Мастер и маргарита глава казнь краткое содержание

Глава 1. Никогда не разговаривайте с неизвестными

В Москве на Патриарших прудах прогуливаются поэт Иван Бездомный и председатель литературной организации МАССОЛИТ Михаил Берлиоз. Они обсуждают поэму Бездомного об Иисусе Христе. Берлиоз пытается доказать, что Христа не было.

В беседу вмешивается прохожий. Он представляется иностранным профессором черной магии, который приехал в Москву на гастроли. Незнакомец интересуется, если Бога нет, то кто тогда управляет судьбой человека? Литераторы утверждают, что сам человек. Иностранец возражает: человек смертен и даже не знает дату своей кончины. По поводу судьбы Берлиоза профессор сообщает, что тому скоро отрежут голову, ведь Аннушка уже разлила масло.

Незнакомец утверждает, что Иисус существовал. Он начинает рассказ о Понтии Пилате.

Глава 2. Понтий Пилат

Прокуратор Иудеи Понтий Пилат мучается от сильной головной боли, но не все дела на сегодня закончены. Легионеры приводят нового обвиняемого – бедно одетого человека по имени Иешуа Га-Ноцри. Он, по мнению многих горожан, хотел разрушить Ершалаимский храм.

Арестованный свою вину отрицает. Во всем виноват Левий Матвей, который ходит за Иешуа и неверно записывает его слова. Га-Ноцри произносит странные, но удивительно разумные речи, замечает, что прокуратор страдает от головной боли и легко снимает ее.

Понтий Пилат решает отменить смертную казнь бродячему философу, но выясняется, что на Иешуа поступил донос от Иуды из Кириафа. Тот утверждает, что Га-Ноцри выступал против власти кесаря.

Теперь прокуратор не может отменить казнь, но надеется уговорить Синедрион о помиловании. Этот совет иудейских первосвященников имеет право в честь праздника Пасхи отпустить на волю одного из осужденных. Но Синедрион дарует свою милость убийце Варравану.

Глава 3. Седьмое доказательство

Рассказ иностранца прерывает Берлиоз, который замечает, что никто не может подтвердить реальность тех событий. Профессор, в свою очередь, признается, что присутствовал там лично.

Литераторы отходят в сторону, чтобы посоветоваться. Они решают, что незнакомец сошел с ума, следует сообщить об этом в бюро иностранцев. Бездомный остается с приезжим, а Берлиоз направляется к ближайшему телефону. В спешке он перебегает трамвайные пути, поскальзывается на масле, и трамвай отрезает ему голову.

Глава 4. Погоня

Иван Бездомный потрясен увиденным. Вокруг погибшего Берлиоза собираются зеваки, которые обсуждают трагедию. Оказывается, масло разлила Аннушка с Садовой. Иван, который только что слышал предсказание от иностранца, бросается к нему за объяснениями.

Но профессор черной магии делает вид, что не понимает по-русски и уходит в сопровождении странного субъекта в клетчатом пиджаке и огромного черного кота. Бездомный пытается их догнать, но тщетно.

Глава 5. Было дело в Грибоедове

Литераторы МАССОЛИТа облюбовали для своих заседаний «дом Грибоедова». На первом этаже этого особняка располагается лучший в Москве ресторан. Двенадцать тружеников пера ожидают своего председателя Берлиоза, который опаздывает на заседание.

Внезапно появляется Бездомный. Он ведет себя очень странно: заглядывает под столики в поисках огромного черного кота, который ходит на задних лапах. Поэт утверждает, что Берлиоза убил иностранец-профессор вместе с неприятным гражданином в клетчатом пиджаке и разбитом пенсне. Посчитав Ивана сумасшедшим, его отвозят в психлечебницу.

Глава 6. Шизофрения, как и было сказано

Бездомный пытается объяснить медикам, какую опасность представляет профессор и его компания, но никто не хочет воспринимать слова поэта серьезно.

Иван буянит и требует позвонить в милицию. Чтобы его успокоить, врач разрешает сделать звонок. Бездомный требует выделить мотоциклистов с пулеметами для захвата шпиона и преступника – профессора черной магии. В милиции бросают трубку. Тогда Иван пытается сбежать через окно, но после укола затихает. Ему ставят диагноз – шизофрения.

Глава 7. Нехорошая квартирка

Директор театра Варьете Степан Лиходеев занимает одну квартиру с покойным Берлиозом. Утром он обнаруживает в доме незнакомца, который представляется профессором черной магии по имени Воланд. Кроме иностранца в квартире оказывается странный господин в разбитом пенсне и огромный говорящий кот. Из зеркала появляется рыжий и клыкастый Азазелло. Он заявляет, что Степан в квартире лишний, его нужно вышвырнуть из Москвы.

В следующую минуту Лиходеев оказывается на берегу моря в Ялте.

Глава 8. Поединок между профессором и поэтом

Бездомный просыпается в больнице. Он понимает, что буянить и рассказывать о своих подозрениях бесполезно. Поэтому Иван решает молчать, тогда его сочтут нормальным и выпустят. Но врач ловко выспрашивает Бездомного обо всем, начиная с рождения. Профессор-психиатр объясняет: Ивана выпустят, но он опять попадет в «психушку», если начнет искать говорящих котов и черных магов. Доктор предлагает Бездомному успокоиться и описать все, что с ним произошло. А тогда они подумают вместе, что можно сделать.

Глава 9. Коровьевские штуки

Председателя жилищного товарищества Никанора Ивановича Босого, после трагической кончины Берлиоза, замучили претенденты на освободившуюся жилплощадь. Он решает сбежать от просителей и взглянуть на квартиру № 50 лично.

В опечатанной комнате Босой с удивлением обнаруживает гражданина в клетчатом пиджаке. Тот представляется Коровьевым, работает переводчиком при иностранном профессоре. Его патрон приехал на гастроли в театр Варьете и, по приглашению Лиходеева, временно проживает в квартире № 50.

Коровьев предлагает Никанору Ивановичу оформить контракт на съем всей квартиры. Босой соглашается. Кроме суммы по контракту, он получает от переводчика внушительную пачку новых купюр. Как только за Никанором Ивановичем закрывается дверь, Коровьев сообщает по телефону в милицию, что председатель жилищного товарищества спекулирует валютой. Через пять минут Босого арестовывают.

Глава 10. Вести из Ялты

Финансовый директор театра Варьете Римский и администратор Варенуха не могут понять: куда девался Лиходеев. Из Ялты приходят телеграммы с просьбой подтвердить личность Степана. Римский и Варенуха решают, что это розыгрыш пьяного Лиходеева.

Разозленный директор велит Варенухе отнести телеграмму в милицию. По дороге на администратора нападает рыжий клыкастый гражданин и, похожий на кота, толстяк. Они доставляют Варенуху в квартиру Лиходеева.

Глава 11. Раздвоение Ивана

Бездомный пытается описать происшествие на Патриарших прудах, но у него ничего не получается. Иван начинает жалеть, что не дослушал историю о Понтии Пилате. Внезапно на балконе палаты появляется незнакомец, который прикладывает палец к губам, призывая Ивана молчать.

Глава 12. Черная магия и ее разоблачение

В театре Варьете начинается представление «Сеанс магии с последующим разоблачением». Воланд усаживается в кресло на сцене и с любопытством разглядывает московскую публику. Он приходит к выводу, что люди остались прежними, но их испортил квартирный вопрос.

