учился в 1761-1767гг., а затем совершенствовал свое мастерство в «статуйном художестве» в Париже и Риме. Шубиным были выполнены скульптурные портреты Екатерины II, Павла I, И. И. Шувалова и др. С особой любовью скульптор выполнил мраморный бюст своего покровителя М. В. Ломоносова.
Федор Гордеевич Гордеев (1744-1810) , получивший образование в скульптурных классах Академии художеств, был автором рельефов для фасадов и интерьеров Останкинского дворца в Москве, для фасадов Казанского собора в Петербурге, изваял мраморные надгробия князей Голицыных, руководил отливкой бронзовых статуй для фонтанов Петергофа.
Михаил Иванович Козловский (1753-1802) принадлежал к поколению, завершавшему развитие русской скульптуры XVIII века. Его творчество проникнуто идеями просветительства, гуманизмом и яркой эмоциональностью. Ему принадлежат такие скульптуры, как «Самсон, раздирающий пасть льва», выполненной им для Большого каскада в Петергофе, «Яков Долгорукий, разрывающий царский указ» и др. Наибольшей известностью из произведений Козловского пользовался памятник А. В. Суворову, воздвигнутый в 1799-1801 гг. на Марсовом поле в Петербурге. Решенный в классическом стиле монумент отражает не столько личность великого полководца, сколько идею военного триумфа России.
Среди русских скульпторов второй половины XVIII века известностью пользовались Феодосий Федорович Щедрин (1751-1825), Иван Прокофьевич Прокофьев (1757-1828) и др.
Из иностранных скульпторов, работавших в России в 1760-1770-х гг., наиболее значительным был француз Этьен Морис Фальконе (1716-1791) .
Приехавший в 1766 году в Россию по рекомендации известного философа Д. Дидро скульптор, прославился конной статуей Петру I , установленной на Сенатской площади в Петербурге в 1782 г. (Скульптура выполнена совместно с его ученицей М. Колло). За этим памятником закрепилось название «Медный всадник». На памятнике по-латыни написано: «Петру I - Екатерина II». Этим императрица хотела подчеркнуть, что она является продолжательницей деяний Петра I.
Памятник Фальконе Петру I, по словам исследователей (А. Г. Ромм), «затмил все, что было создано скульптором ранее, и все конные статуи его предшественников. Все необычайно в этом изваянии: его сила воздействия, его роль в мировой поэзии, его исторические судьба.
«Восковая персона» Петра I. Скульптор Б.К. Растрелли. 1725. ГЭ. Дерево, воск, металл, эмаль. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург.
«Восковая персона» Петра I – уникальная скульптура Петровской эпохи, созданная Б.К. Растрелли уже после смерти императора. Фигура, сделанная из дерева и воска. Она облачена в подлинные одежды, сшитые для Петра в 1724 г. Как свидетельствуют описания современников, костюм «Восковой персоны» был выполнен ко дню торжественной коронации Екатерины I. В записках механика и личного токаря императора А.К. Нартова, говорится: «Императрица трудилась с комнатными своими девицами в вышивании по голубому гарнитуру серебром кафтана, по окончании поднесла оный его величеству». Сравнение характера и техники исполнения вышивок дает основание предположить, что вышивка серебряными нитями выполнена, безусловно, профессиональными вышивальщицами, а императорская корона могла быть вышита императрицей.
Скульптура XVIII века
«Медный всадник». Скульптор Э.М. Фальконе.
Особенности скульптуры XVIII века.
В 18 веке, особенно со второй его половины, начинается расцвет в развитии русской скульптуры.
Основное направление – классицизм.
Широкое использование светских мотивов.
Скульпторов объединяли идеи гражданственности и патриотизма, высокие идеалы античности.
В мужском образе скульпторы пытались воплотить черты героической личности, а в женском – идеалы красоты, гармонии, совершенства.
Характерно разнообразие скульптурных форм: монументальная, архитектурно- декоративная, станковая скульптура (то есть объёмная), много создавалось бюстов выдающихся личностей.
Классицизм требовал строгой системы расположения творений на фасаде здания: в центральной части здания, на главном портике, в боковых ризалитах или венчали здание, сливаясь с небом.