Коровьев стреляет из пистолета вверх, и с потолка в зрительный зал сыплются деньги. Публика бросается за купюрами, в зале начинается суматоха. Конферансье Бенгальский пытается разрядить обстановку, заверяя, что это массовый гипноз. Но переводчик заявляет, что деньги настоящие. Кто-то из публики советует оторвать Бенгальскому голову, что тотчас исполняет огромный черный кот. Одна женщина просит Воланда сжалиться над конферансье, и Бенгальскому возвращают голову.

Коровьев объявляет об открытии на сцене дамского магазина парижской моды. В нем последние новинки сезона можно бесплатно обменять на старую одежду. Женщины бросаются на сцену, чтобы переодеться с парижским шиком.

Глава 13. Явление героя

Незнакомец входит в палату Бездомного через балконную дверь. Это пациент из соседней палаты, который представляется мастером. Выясняется, что оба попали в психлечебницу из-за Понтия Пилата. Гость Бездомного написал о нем роман.

Мастером незнакомца назвала возлюбленная, которая была в восторге от его произведения. Но в печать роман не приняли, только опубликовали небольшой отрывок в журнале. Критики тут же набросились на мастера, особенно свирепствовал некто Латунский. Отчаявшись, автор сжег свои рукописи. Возлюбленной удалось выхватить из огня лишь несколько страниц. Мастера выселили из квартиры, а затем он попал в лечебницу.

Глава 14. Слава петуху!

После выступления профессора начинается полная неразбериха. Парижские наряды дам внезапно исчезают, и полуголые женщины спешат укрыться от позора.

Римский решает как-то разобраться с этой чертовщиной. Но в это время раздается телефонный звонок, и ему советуют никуда не ходить и ничего не предпринимать. Финдиректор в страхе спешит покинуть театр, но в кабинет входит Варенуха и запирает дверь. В окне появляется нагая девица, которая протягивает руки к Римскому. Она разбивает стекло и едва не дотрагивается до финансиста, но тут трижды кричит петух. Женщина и Варенуха исчезают, а поседевший от ужаса Римский срочно уезжает в Ленинград.

Глава 15. Сон Никанора Ивановича

Арестованный за спекуляцию валютой Босой тоже попадает в психиатрическую клинику, поскольку на допросе несет околесицу. В лечебнице ему снится сон: Никанор Иванович сидит в зале театра, а на сцене артист предлагает сдать валюту. Никто из зрителей не горит таким желанием.

На сцену приглашают мужчину по фамилии Дунгиль. Он и его жена утверждают, что всю валюту сдали. Тогда выходит девушка с подносом, на котором лежит бриллиантовое колье и пачка денег. Это любовница Дунгиля, у нее и хранилась валюта. Конферансье объявляет, что наказанием для лгуна будет гнев его жены.

Один за другим на сцену поднимаются мужчины и сдают деньги. Когда очередь доходит до Босого, он с ужасным криком просыпается.

Глава 16. Казнь

Приговоренных к смертной казни привозят на гору. Прокуратор выставляет оцепление, опасаясь народных волнений. Но немногочисленные зрители вскоре расходятся, чтобы спрятаться от невыносимой жары. Остается только Левий Матвей. По дороге к месту казни он пытался избавить Иешуа от мучительной смерти и для этого похитил в хлебной лавке нож. Но осуществить свой план Левию не удалось. Теперь он умоляет Бога подарить учителю быструю смерть, но мучения на солнцепеке продолжаются. Тогда Левий проклинает Бога. Словно в ответ собирается гроза. По приказу прокуратора распятых убивают ударом копья. Начинается страшный ливень, холм пустеет. Бывший сборщик податей снимает со столбов трупы и уносит тело Га-Ноцри.

Глава 17. Беспокойный день

С самого утра у театра Варьете толпится народ, ожидая открытия касс. Но все руководство театра исчезло. Приходится вызывать милицию. Стражи порядка с розыскной собакой мало что могут объяснить. Пропали афиши о представлении, а также договор с иностранным магом. Поэтому следующий сеанс отменяют.

Бухгалтер Ласточкин едет сдавать выручку, но в канцелярии происходит невероятное: на месте председателя сидит его костюм и разговаривает. В филиале объявился специалист по хоровому пению в клетчатом пиджаке, после чего всех служащих увезли в психлечебницу.

Ласточкин пытается сдать выручку, но оказывается, что рубли превратились в валюту, и бухгалтера тотчас арестовывают.

Глава 18. Неудачливые визитеры

Дядя покойного Берлиоза Поплавский получает телеграмму от племянника с вызовом на собственные похороны. Он имеет виды на жилплощадь Берлиоза, и поэтому срочно выезжает.

В квартире племянника изумленный родственник встречает Коровьева, который с рыданиями рассказывает о нелепой смерти Михаила. На вопрос, кто отправил телеграмму, ему указывают на кота. Изучив паспорт Поплавского, кот объявляет, что дяде на похоронах и в квартире не место. Поплавского выталкивают за дверь.

На лестничной площадке дядя встречает буфетчика Варьете, который приходит к Воланду с жалобой на то, что все деньги в кассе превратились в этикетки.

Часть вторая

Глава 19. Маргарита

Возлюбленная мастера Маргарита тоскует в богатой квартире мужа. Ей приснился любимый, которого женщина давно и безуспешно ищет.

Прогуливаясь по Москве, Маргарита видит похороны Берлиоза. К ней подходит Азазелло и рассказывает о похищенной голове покойника. Он приглашает женщину в гости к одному иностранцу, у которого она сможет узнать о возлюбленном. Маргарита соглашается. Рыжий мужчина дает ей волшебный крем с инструкцией по его применению.

Глава 20. Крем Азазелло

Обнаженная Маргарита в указанное время намазывается кремом и превращается в красивую ведьму. Она пишет прощальную записку мужу, отдает свои наряды домработнице Наташе, садится на половую щетку и вылетает в окно, как советовал Азазелло.

Глава 21. Полет

Пролетая мимо дома, где живет критик Латунский, Маргарита устраивает погром в его квартире. Вскоре женщину догоняет Наташа на толстом борове. Она признается, что намазалась оставшимся кремом. Боров – это их сосед Николай Иванович, который увидел девушку и стал соблазнять ее деньгами. Расшалившаяся Наташа мазнула кремом и его.

Вскоре Маргарита прилетает на шабаш, где ее встречают с огромным почтением. За женщиной присылают машину, которая по воздуху переносит новоявленную ведьму в Москву.

Глава 22. При свечах

Коровьев проводит гостью в «нехорошую квартиру» и рассказывает, что каждый год сатана устраивает бал в одной из столиц. В этом году торжество пройдет в Москве, и Маргарита будет здесь хозяйкой. Внутри квартиры разворачиваются огромные бальные залы.

Воланд в спальне играет с котом Бегемотом в шахматы. Женщина знакомится с Коровьевым и ведьмой Геллой, помогает натереть мазью больное колено Воланда.

Глава 23. Великий бал у сатаны

Маргариту купают в крови, а затем в розовом масле. Нагая, в тяжелых драгоценностях она встречает гостей. Через камин в зал вваливаются скелеты, которые превращаются в блестящих дам и кавалеров. Гости поочередно целуют колено Маргариты, и вскоре оно распухает, принося невыносимую боль. Но королева бала продолжает мило улыбаться.

Внимание Маргариты привлекает гостья с грустными глазами. Бегемот объясняет, что женщину зовут Фрида. Ее соблазнил хозяин, и она родила ребенка. Но затем удушила младенца платком. Теперь каждое утро Фриде подают этот платок.

Бал продолжается, Маргарита уделяет внимание гостям. Затем в зале появляется Воланд с головой Берлиоза, которая превращается в чашу.

Появляется служащий Зрелищной комиссии барон Майгель, шпион и наушник. Он сам напросился к Воланду в гости, чтобы разнюхать все о загадочном иностранце. Майгеля убивает Азазелло выстрелом в сердце, а Воланд наполняет кровью чашу и пьет. Наступает полночь, гости расходятся.

Глава 24. Извлечение мастера

В спальне квартиры № 50 накрыт ужин. Маргарита, Воланд и его свита отдыхают после утомительного бала. Воланд обещает исполнить одно желание Маргариты в награду за роль королевы бала. Женщина просит, чтобы Фриде больше не подавали платок. Ее желание исполняется, но Воланд предлагает попросить что-нибудь для себя. И Маргарита просит вернуть ей любимого.

Мастер тотчас появляется в комнате. Из подвальчика, где он раньше жил, изгоняется Алоизий Могарыч, который донес о сумасшествии бывшего жильца, чтобы занять его жилплощадь. Воланд возвращает сгоревшую рукопись мастера, отпускает Варенуху, которому не понравилось быть вампиром, и оставляет Наташу ведьмой по ее просьбе.

Вскоре мастер спит в своем подвальчике, а Маргарита перечитывает восстановленную рукопись.

Глава 25. Как прокуратор пытался спасти Иуду

К Понтию Пилату приходит начальник тайной службы Афраний и докладывает, что казнь свершилась. Прокуратор приказывает срочно и в тайне похоронить казненных, а также позаботиться о безопасности Иуды из Кириафа, которого ночью могут зарезать. Так Понтий Пилат намекает, что хотел бы видеть доносчика мертвым.

Глава 26. Погребение

Афраний исполняет распоряжение прокуратора и докладывает о гибели Иуды. Находят Левия Матвея с телом Иешуа, и хоронят всех казненных.

Понтий Пилат горько сожалеет, что не смог спасти Га-Ноцри. Ему снится сон, в котором Иешуа не умер. Прокуратор хочет увидеть Левия Матвея. Он предлагает бывшему сборщику налогов место своего библиотекаря, но тот отказывается.

Глава 27. Конец квартиры № 50

Следствие по делу Воланда ведется весьма активно. Допрошено множество свидетелей, в том числе Варенуха и Лиходеев. В клинике Стравинского обнаружены конферансье Бенгальский, Босой и Бездомный.

Решено брать шайку, засевшую в квартире № 50. Сотрудников милиции некоторое время дурачит Бегемот, затем он поджигает квартиру. В дыму люди видят три мужских и один женский силуэт, которые вылетают из окна.

МАСТЕР И МАРГАРИТА

Часть первая

Однажды весной на Патриарших прудах прогу­ливались Михаил Александрович Берлиоз, пред­седатель правления одной из крупнейших москов­ских литературных ассоциаций и редактор толстого художественного журнала, и начинающий поэт Иван Николаевич Понырев, пишущий под псевдонимом Бездомный. Собеседники говорили об Иисусе Хри­сте. Редактор заказал поэту большую антирели­гиозную поэму. Произведение было написано, од­нако оно не удовлетворяло ожиданий Берлиоза. Он читал поэту что-то вроде лекции на заданную те­му. Собеседники не заметили, как в аллее пока­зался человек. Описания внешности его очень про­тиворечивы. Кто-то из очевидцев утверждал, что человек был маленького роста и хромал на пра­вую ногу, кто-то говорил, что был он великаном и хромал на левую ногу, кто-то вообще не заметил никаких особых примет.

Незнакомец уселся на соседней скамейке от хо­роших знакомых, которые почему-то решили, что прохожий - иностранец. Берлиоз тем не менее продолжал свою речь, в которой убеждал Ивана, что Иисуса просто не существовало. В их разговор вдруг вмешался иностранец, который, казалось, впервые в жизни общался с атеистами. Он спро­сил своих собеседников: если нет Бога, кто управ­ляет человеческой жизнью и распорядком на зем­ле? Бездомный ответил, что сам человек. На это иностранец заметил, что человек не может управ­лять жизнью, поскольку не в состоянии ручаться за свой завтрашний день. Произошел спор. Незна­комец сказал Берлиозу, что тот умрет не от кирпи­ча, свалившегося на него, - ему отрежут голову. Причем сделает это молодая женщина, комсомол­ка. Редактор только удивился и сказал, что намерен председательствовать сегодня в МАССОЛИТе. Ино­странец стоял на своем, утверждая, что Аннушка уже не только купила, но уже и разлила подсол­нечное масло. Собеседники ничего не поняли из того, что сообщил им новый знакомый.

В конце разговора незнакомец представился иностранным специалистом по черной магии. Он еще раз вернулся к теме о существовании Христа и стал рассказывать своим новым знакомым о Пон­тии Пилате.

Прокуратор Иудеи Понтий Пилат вышел в кры­тую колоннаду между двумя крыльями дворца Ирода Великого. У него начинался приступ геми­кранию когда от нестерпимой боли раскалывается полголовы. Секретарь подал прокуратору перга­мент, в котором излагалось дело одного заклю­ченного. Пилат должен был решить его судьбу. Привели обвиняемого. Это был человек лет двад­цати семи, «одет он был в старенький и разорван­ный голубой хитон». Заключенный с тревожным любопытством смотрел на прокуратора.

Человек назвался Иешуа по прозвищу Га-Ноц­ри. Он не имел постоянного дома, а путешествовал из города в город, проповедуя свою веру, рассказы­вал про истину, смущая тем самым народ. Пилат, мучаясь от боли и мечтая только о чаше с ядом, спросил обвиняемого: «Что такое истина?» Иешуа ответил, что истина в том, что у прокуратора так сильно болит голова, что тот думает о смерти. Иешуа пообещал Понтию, что боль сейчас пройдет. На лице прокуратора выразился ужас - боль ушла. Арестованный позвал его на прогулку, утверждая, что Пилат слишком в себе замкнулся и потерял веру в людей.

Прокуратор приказал развязать Иешуа. В про­цессе разговора обвиняемый утверждал, что лю­ди сильно исказили его слова, а слухи о нем значи­тельно преувеличены. Пилат понял, что перед ним стоит уникальный человек, однако он не в силах помочь ему, поскольку Га-Ноцри обвиняли в нару­шении «Закона об оскорблении величества». Арес­тованный также не отрицал, что говорил Иуде, че­ловеку, выдавшему его властям, о времени, когда не станет никакой власти, не станет кесарей. Ие­шуа снова попросил Пилата отпустить его.

Прокуратор приказал сдать преступника началь­нику тайной службы, а также распорядился, что­бы арестованного содержали отдельно от других осужденных и запретили под страхом тяжкой ка­ры солдатам разговаривать с этим человеком.

Понтий Пилат пригласил к себе иудейского пер­восвященника Иосифа Кайфа, исполняющего обя­занности президента Синедриона, и сообщил ему, что утверждает смертный приговор Га-Ноцри. Затем он спросил священника, кого из двух пре­ступников освобождает Синедрион в честь насту­пающего великого праздника Пасхи. Священник сказал, что это Вар-равван. Даже после просьбы Пилата изменить решение Кайфа остался верен принятому решению.

У стен дворца на площади собрался народ. Про­куратор вышел на помост и, когда толпа смолкла, поднял правую руку вверх. Он объявил имена преступников, которым уготована смертная казнь.

Кроме того, Пилат назвал имя того, кто волею слу­чая останется жив. После этого прокуратор дви­нулся к дворцовым воротам. Варраввана освобо­дили, а троих оставшихся заключенных конвой повел к Лысой Горе на казнь.