Для скульптуры 18 века характерно совмещение, слияние черт барокко и классицизма.
Портретный жанр в скульптуре связан, прежде всего, с именем Шубина Ф.И.Он создал обширную портретную галерею, запечатлев в мраморе выдающихся деятелей своего времени, передав как индивидуальный, так и социальный облик этих людей.
Для Гордеева Ф.Г. характерно создание монументально - декоративной скульптуры. Сложность силуэтов, динамика, экспрессия, аллегоричность фигур – всё это характеризует его работы. Он создал ряд барельефов на античные темы для фасадов и интерьеров.
18 век – это период деятельности талантливых скульпторов Растрелли К. , Козловского М.И. , Фальконе Э. других. Это поистине период расцвета русской скульптуры.
Б.К. Растрелли (1675-1744)
Скульптурный портрет Петра I.Б.К.Растрелли, 1723-1729, ГРМ.
Анна Иоанновна с арапчонком, Б.К. Растрелли, 1741, ГРМ.
Памятник Петру I у Михайловского замка в Санкт-Петербурге, Б.К. Растрелли, 1800.
Бюст А.Д. Меньшикова. Скульптор Б.К. Растрелли, 1716-1717, Меньшиковский дворец, Санкт-Петербург.
Э.М. Фальконе (1816-1891).
«Медный всадник". Э.М. Фальконе, Санкт-Петербург, 1782
Зима. Э.М. Фальконе, 1771, Эрмитаж.
М.И. Козловский (1753-1802).
Рельеф « Князь Изяслав Мстиславович на поле брани», М.И. Козловский.1771.
Памятник А.В. Суворову. Скульптор М.И. Козловский, Санкт-Петербург, 1799-1801.
Самсон, разрывающий пасть льва. Скульптор М.И. Козловский, 1800, Петергоф.
Справка: в годы Великой Отечественной войны Самсон был похищен, после войны восстановлен скульптором В.А. Самсоновым и поставлен на старом месте.
Ф.Г. Гордеев (1744-1810).
Прометей, скульптор Ф.Г. Гордеев, гипс, 1769, Третьяковская галерея.
Ф.И. Шубин (1740-1805).
Екатерина II- законодательница, Ф.И. Шубин.1789-1890
Бюст Екатерины II, Ф.И. Шубин, 1770.
Бюст Голицына. Ф.И. Шубин, 1775. За данный скульптурный портрет Екатерина II наградила мастера золотой табакеркой.
Бюст М.В. Ломоносова, скульптор Ф.И. Шубин, 1792.
Бюст Павла I, Ф.И. Шубин, 1800.
Примечание:
Скульптура ведёт своё начало ещё с периода язычества, когда создавались произведения из дерева. Однако после христианизации на Руси скульптура развивалась слабо. Это связано было с запретом идолопоклонства.
Начало развития скульптуры связано с эпохой Петра I. Сначала скульпторы заимствовали европейские жанры, методы. Да и сами творцы были в основном иностранцами. Однако со временем появляются и отечественные мастера. Высокого уровня скульптура достигла в Золотой век Екатерины II . Далее её развитие продолжалось, совершенствовалось, и сегодня скульптура- один из популярных жанров культуры.
Материал подготовила: Мельникова Вера Александровна
Вторая четверть XVIII в. — время раз-вития такого вида искусства, как скульп-тура. Крупнейшим российским скульптором оставался Бартоломео Карло Растрелли, отец упомянутого выше архитектора. Самым из-вестным произведением этого автора является монументальная группа «Анна Иоанновна с арапчонком».
Анна Иоанновна с арапчонком
В этом скульптурном произведении нашли своё отражение как торжественная парадность и декоративная пышность, свойственные ба-рокко, так и удивительная правдивость и выра-зительность образа. Горностаевая мантия, роскошное платье, усыпанное жемчугом и брил-лиантами, драгоценный скипетр — все свиде-тельствует о богатстве императрицы. Её вели-чавая поза символизирует державную мощь и силу империи. Для большей убедительности Растрелли использует излюбленный приём ба-рокко — контрастное сопоставление фигур мощной императрицы и маленького изящного арапчонка.
Этьен Морис Фальконе
Из зарубежных мастеров наибольшую известность снискал Этьен Морис Фальконе(1716-1791), автор самого знаменитого памятника, установленного в Санкт-Петербурге, — «Медного всадника». Скульп-тор хотел «показать людям прекрасный образ законо-дателя, простирающего свою десницу над страной».
Медный всадник
7 августа 1782 г. тысячи петербуржцев устремились к Сенатской площа-ди. Там стоял закрытый щитами монумент, вокруг которого выстроились войска. Толпа гудела от нетерпения. Наконец в небо взмыла ракета. Дере-вянные щиты рухнули. С Петропавловской и Адмиралтейской крепостей, с кораблей, стоявших на Неве, ударили пушки. Загремела музыка оркестра. В столице был открыт памятник Петру I работы французского скульптора Фальконе.
Во второй половине XVIII в. начинается настоящий расцвет русской скульптуры. Она развивалась медленно, но русская просветительская мысль и русский классицизм явились величайшими стимулами для развития искусства больших гражданственных идей, масштабных проблем, что и обусловило интерес к ваянию в этот период. Шубин, Гордеев, Козловский, Щедрин, Прокофьев, Мартос – каждый сам по себе был ярчайшей индивидуальностью, оставил свой след в искусстве. Но всех их объединяли общие творческие принципы, которые они усвоили еще у профессора Никола Жилле, с 1758 по 1777 г. возглавлявшего в Академии класс скульптуры, общие идеи гражданственности и патриотизма, высокие идеалы античности. Их образование строилось прежде всего на изучении античной мифологии, слепков и копий с произведений античности и Ренессанса, в годы пенсионерства – подлинных произведений этих эпох. Они стремятся воплотить в мужском образе черты героической личности, а в женском – идеально-прекрасное, гармоничное, совершенное начало. Но русские скульпторы толкуют эти образы не в отвлеченно-абстрактном плане, а вполне жизненно. Поиск обобщенно-прекрасного не исключает всей глубины постижения человеческого характера, стремления передать его многогранность. Это стремление ощутимо в монументально-декоративной пластике и станковой скульптуре второй половины века, но особенно – в жанре портрета.
Его наивысшие достижения связаны прежде всего с творчеством Федота Ивановича Шубина (1740–1805), земляка Ломоносова, прибывшего в Петербург уже художником, постигшим тонкости косторезного дела. Окончивший Академию по классу Жилле с большой золотой медалью, Шубин уезжает в пенсионерскую поездку, сначала в Париж (1767–1770), а затем в Рим (1770–1772), ставший с середины века, с раскопок Геркуланума и Помпеи, вновь центром притяжения для художников всей Европы. Первое произведение Шубина на родине – бюст А.М. Голицына (1773, ГРМ, гипс) свидетельствует уже о полной зрелости мастера. Вся многогранность характеристики модели раскрывается при круговом ее осмотре, хотя несомненно есть и главная точка обозрения скульптуры. Ум и скептицизм, духовное изящество и следы душевной усталости, сословной исключительности и насмешливого благодушия – самые разные стороны характера сумел передать Шубин в этом образе русского аристократа. Необычайное разнообразие художественных средств помогает создать такую неоднозначную характеристику. Сложный абрис и разворот головы и плеч, трактовка разнофактурной поверхности (плащ, кружева, парик), тончайшая моделировка лица (надменно прищуренные глаза, породистая линия носа, капризный рисунок губ) и более свободно-живописная – одежды – все напоминает стилистические приемы барокко. Но как сын своего времени он трактует свои модели в соответствии с просветительскими идеями обобщенно-идеального героя. Это свойственно для всех его работ 70-х годов, что позволяет говорить о них как о произведениях раннего классицизма. Хотя заметим, что в приемах начинающего Шубина прослеживаются черты не только барокко, но даже рококо. Со временем в образах Шубина усиливается конкретность, жизненность, острая характерность.