Здесь иностранец прервал свой рассказ. Бер­лиоз заметил, что это совершенно не совпадает с евангельскими рассказами. Незнакомец повторил слова Берлиоза о том, что Евангелие нельзя счи­тать историческим источником. Еще он довери­тельно сообщил, что сам являлся очевидцем всего рассказанного. Берлиоз сразу понял, что перед ним сумасшедший, и решил никак не противоре­чить ему. Иностранец заявил, что собирается жить в квартире Михаила Александровича. Больной вдруг обратился к растерявшемуся Ивану: «А дьявола тоже нет?» Услышав отрицательный ответ, незна­комец затрясся от хохота. Берлиоз стал успокаи­вать разволновавшегося иностранца.

Берлиоз решил добежать до ближайшего теле- фона-автомата и позвонить, куда надо, чтобы больно­го иностранца забрали. У самого выхода на Бронную председатель МАССОЛИТа столкнулся с госпо­дином в клетчатых брючках, у него были с кури­ные усишки и маленькие пьяные глазки. Берлиоз подбежал к турникету, взявшись за него рукой, он хотел ступить на рельсы, но заметил прибли­жающийся трамвай. Берлиоз, несмотря на то, что стоял на безопасном месте, решил еще отойти. Он шагнул назад, его нога, как на льду, поскользнулась, и он полетел прямо под наступающую машину. Трамвай накрыл Берлиоза, и под решетку Пат­риаршей аллеи выбросило его отрезанную голову.

Все это происходило на глазах Бездомного, ко­торый, как парализованный, не мог встать со ска­мейки. Когда «скорая» увезла обезглавленного Бер­лиоза и поранившуюся осколками лобового стек­ла его невольную убийцу, прямо перед скамейкой Ивана столкнулись две женщины. Они бурно об­суждали причину происходящего и не раз упомя­нули какую-то Аннушку, пролившую подсолнеч­ное масло рядом с рельсами.

Еще долго поэт находился в состоянии оцепе­нения, пока наконец у него в голове не сложилась цепочка следующих друг за другом событий. Без­домный решил, что виной трагедии является иност­ранец, предсказавший ее.

Иван начинает преследовать незнакомца, одна­ко, как бы он ни ускорял ход, не может его настиг­нуть. В итоге Бездомный решил, что иностранец непременно спрятался в доме № 13 в квартире 47.

Не обнаружив преступника по этому адресу, Иван сорвал со стены бумажную иконку, схватил церковную овечку и покинул неизвестную квар­тиру. Больное воображение привело его на Москву- реку. Здесь Бездомный разделся и нырнул в воду. Когда поэт вернулся на берег, он не обнаружил там своей одежды. На ступенях лежали кальсоны, рва­ная толстовка, иконка, свеча и спички. Надев рванье, Иван стал глухими улочками добираться до «До­ма Грибоедова», где располагался МАССОЛИТ.

На площадке перед домом находился чудесный летний ресторан, где литературные деятели могли за небольшие деньги насладиться великолепной кухней. В самом доме горел свет в одной только комнате, где двенадцать литераторов ждали Бер­лиоза, страдая от духоты. В это же время замес­титель председателя по МАССОЛИТу Желдыбин был в морге на опознании тела Берлиоза.

В полночь двенадцать литераторов спустились в ресторан. Пронесся слух о смерти Берлиоза. Вернувшийся в Грибоедов Желдыбин срочно ор- ганизовалсозвал заседание правления. Ресторан зажил своей обычной жизнью. В разгар вечера на веранде появилась странная фигура в разодран­ной толстовке с приколотой к ней иконкой, в каль­сонах, с зажженной свечой в руках. Литераторы узнали в ней поэта Бездомного. Он начал нести какую-то околесицу про смерть Берлиоза, Аннуш­ку и иностранца, все это устроившего. Официан­ты связали Ивана и вызвали машину психиатри­ческой помощи.

В психиатрической клинике разгоряченный борьбой с официантами и недоверием со стороны товарищей по литературному перу Иван стал сум­бурно, перескакивая с одного на другое, расска­зывать доктору события прошедшего дня. Бездом­ный так буйно рвался скорее найти консультанта, что ему пришлось сделать успокаивающий укол. Усталый врач поставил предварительный диаг­ноз «шизофрения на фоне алкоголизма» и распо­рядился поместить нового пациента в отдельную палату.

Утро следующего дня тяжело начиналось для директора театра Варьете Степы Лиходеева. Ве­чером он перебрал, поэтому жестоко мучился от головной боли. Он лежал на своей кровати в квар­тире, которую занимал пополам с покойным Бер­лиозом. Наконец Степа смог подняться и сесть на кровати. В комнате он обнаружил еще одного че­ловека, одетого в черное, и в черном берете. Выяс­нилось, что незнакомец - это профессор черной магии Воланд. С ним Лиходеев заключил конт­ракт на семь выступлений в своем театре, хотя сам директор ничего об этом не помнил. Пока Сте­па звонил по телефону финдиректору Варьете Римскому и спрашивал его насчет Воланда, посе­тителей в квартире прибавилось. Вернувшись в комнату, Лиходеев обнаружил там, помимо Во­ланда, длинного господина в клетчатом костюме с пенсне и огромного жирного кота. Гость предста­вил их как свою свиту. Директор был поражен еще больше, когда прямо из зеркала трюмо вы­шел огненно-рыжий, маленький, но необыкновен­но широкоплечий, в котелке и с торчащими изо рта клыками господин. Кот назвал его Азазелло, и ком­ната закружилась у Степы перед глазами. Очнул­ся он на берегу моря, за спиной располагался кра­сивый город на горах. У прохожего Степа узнал, что очутился в Ялте.

Проснувшись поздно утром, Бездомный долго приходил в себя, соображая, как он попал в эту белую комнату. После утренних процедур и зав­трака Иван встретился с доктором Стравинским. Пациент стал снова пересказывать всю историю, случившуюся с ним накануне. Иван рвался из больницы, чтобы поскорее, даже не заходя домой, отправиться в милицию, чтобы организовать пои­ски иностранца. Доктор внимательно выслушал Бездомного и отпустил, сказав, что уже через два часа его доставят обратно. Стравинский объяснил, что, поскольку казенную одежду отнимут, то Без­домному достаточно будет в кальсонах добежать до милиции и начать свой рассказ о Понтии Пила­те, как его тут же обратно проводят в психиатри­ческую клинику. Договорились, что Иван побудет в больнице и изложит свой рассказ на бумаге.

Председателю жилищного товарищества дома, где проживал покойный Берлиоз, Никанору Ива­новичу Босому не было покоя. Тридцать два чело­века претендовали на площадь погибшего. Босой решил лично навестить злополучную квартиру. В кабинете покойного он обнаружил тощего граж­данина в клетчатом пиджаке, который представил­ся Коровьевым, переводчиком иностранца, и очень радушно встретил гостя. Далее председатель уз­нал, что иностранный артист был любезно пригла­шен директором Варьете Лиходеевым провести неделю гастролей в этой квартире. Босой даже об­наружил письмо Лиходеева в своем портфеле с просьбой временно прописать иностранца. Ко­ровин дал Никанору Ивановичу взятку в рублях, которая сама вползла к нему в портфель.

Как только Босой покинул квартиру, Коровин позвонил в милицию и сообщил, что председатель жилтоварищества спекулирует валютой. Никанор Иванович тем временем спрятал деньги у себя до­ма в вентиляционный ход, где те и были обнару­жены спустя полчаса двумя товарищами в форме, только рубли волшебным образом превратились в доллары. Босой был арестован.

В это время Римский разговаривал у себя в ка­бинете с администратором Варьете Варенухой. Они обсуждали исчезновение Степы Лиходеева. Ка­пельдинер втащил в кабинет афиши предстояще­го представления профессора Воланда. Римский был очень недоволен этой затеей. Он, как и Варенуха, еще не видел мага. Неожиданно вошла жен­щина и принесла телеграмму от угрозыска города Ялты, который наводил справки о Лиходееве. Рим­ский посчитал, что это шутка, поскольку в пол­день сам лично разговаривал с Лиходеевым, звонив­шим из своей квартиры, по телефону. Он пытался заказать разговор с Ялтой, однако линия была по­вреждена. Телеграммой Римский подтвердил лич­ность Лиходеева и даже выслал ему пятьсот рублей, хотя потом собрал все телеграммы, запечатал в конверт и отправил с ним Варенуху, куда надо. Когда администратор выходил из своего кабине­та, зазвонил телефон. Противный голос посовето­вал ему никуда не ходить. Варенуха прокричал в труб­ку угрозы и вылетел из кабинета. Уходя, он заско­чил в уборную, чтобы проверить работу монтера. Там его встретили два незнакомца: один - невы­сокий толстяк с кошачьей физиономией, другой - рыжий с клыками. Они избили администратора и перенесли в квартиру, где его встретила обна­женная девица с горящими фосфорическими гла­зами. Варенуха лишился чувств.

Тем временем в лечебнице Иван тихо плакал, сидя на кровати. Его попытки сочинить заявление насчет загадочного консультанта не увенчались успехом. Наконец больной успокоился и совсем бы­ло начал засыпать, как вдруг решетка беззвучно поехала в сторону, и на балконе появилась таинст­венная фигура. Она погрозила Ивану пальцем. Иван разглядел в фигуре мужчину.

В театре Варьете полным ходом шло представ­ление, только Римский в одиночестве сидел в сво­ем кабинете и гадал, куда делся Варенуха. В десять часов финдиректор решил позвонить туда, куда он отправил администратора, однако все телефоны театра оказались неисправны. Во время антракта приехал иностранный артист и поразил всех сво­им видом: на Воланде были дивный, невиданный по покрою фрак и черная полумаска. Не меньший интерес вызвали и спутники мага: «длинный клет­чатый в треснувшем пенсне и черный жирный кот». Римский раскланялся с артистами. Прозвенел тре­тий звонок.

Перед публикой предстал известный конфе­рансье Жорж Бенгальский. Он рассказал борода­тый анекдот, которому никто не засмеялся. Бен­гальский поведал публике, что господин Воланд мастерски владеет техникой фокуса и готов сам разоблачить эту технику. Иностранец сел в кресло на сцене и завел разговор с клетчатым, называя его Фаготом, о москвичах. Бенгальский попытался вмешаться в этот разговор, но его уличили во лжи. После нескольких фокусов Фагот выстрелил вверх из пистолета, и на москвичей сверху полетели чер­вонцы. Зрители принялись собирать свалившееся с неба богатство. Бенгальский поторопился заме­тить, что магистр сейчас разоблачит свой фокус и деньги превратятся в обычную бумагу. Фагот опять уличил его во лжи и спросил у зала, како­го наказания тот заслуживает. Кто-то крикнул, что ему нужно оторвать голову. Желание было ис­полнено: кот сорвал голову Бенгальского с полной шеи. Публика вскрикнула, кровь стала хлестать из артерий.

Женский голос попросил приделать голову об­ратно. Кот снова нахлобучил голову на место. На шее не осталось даже шрама. Конферансье же продол­жал руками в воздухе что-то ловить и кричал, чтобы отдали его голову. Приехала карета скорой помощи и увезла несчастного.

Затем Фагот прямо на сцене открыл магазин, в котором все желающие дамы могли обменять свою старую одежду и обувь на новую. Сначала да­мы стеснялись, однако скоро на сцене сделалось столпотворение. Женщины стали хватать все под­ряд, когда Фагот, он же Коровьев, объявил, что магазин закрывается. Оркестр грянул «ни на что не похожий по развязности марш». Внезапно сце­на опустела, в воздухе растворились маг в кресле, Фагот и кот Бегемот.

Иван осторожно спустил с постели ноги и всмот­релся в мужчину, заглядывающего с балкона. Это был «бритый, темноволосый, с острым носом, встре­воженными глазами и свешивающимся на лоб кло­ком волос человек примерно лет тридцати вось­ми». Одет он был в больничное. Он рассказал, что стащил ключи у медсестры и может открывать балконные решетки, однако удирать ему некуда. Ивану понравился гость, и он стал рассказывать вчерашнюю историю на Патриарших прудах. По­сетитель не считал Бездомного сумасшедшим, на­оборот, слушал внимательно, даже пришел в вос­торг от рассказа. Когда Иван закончил, гость сказал, что тот сам виноват во всем происходящем: «Нель­зя было держать себя с ним столь развязно и да­же нагловато». Когда Бездомный спросил имя ино­странца, то услышал, что повстречался с самим сатаной. Иван снова загорелся, считая, что нужно непременно изловить дьявола.

Но гость сказал, что не советует этого делать. Он рассказал поэту, что год назад написал роман о Понтии Пилате. Сам себя он назвал при этом не писателем, а мастером. Еще он сказал, что давно потерял свою фамилию, - он «оказался от нее как и вообще от всего в жизни».

Историк по образованию, он знал пять языков и работал в одном из московских музеев. Жил он одиноко, не имея знакомых и родственников в Моск­ве. Однажды ему повезло, и он выиграл сто тысяч рублей. Он бросил работу, снял небольшую квар­тирку в полуподвальчике и стал писать книгу о Понтии Пилате. Однажды на Арбате он встре­тил прекрасную женщину, которая несла в руках отвратительные желтые цветы. Мастера поразило одиночество, о котором говорил глаза незнакомки. Он пошел следом за ней. Женщина первой заго­ворила с ним о цветах. Когда мастер сказал, что ему совершенно не нравится ее букет, женщина бросила цветы в канаву. Историк вдруг понял, что всю жизнь ждал и любил именно эту женщину. Оказалось, что и она всю жизнь любила его. Цве­ты были тем своеобразным знаком, по которому они узнали друг друга. Скоро женщина стала тай­ной женой мастера. Никто не подозревал об этой связи. Каждый день в полдень возлюбленная мас­тера приходила к нему: готовила завтрак, пере­читывала написанное, а потом шила для своего лю­бимого шапочку. Она верила в него и сулила ему славу.

Роман был дописан и перепечатан в пяти эк­земплярах. Редакторы не поняли произведения мастера. Роман печатать отказались, но в газетах появились критические статьи, посвященные ему. Первой стала статья Аримана «Вылазка врага». По­том вышла статья другого критика, где автор при­зывал «ударить по пилатчине». Критика ополчи­лась против романа.

Мастер и его возлюбленная не знали, что даль­ше делать: роман был уже написан. Статьи о ро­мане не прекращались.

Сначала мастер только смеялся, потом насту­пила стадия удивления, а затем - стадия страха. Начиналось психическое заболевание. Мастер стал бояться темноты. Его возлюбленная тоже из­менилась: она побледнела и похудела. Она чувст­вовала, что с ее возлюбленным творится что-то неладное, поэтому хотела отправить его к Чер­ному морю. Она сказала, что сама возьмет ему би­лет. Мастер отдал ей все оставшиеся деньги. Жен­щина обещала прийти на следующий день.