Шубин редко обращался к бронзе, он работал в основном в мраморе и всегда использовал форму бюста. И именно в этом материале мастер показал все многообразие и композиционных решений, и приемов художественной обработки. Языком пластики он создает образы необычайной выразительности, исключительной энергии, совсем не стремясь к их внешней героизации (бюст генерал-фельдмаршала З.Г. Чернышева, мрамор, ГТГ). Он не боится снизить, «заземлить» образ фельдмаршала П.А. Румянцева-Задунайского, передавая характерность его совсем не героического круглого лица со смешно вздернутым носом (мрамор, 1778, Гос. художественный музей, Минск). У него нет интереса только к «внутреннему» или только к «внешнему». Человек у него предстает во всем многообразии своего жизненного и духовного облика. Таковы мастерски выполненные бюсты государственных деятелей, военачальников, чиновников.
Из работ 90-х годов, наиболее плодотворного периода в творчестве Шубина, хочется отметить вдохновенный, романтический образ П.В. Завадовского (бюст сохранился только в гипсе, ГТГ). Резкость поворота головы, пронзительность взора, аскетичность всего облика, свободно развевающиеся одежды – все говорит об особой взволнованности, обнаруживает натуру страстную, незаурядную. Метод трактовки образа предвещает эпоху романтизма. Сложная многогранная характеристика дана в бюсте Ломоносова, созданном для Камероновой галереи, чтобы он стоял там рядом с бюстами античных героев. Отсюда несколько иной уровень обобщения и антикизации, чем в других произведениях скульптора (бронза, 1793, Камеронова галерея, г. Пушкин; гипс, ГРМ; мрамор, Академия наук; два последних – более ранние). Шубин относился к Ломоносову с особым пиететом. Гениальный русский ученый-самоучка был близок скульптору не только как земляк. Шубин создал образ, лишенный всякой официальности и парадности. Живой ум, энергия, сила чувствуются в его облике. Но разные ракурсы дают разные акценты. И в другом повороте мы читаем на лице модели и грусть, и разочарование, и даже выражение скепсиса. Это тем более удивительно, если предположить, что работа не натурная, Ломоносов умер за 28 лет до этого. В исследованиях последнего времени высказывается мысль о возможности натурных зарисовок, не дошедших до нас.
Столь же многогранен и в этой многогранности – противоречив созданный скульптором образ Павла I (мрамор, 1797, бронза, 1798. ГРМ; бронза, 1800, ГТГ). Здесь мечтательность уживается с жестким, почти жестоким выражением, а уродливые, почти гротескные черты не лишают образ величественности.
Шубин работал не только как портретист, но и как декоратор. Он исполнил 58 овальных мраморных исторических портретов для Чесменского дворца (находятся в Оружейной палате), скульптуры для Мраморного дворца и для Петергофа, статую Екатерины II-законодательницы (1789–1790). Несомненно, что Шубин – крупнейшее явление в русской художественной культуре XVIII столетия.
Вместе с отечественными мастерами в России работал французский скульптор Этьенн-Морис Фальконе (1716–1791; в России – с 1766 по 1778), который в памятнике Петру I на Сенатской площади в Петербурге выразил свое понимание личности Петра, ее исторической роли в судьбах России. Фальконе работал над памятником 12 лет. Первый эскиз был исполнен в 1765 г., в 1770 г.– модель в натуральную величину, а в 1775–1777 гг. происходила отливка бронзовой статуи и готовился постамент из каменной скалы, которая после обрубки весила около 275 т. В работе над головой Петра Фальконе помогала Мари-Анн Колло. Открытие памятника состоялось в 1782 г., когда Фальконе уже не было в России, и завершал установку памятника Гордеев. Фальконе отказался от канонизированного образа императора-победителя, римского цезаря, в окружении аллегорических фигур Добродетели и Славы. Он стремился воплотить образ созидателя, законодателя, преобразователя, как сам писал в письме к Дидро. Скульптор категорически восставал против холодных аллегорий, говоря, что «это убогое обилие, всегда обличающее рутину и редко гений». Он оставил лишь змею, имеющую не только смысловое, но и композиционное значение. Так возник образ-символ при всей естественности движения и позы коня и всадника. Вынесенный на одну из красивейших площадей столицы, на ее общественный форум, памятник этот стал пластическим образом целой эпохи. Конь, вставший на дыбы, усмиряется твердой рукой могучего всадника. Заложенное в общем решении единство мгновенного и вечного прослеживается и в постаменте, построенном на плавном подъеме к вершине и резком обрыве вниз. Художественный образ слагается из совокупности разных ракурсов, аспектов, точек обзора фигуры. «Кумир на бронзовом коне» предстает во всей своей мощи прежде, чем можно заглянуть ему в лицо, как верно заметил некогда Д.Е. Аркин, он воздействует сразу же своим силуэтом, жестом, мощью пластических масс, и в этом проявляются незыблемые законы монументального искусства. Отсюда и свободная импровизация в одежде («Это одеяние героическое», – писал скульптор), отсутствие седла и стремян, что позволяет единым силуэтом воспринимать всадника и коня. «Герой и конь сливаются в прекрасного кентавра» (Дидро).
Голова всадника –это также совершенно новый образ в иконографии Петра, отличный от гениального портрета Растрелли и от вполне ординарного бюста, исполненного Колло. В образе Фальконе господствует не философская созерцательность и задумчивость Марка Аврелия, не наступательная сила кондотьера Коллеони, а торжество ясного разума и действенной воли.
В использовании естественной скалы в качестве постамента нашел выражение основополагающий эстетический принцип просветительства XVIII в. – верности природе.
«В основе этого произведения монументальной скульптуры лежит высокая идея России, ее юной мощи, ее победного восхождения по дорогам и кручам истории. Вот почему памятник порождает в зрителе множество чувств и мыслей, близких и отдаленных ассоциаций, множество новых образов, среди которых неизменно главенствует возвышенный образ героического человека и народа-героя, образ родины, ее мощи, ее славы, великого исторического призвания» (Аркин Д.Е. Э.-М. Фальконе//История русского искусства. М., 1961. Т. VI. С. 38).
В 70-е годы рядом с Шубиным и Фальконе работает ряд молодых выпускников Академии. Годом позже Шубина ее окончил и вместе с ним проходил пенсионерство Федор Гордеевич Гордеев (1744– 1810), творческий путь которого был тесно связан с Академией (он даже некоторое время был ее ректором). Гордеев –мастер монументально-декоративной скульптуры. В его ранней работе –надгробии Н.М. Голицыной видно, как умели глубоко проникнуться идеалами античной, именно греческой, пластики русские мастера. Подобно тому как в средневековый период они творчески восприняли традиции византийского искусства, так в период классицизма они постигли принципы эллинистической скульптуры. Знаменательно, что для большинства из них освоение этих принципов и создание своего собственного национального стиля классицизма шло негладко, и творчество почти каждого из них можно рассматривать как «арену борьбы» барочных, иногда и рокайльных тенденций и новых, классицистических. Причем совсем не обязательно эволюция творчества свидетельствует о победе последних. Так, первая работа Гордеева «Прометей» (1769, гипс, ГРМ, бронза – Останкинский музей) и два надгробия Голицыных (фельдмаршала А.М. Голицына, героя Хотина, 1788, ГМГС, Санкт-Петербург, и Д.М. Голицына –основателя знаменитой больницы, построенной Казаковым, 1799, ГНИМА, Москва) несут в себе черты, связанные с барочной традицией: сложность силуэта, экспрессию и динамику («Прометей»), живописность общего композиционного замысла, патетические жесты аллегорических фигур (Добродетели и Военного гения –в одном надгробии. Горя и Утешения –в другом).
Надгробие же Н.М. Голицыной напоминает древнегреческую стелу. Барельефная фигура плакальщицы, взятая меньше чем в натуру, дана в профиль, расположена на нейтральном фоне и вписана в овал. Величавость и торжественность скорбного чувства передают медлительные складки ее плаща. Выражением благородной сдержанности веет от этого надгробия. В нем начисто отсутствует барочная патетика. Но в нем нет и абстрактной символичности, нередко присутствующей в произведениях классицистического стиля. Скорбь здесь тиха, а печаль –трогательно-человечна. Лиризм образа, затаенное, глубоко спрятанное горе и отсюда интимность, задушевность становятся характерными чертами именно русского классицизма. Еще яснее принципы классицизма проявились в барельефах на античные сюжеты для фасадов и интерьеров Останкинского дворца (Москва, 80–90-е годы).