Ночью писатель проснулся совсем больным. Ему стало страшно. Как безумный, он разжег печь и стал жечь сам роман и черновики.

Кто-то постучал в окно. Это была она. Она го­лыми руками выбросила из печки остававшуюся там пачку. Мастер стал говорить, что болен. Она аккуратно собирала обгоревшие листы, повторяя, что он все обязательно восстановит. Возлюбленная писателя решила, что нынешнее состояние дел - это результат ее лжи.

Она решила уйти от мужа, однако сделать это не сейчас, не ночью, а завтра утром. Мастер боял­ся этого, поскольку был уверен, что ей будет пло­хо с ним. Когда она ушла, кто-то постучал в окно. Писатель оказался на улице, ему некуда было ид­ти, он испытывал страх.

Скоро он оказался в клинике. Его жена ничего не знала о его судьбе, и мастер не собирался пи­сать ей о себе, поскольку нельзя посылать письма, имея такой обратный адрес.

Когда Иван попросил рассказать мастера, что впоследствие произошло с Иешуа и Пилатом, тот только поморщился, сказал, что не может без со­дрогания вспоминать о своем романе, и высколь­знул обратно на балкон.

Сразу после окончания представления Римский находился у себя в кабинете, прислушиваясь к ми­лицейским трелям и глядя на магические червон­цы. Выглянув в окно, он увидел на тротуаре даму в одной сорочке и панталонах. Рядом раздавался хохот, а спутник дамы, запутавшись в летнем паль­то, судорожно сдирал его с плеч. Такие же взры­вы хохота раздались с другой стороны. Римский хотел уже звонить, куда надо, валить все на Лихо­деева, выгораживать самого себя, как позвонил телефон. Тихий развратный женский голос шеп­нул в трубку, чтобы финдиректор никуда не зво­нил. Это так напугало Римского, что он захотел поскорее уйти из театра.

Дверь открылась, и бесшумно вошел Варенуха. Он стал рассказывать про безобразия, которые устроил подвыпивший Степа Лиходеев в кафе «Ял­та». Чем дальше рассказывал Варенуха, тем тре­вожнее становилось финдиректору. Он вдруг понял, что все это ложь, от первого слова до последнего. Он стал размышлять, зачем Варенухе придумы­вать всю эту историю. Римский вдруг заметил, что администратор, сидя на стуле, не отбрасыва­ет тени.

Варенуха понял, что открыт, и прошипел, что финдиректор всегда был смышлен. Он отпрыгнул к двери и запер ее на английский замок. Римский бросился к окну и увидел прильнувшее лицо го­лой девицы, которая через форточку пыталась открыть окно. Наконец покойница ступила на по­доконник. Вдруг раздался крик петуха, и девица, испустив ругательство, выплыла в окно, за ней по­следовал Варенуха.

Римский, за одну ночь ставший седым как снег, выбежал из театра, рванул к вокзалу, сел на пер­вый попавшийся поезд и уехал из города.

Никанор Иванович Босой, побывавший в милиции, в итоге попал в клинику Стравинского в очень возбужденном состоянии. Ему везде чудился Коровьев, в котором он разглядел черта. В клинике под воздействием успокаивающего лекарства Бо­сому приснился сон. Он очутился в театральном зале, где конферансье уговаривал публику сдать правоохранительным органам имеющуюся у них валюту. По очереди молодой человек обращался к зрителям, сидящим в зале. Он также спрашивал о валюте и Босого.

Сон так подействовал на председателя, что тот стал кричать и ввел в беспокойство пол-отделения клиники. Медсестре пришлось сделать ему еще один укол, а потом успокаивать разволновавшихся боль­ных. Мастеру снился Иешуа.

Лысая Гора была заключена в двойное оцепле­ние. На нее под конвоем на повозках везли троих заключенных с белыми досками на шее, на каждой из которых было написано «Разбойник и мятеж­ник». За повозкой осужденных следовали другие, на которых находились свежеобтесанные столбы с перекладинами, веревками, лопатами, ведрами и топорами. На этих повозках ехали шесть палачей. За процессией шло около двух тысяч любопыт­ных, которые не испугались невыносимой жары, стоявшей в тот день. Более трех часов осуществ­лялся подъем. Все любопытные, не выдержав, вер­нулись в город.

Только один человек остался и даже пытался прорваться через оцепление. Он нашел себе доволь­но неудобное место, однако с него была хорошо видна площадка для казни. На своем пергаменте он написал: «Бегут минуты, и я, Левий Матвей, на­хожусь на Лысой Горе, а смерти все нет!»

Он ругал себя за то, что отпустил Иешуа одно­го позавчера около полудня. Узнав о приговоре, Левий хотел избавить учителя от мучений. Он ук­рал в хлебной лавке нож, однако опоздал, процес­сия была уже у подножия холма.

Четыре часа длилась казнь, а Матвей так и не смог что-либо сделать. В ярости он стал просить Бога убить Иешуа немедленно, однако опять ни­чего не происходило. Надвигалась гроза. Левий ви­дел, как стал сниматься полк. Трое людей подошли к столбам.

Первый из осужденных сошел с ума и пел бес­смысленные песенки. Второй мучился более дру­гих, поскольку никак не впадал в забытье. «Счаст­ливее двух других был Иешуа.

В первый же час его стали поражать обмороки, а затем он впал в забытье, повесив голову в раз­мотавшейся чалме». Повинуясь приказанию, один из палачей с помощью губки, привязанной к копью, напоил Га-Ноцри. Тот попросил напоить его това­рищей по несчастью. После этого палач снял губ­ку и копьем ударил в сердце осужденного со слова­ми: «Славь игемона!» То же произошло и у других столбов.

Хлынул ливень, и солдаты поспешили в Иеру­салим. Левий Матвей спустился из своего укры­тия и припал к ногам Иешуа. Он перерезал верев­ки у всех осужденных и унес тело учителя.

На следующий день после магического сеанса театр Варьете осаждали толпы людей. Очередь была таких размеров, что это взволновало мили­цию. В театре также было неспокойно. С самого утра, не переставая, звонили телефоны в кабине­тах Лиходеева, Римского и Варенухи. Никто не знал, куда подевалась администрация театра. На­чалось следствие. Из начальства оставался толь­ко бухгалтер Василий Степанович Ласточкин. Он сообщил, что никаких следов договора с выступав­шим магом ему найти не удалось. Еще он вспомнил, что фамилия фокусника вроде бы Воланд и оста­новился он в квартире Лиходеева. Василию Сте­пановичу нужно было сделать доклад в Комиссию зрелищ о вчерашнем представлении и отвезти кас­су. Бухгалтер в кабинете заведующего неожидан­но обнаружил только его костюм, распекающий под­чиненных. Все сотрудники в испуге разбежались кто куда.

В городском зрелищном филиале, куда напра­вился Василий Степанович, творились не менее странные вещи. Все сотрудники пели хором. Одна из сотрудниц сообщила бухгалтеру, что во всем виноват их директор, который «втирал очки на­чальству», постоянно организовывая различные кружки. Сегодня он привел человека в клетчатых брючонках и сообщил, что отныне у них будет хор.

Клетчатый давно ушел, а они поют и поют, не в си­лах остановиться. Когда Василий Степанович ра­звязал веревочку на пакете, чтобы сдать деньги в кассу, то вместо рублей обнаружил валюту, за что немедленно был арестован.

В квартиру покойного Берлиоза тем временем отдельно друг от друга направились визитеры. Первый - дядя незадачливого редактора Макси­милиан Андреевич Поплавский, решивший во что бы то ни стало унаследовать квартиру племянни­ка. В квартире Берлиоза он встретил Коровьева, который прямо рыдал, расстроенный смертью Берлиоза. Он указал на кота, утверждая, что имен­но тот дал телеграмму в Киев. Когда кот заговорил человеческим голосом, у Поплавского закружи­лась голова. Бегемот сказал киевскому дяде, что его присутствие на похоронах отменяется ввиду его непорядочности, и позвал Азазелло. Невысо­кий, но широкоплечий рыжий с клыком так напу­гал Максимилиана Андреевича, что тот незамед­лительно вернулся обратно домой.

Вторым визитером был буфетчик Варьете Анд­рей Фокич. Маленький пожилой человечек пришел в квартиру Берлиоза добиться справедливости. Утром, считая кассу, он обнаружил, что вместо де­нег у него попадается резаная бумага. Воланд сам встретил посетителя и сочувственно выслушал его. В ходе беседы он выяснил, что буфетчик име­ет сбережений двести сорок девять тысяч рублей в пяти сберкассах и двести золотых десяток под полом. Коровин предсказал Андрею Фокичу, что умрет тот через девять месяцев, так и не успев по­тратить все свое богатство. Ошеломленный буфет­чик выскочил из злополучной квартиры и помчал­ся к профессору медицины Кузьмину. Он выпросил у него направление на анализы и расплатился чер­вонцами, вскоре превратившимися в этикетки с бу­тылок «Абрау-Дюрсо».

4 (80%) 8 votes

Здесь искали:

• мастер и маргарита 1 часть краткое содержание
• мастер и маргарита краткое содержание по частям
• мастер и маргарита краткое содержание по главам часть 1

МИХАИЛ БУЛГАКОВ

Мастер и Маргарита

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
...так кто же ты, наконец?
- Я - часть той силы, что вечно хочет
зла и вечно совершает благо.
Гёте. Фауст

Глава I. НИКОГДА НЕ РАЗГОВАРИВАЙТЕ С НЕИЗВЕСТНЫМИ
Весеннее солнце садилось, было необычайно жарко. По Патриаршим прудам шли двое. Первый был Михаил Александрович Берлиоз, председатель правления одной из крупнейших московских литературных ассоциаций, сокращенно МАССОЛИТ, да еще и редактор толстого художественного журнала, - коротенький, упитанный, лысый, гладко выбритый, в громадных очках в черной роговой оправе, почему-то несший шляпу в руке, несмотря на жару, а второй - поэт Иван Николаевич Понырев, псевдоним Бездомный - плечистый, рыжеватый молодой человек в ковбойке, жеваных белых брюках и черных тапочках. В будке “Пиво и воды”, к которой они дружно бросились, не оказалось ничего, кроме теплого абрикосового сока, от которого пахло парикмахерской и захотелось икать. Очень странно, но аллея была совершенно пуста. Литераторы, икая, уселись на скамейке лицом к пруду и спиной к Бронной. И тут приключилась еще одна странность - она касалась одного Берлиоза. Сердце его стукнуло и на мгновение как будто провалилось, а вернулось с вонзившейся в него иглой. Берлиозу вдруг стало так страшно, что захотелось бежать. Он вытер побледневший лоб, решив, что это от переутомления. “Пожалуй, пора бросить все к черту и в Кисловодск...” Но тут в знойном мареве появился перед ним прозрачный гражданин очень странного типа. “На маленькой головке жокейский картузик, клетчатый кургузый воздушный же пиджачок...” Гражданин был высрк и худ, с глумливой физиономией. Случилось как-то так, что в жизни Берлиоза не встречалось ничего странного. Он еще больше побледнел, вытаращив глаза. “Этого не может быть!” Но длинный продолжал качаться перед ним влево-вправо. От ужаса Берлиоз закрыл глаза, а когда открыл - никого не было, да и сердце больше не болело. Он решил, что это была галлюцинация от жары, постепенно успокоился и продолжил разговор с Иваном Бездомным.
Дело было вот в чем: по заданию редакции Иван написал большую антирелигиозную поэму, в которой Иисус, естественно, был обрисован очень черными красками. Но беда в том, что Иисус все равно получился у него ну прямо как живой, хотя и отрицательный. Надо было переписывать. Берлиоз, человек начитанный, сидя на скамье, читает ему настоящую лекцию о древних религиях. Самое главное - доказать, что никакого Иисуса вообще не существовало. Во время этого разговора в аллее показался человек. Впоследствии его никто не смог с точностью описать. А был он таков: “По виду - лет сорока с лишним. В дорогом сером костюме, в заграничных, в цвет костюма, туфлях. Рот какой-то кривой. Выбрит гладко. Брюнет. Правый глаз черный, левый почему-то зеленый. Брови черные, но одна выше другой. Словом - иностранец”.
Берлиоз между тем все доказывал Ивану, что по его рассказу выходит, будто Иисус на самом деле родился... Бездомный громко икнул, а иностранец вдруг поднялся с соседней скамьи, где сидел, подошел к писателям, попросил разрешения присесть и каким-то образом оказался посередине. Иностранец восхищен тем, что его собеседники атеисты. Но как же быть с доказательствами бытия Божня, коих, как известно, существует ровно пять. Да еще шестое - Канта! И его беспокоит один вопрос: ежели Бога нет, то кто же управляет жизнью человеческой и всем вообще распорядком на земле? Бездомный сердито отвечает, что сам человек и управляет. Но ведь чтобы управлять, надо иметь план на некоторый, хоть сколько-нибудь приличный срок. А как же человек может составить план, допустим, на такой смехотворно короткий срок, как тысячелетие, если он не может ручаться даже за свой завтрашний день? Например, он вдруг заболевает саркомой - и ему уже ни до чего. “А бывает еще и хуже: только что человек соберется съездить в Кисловодск, - тут иностранец прищурился на Берлиоза, - поскользнется и попадет под трамвай! Разве не правильнее сказать, что тут управлял кто-то другой, а не он сам?”
“Надо будет ему возразить, - решил Берлиоз, - да, человек смертен, никто против этого не спорит. А дело в том, что...” Его речь продолжил иностранец: “Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус! И вообще не может сказать, что он будет делать в сегодняшний вечер”. Берлиоз не согласен, он знает, что будет делать, если, конечно, на Бронной ему не свалится на голову кирпич. “Вы умрете другой смертью, - иностранец что-то пошептал и заявил: - Вам отрежут голову”. Нет, Берлиоз собирается председательствовать в МАССОЛИТЕ! “Нет, этого быть никак не может, - твердо возразил иностранец. - Потому что Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже и разлила. Так что заседание не состоится”. Возмущенный Иван намекает иностранцу на то, что он шизофреник. Тот советует ему самому узнать у профессора в свое время, что такое шизофрения. Литераторы отошли в сторонку - это шпион, вот кто, надо его задержать, проверить документы. Когда они подошли, иностранец стоял с документами в руках. Оказалось, что он специалист по черной магии и приглашен в качестве консультанта. Он историк, а сегодня вечером на Патриарших будет интересная история. Профессор поманил редактора и поэта к себе и, когда они наклонились к нему, прошептал: “Имейте в виду, что Иисус существовал. И доказательств никаких не требуется. Все просто, в белом плаще...”