В творчестве замечательного русского скульптора редкого разнообразия интересов Михаила Ивановича Козловского (1753– 1802) можно также проследить эту постоянную «борьбу», сочетание черт барокко и классицизма, с перевесом одних стилистических приемов над другими в каждом отдельном произведении. Его творчество – наглядное свидетельство того, как русские мастера перерабатывали античные традиции, как складывался русский классицизм. В отличие от Шубина и Гордеева пенсионерство Козловского началось прямо с Рима, а затем уже он переехал в Париж. Первыми его работами по возвращении на родину были два рельефа для Мраморного дворца, сами названия которых: «Прощание Регула с гражданами Рима» и «Камилл, избавляющий Рим от галлов» – говорят о большом интересе мастера к античной истории (начало 80-х годов).
В 1788 г. Козловский вновь направляется в Париж, но уже в качестве наставника пенсионеров, и попадает в самую гущу революционных событий. В 1790 г. он исполняет статую Поликрата (ГРМ, гипс), в которой тема страдания и порыва к освобождению звучит патетически. Вместе с тем в судорожном движении Поликрата, усилии его прикованной руки, смертно-мученическом выражении лица есть некоторые черты натуралистичности.
В середине 90-х годов по возвращении на родину начинается самый плодотворный период в творчестве Козловского. Главная тема его станковых произведений (а он работал преимущественно в станковой пластике) – из античности. Его «Пастушок с зайцем» (1789, мрамор. Павловский дворец-музей), «Спящий амур» (1792, мрамор, ГРМ), «Амур со стрелой» (1797, мрамор, ГТГ) и другие говорят о тонком и необычайно глубоком проникновении в эллинистическую культуру, но вместе с тем лишены какой-либо внешней подражательности. Это скульптура XVIII столетия, и именно Козловского, с тонким вкусом и изысканностью воспевшего красоту юношеского тела. Его «Бдение Александра Македонского» (вторая половина 80-х годов, мрамор, ГРМ) воспевает героическую личность, тот гражданский идеал, который соответствует морализующим тенденциям классицизма: полководец испытывает волю, противясь сну; свиток «Илиады» около него – свидетельство его образованности. Но античность для русского мастера никогда не была единственным объектом изучения. В том, как естественно передано состояние полудремоты, оцепенелости полусна, есть живое острое наблюдение, во всем видно внимательное изучение натуры. А главное – нет всепоглощающего господства разума над чувством, сухой рациональности, и это, на наш взгляд, одно из существеннейших отличий русского классицизма.
Козловского-классициста, естественно, увлекает тема героя, и он исполняет несколько терракот по мотивам «Илиады» («Аякс с телом Патрокла», 1796, ГРМ). Скульптор дает свое толкование эпизоду из петровской истории в статуе Якова Долгорукого, приближенного царя, возмутившегося несправедливостью одного указа императора (1797, мрамор, ГРМ). В статуе Долгорукого скульптор широко применяет традиционные атрибуты: горящий факел и весы (символ истины и правосудия), поверженную маску (коварство) и змею (низость, зло). Развивая героическую тему, Козловский обращается к образу Суворова: сначала мастер создает аллегорический образ Геркулеса на коне (1799, бронза, ГРМ), а затем памятник Суворову, задуманный как прижизненная статуя (1799–1801, Петербург). Памятник не имеет прямого портретного сходства. Это скорее обобщенный образ воина, героя, в военном костюме которого соединены элементы вооружения древнего римлянина и средневекового рыцаря (а по новейшим сведениям – и элементы формы, которую хотел, но не успел ввести Павел). Энергией, мужеством, благородством веет от всего облика полководца, от его гордого поворота головы, изящного жеста, с которым он поднимает меч. Легкая фигура на постаменте цилиндрической формы создает с ним единый пластический объем. Соединяя мужественность и грацию, образ Суворова отвечает и классицистическому нормативу героического, и общему пониманию прекрасного как эстетической категории, характерному для XVIII в. В нем создан обобщенный образ национального героя, и справедливо исследователи относят его к наиболее совершенным творениям русского классицизма наряду с фальконетовским «Медным всадником» и монументом Минину и Пожарскому Мартоса.
В эти же годы Козловский работает над статуей Самсона – центральной в Большом каскаде Петергофа (1800–1802). Вместе с лучшими скульпторами – Шубиным, Щедриным, Мартосом, Прокофьевым – Козловский принял участие в замене статуй петергофских фонтанов, выполнив один из самых ответственных заказов. В «Самсоне», как его традиционно принято называть, соединились мощь античного Геракла (по некоторым новейшим исследованиям это и есть Геракл) и экспрессия образов Микеланджело. Образ исполина, разрывающего пасть льву (изображение льва входило в герб Швеции), олицетворял непобедимость России.
Во время Великой Отечественной войны памятник был похищен фашистами. В 1947 г. скульптор В.Л. Симонов воссоздал его на основании сохранившихся фотодокументов.
Сверстником Козловского был Федос Федорович Щедрин (1751–1825). Он прошел те же этапы обучения в Академии и пенсионерства в Италии и Франции. Исполненный им в 1776 г. «Марсий» (гипс, НИМАХ), как и гордеевский «Прометей» и «Поликрат» Козловского, полон бурного движения и трагического мироощущения. Подобно всем скульпторам эпохи классицизма, Щедрин увлечен античными образами («Спящий Эндимион», 1779, бронза, ГРМ; «Венера», 1792, мрамор, ГРМ), проявляя при этом особо поэтическое проникновение в их мир. Он также участвует в создании скульптур для петергофских фонтанов («Нева», 1804). Но наиболее значительные работы Щедрина относятся уже к периоду позднего классицизма. В 1811–1813 гг. он работает над скульптурным комплексом захаровского Адмиралтейства. Им выполнены трехфигурные группы «Морских нимф», несущих сферу, – величественно-монументальные, но и грациозные одновременно; статуи четырех великих античных воинов: Ахилла, Аякса, Пирра и Александра Македонского – по углам аттика центральной башни. В адмиралтейском комплексе Щедрин сумел подчинить декоративное начало монументальному синтезу, продемонстрировав прекрасное чувство архитектоничности. Скульптурные группы нимф четко читаются своим объемом на фоне гладких стен, а фигуры воинов органично завершают архитектуру центральной башни. С 1807 по 1811 г. Щедрин работал также над огромным фризом «Несение креста» для конхи южной апсиды Казанского собора.
Бдение Александра Македонского
Его современник Иван Прокофьевич Прокофьев (1758–1828) в 1806–1807 гг. создает в Казанском соборе фриз на аттике западного проезда колоннады на тему «Медный змий». Прокофьев – представитель уже второго поколения академических скульпторов, последние годы он занимался у Гордеева, в 1780–1784 гг. учился в Париже, затем уехал в Германию, где пользовался успехом как портретист (сохранились лишь два портрета Прокофьева четы Лабзиных, 1802, оба терракота, ГРМ). Одна из ранних его работ – «Актеон» (1784, ГРМ) свидетельствует о мастерстве уже вполне сложившегося художника, умело передающего сильное, гибкое движение, упругий бег юноши, преследуемого собаками Дианы. Прокофьев преимущественно мастер рельефа, продолжающий лучшие традиции античной рельефной пластики (серия гипсовых рельефов парадной и чугунной лестниц Академии художеств; дома И.И. Бецкого, дворца в Павловске – все 80-е годы, за исключением чугунной лестницы Академии, исполненной в 1819–1820 гг.). Это идиллическая линия в творчестве Прокофьева. Но мастеру были знакомы и высокие драматические ноты (уже упоминавшийся фриз Казанского собора «Медный змий»). Для Петергофа Прокофьев исполнил в пару к щедринской «Неве» статую «Волхова» и группу «Тритоны».
Иван Петрович Мартос (1754–1835) прожил очень долгую творческую жизнь, и самые его значительные работы были созданы уже в XIX столетии. Но надгробия Мартоса, его мемориальная пластика 80–90-х годов по своему настроению и. пластическому решению принадлежат XVIII веку. Мартос сумел создать образы просветленные, овеянные тихой скорбью, высоким лирическим чувством, мудрым приятием смерти, исполненные, кроме того, с редким художественным совершенством (надгробие М.П. Собакиной, 1782, ГНИМА; надгробие Е.С. Куракиной, 1792, ГМГС).