Глава II. ПОНТИЙ ПИЛАТ
“В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца Ирода Великого вышел прокуратор Иудеи Понтий Пилат”.
Больше всего на свете он ненавидел запах розового масла, а сегодня этот запах начал преследовать прокуратора с рассвета, что предвещало нехороший день. Ему казалось, что этот запах доносится отовсюду. У него был приступ гемикрании, при которой болит полголовы. Но дела не ждут. Он должен решить, кого казнят сегодня на Лысой горе. Приводят обвиняемого, человека лет двадцати семи. “Этот человек был одет в старенький и разорванный голубой хитон. Голова его была прикрыта белой повязкой с ремешком вокруг лба. Под левым глазом у человека был большой синяк, в углу рта - ссадина с запекшейся кровью”. Он якобы подговаривал народ разрушить ершалаимский храм. “Человек со связанными руками несколько подался вперед и начал говорить: "Добрый человек! Поверь мне..."” Прокуратора полагается называть только “игемон”, а потому он отдает обвиняемого в руки палача, чтобы поучил его. И вот снова человек перед прокуратором. Он отвечает на его вопросы, что зовут его Иешуа, прозвище Га-Ноцри, он из города Гамалы, как ему говорили, отец его был сириец, постоянного жилья нет, все время путешествует из города в город, родных нет, он один в мире, грамотен, кроме арамейского, знает греческий. Пилат спрашивает его по-гречески, правда ли это, что он собирался разрушить здание храма и призывал к этому народ. Тот отвечает, что никогда в жизни не собирался этого делать и не подговаривал на это бессмысленное действие. Прокуратор обвиняет его во лжи, ведь записано ясно, что подговаривал разрушить храм. Обвиняемый объясняет, что это путаница, и она будет еще долго продолжаться. Все из-за того, что тот, кто ходит за ним с пергаментом, записывает совсем не так. Он заглянул однажды в пергамент и ужаснулся. Он умолял сжечь этот пергамент, но тот вырвал его у него из рук и убежал. Пилат спрашивает, кого он имеет в виду. Обвиняемый говорит, что это Ле-вий Матвей, бывший сборщик податей. Он сначала ругал, обзывался, но, послушав его, бросил деньги на дорогу и пошел за ним... Он сказал, что деньги ему отныне стали ненавистны, и с тех пор стал его спутником. Но что же он все-таки говорил про храм толпе на базаре? “Я, игемон, говорил о том, что рухнет храм старой веры и создастся новый храм истины. Сказал так, чтобы было понятнее”. Но какое представление он, бродяга, имеет об истине? Что такое истина? “И тут прокуратор подумал: "О боги мои. Я спрашиваю его о чем-то ненужном на суде... Мой ум не служит мне больше..." И опять померещилась ему чаша с темной жидкостью. "Яду мне, яду!"” “И вновь он услышал голос:
- Истина прежде всего в том, что у тебя болит голова, и болит так сильно, что ты малодушно помышляешь о смерти. Ты не только не в силах говорить со мной, но тебе трудно даже глядеть на меня... Но мучения твои сейчас кончатся, голова пройдет”.
“Секретарь вытаращил глаза на арестанта и не дописад слова”. А тот тем временем продолжал свою речь, но секретарь ничего более не записывал... стараясь не проронить ни одного слова.
Обвиняемый говорит игемону, что голова прошла, не так ли? Ему надо бы погулять пешком по саду, а он с удовольствием будет его сопровождать. Ему пришли в голову кое-какие новые мысли, которые могут заинтересовать игемона, ведь он производит впечатление очень умного человека. “Секретарь смертельно побледнел и уронил свиток на пол”. Арестант говорит между тем, что игемон слишком замкнут, окончательно потерял веру в людей, привязан только к своей собаке. Его жизнь скудна. Игемон приказывает развязать руки арестанта. Он спрашивает его, не великий ли он врач? Нет. Может, арестант знает и латинский язык? Да, знает.
Игемон требует, чтобы арестант поклялся в том, что не призывал к уничтожению храма. “Чем хочешь ты, чтоб я поклялся?” - спросил, очень оживившись, развязанный. “Ну, хотя бы жизнью твоею, - ответил прокуратор, - ею клясться самое время, так как она висит на волоске, знай это!” - “Не думаешь ли ты, что ты ее подвесил, игемон? - спросил арестант. - Если это так, ты очень ошибаешься”. Пилат вздрогнул и ответил сквозь зубы: “Я могу перерезать этот волосок”. - “Ив этом ты ошибаешься, - светло улыбаясь... возразил арестант, - согласись, что перерезать волосок уж наверно может лишь тот, кто подвесил?”
Прокуратор спрашивает, неужели арестант считает добрыми всех людей? “Всех. Злых людей нет на свете”, - отвечает тот. И это он проповедует.
У игемона складывается план: он разобрал дело бродячего философа Иешуа, по кличке Га-Ноцри, и состава преступления в нем не нашел. Бродячий философ оказался душевнобольным. Вследствие этого смертный приговор Га-Ноцри, вынесенный Малым Синедрионом, прокуратор не утверждает. Но ввиду того, что безумные, утопические речи Га-Ноцри могут быть причиной волнений в Ершалаиме, прокуратор удаляет Иешуа из Ершалаима и подвергает его заключению в Кемарии Стратоновой, то есть именно там, где резиденция прокуратора.
Но тут секретарь подает ему еще один пергамент. Кровь прилила к голове прокуратора. Он спрашивает арестанта, говорил ли он когда-либо что-нибудь о великом кесаре. “Отвечай! Говорил?.. Или... не... говорил?” - Пилат протянул слово “не” и послал Иешуа в своем взгляде какую-то мысль, которую как бы хотел внушить арестанту. Он поднял руку, как бы заслоняясь от солнечного луча, и за этой рукой, как за щитом, послал арестанту какой-то намекающий взор. Но арестант честно рассказывает о добром человеке Иуде из Кириафа, который пригласил его к себе в дом и угостил. Он попросил Иешуа высказать свой взгляд на государственную власть. Его этот вопрос чрезвычайно интересовал. “В числе прочего я говорил, - рассказывает арестант, - что всякая власть является насилием над людьми и что настанет время, когда не будет власти ни кесарей, ни какой-либо иной власти. Человек перейдет в царство истины и справедливости, где вообще не будет надобна никакая власть”. После этого сделать уже ничего было нельзя. “Мысли понеслись короткие, бессвязные и необыкновенные: “Погиб!”, потом: “Погибли!..” И какая-то совсем нелепая среди них о каком-то долженствующем непременно быть - и с кем?! - бессмертии, причем бессмертие почему-то вызвало нестерпимую тоску”.
Пилат объявил, что утверждает смертный приговор преступнику Иещуа Га-Ноцри, и секретарь записал сказанное Пилатом.
Синедрион имел право из двух осужденных освободить одного. Прокуратор поинтересовался которого - Вар-раввана или Га-Ноцри? Они решили освободить первого. Прокуратор мягко настаивает на том, чтобы Синедрион пересмотрел свое решение, ведь преступление Вар-раввана намного тяжелее, но тот непоколебим. Ходатайство прокуратора во внимание не принимается. Прокуратор угрожает первосвященнику Кайфе. Пусть он знает, что ему отныне не будет покоя. “Ни тебе, ни народу твоему”, - говорит Пилат. Плач и стенания услышат они. И тогда вспомнит первосвященник спасенного Вар-раввана и пожалеет, что послал на смерть философа с его мирной проповедью!
Но у Пилата есть еще дела, он просит Кайфу подождать, а сам поднимается на балкон и затем внутрь дворца. Там в затененной от солнца темными шторами комнате он имеет свидание с каким-то человеком, лицо которого было наполовину прикрыто капюшоном. Свидание это было очень кратко. Прокуратор тихо сказал человеку всего несколько слов, и тот удалился. Пилат объявляет перед толпой об освобождении Варраввана. Было около десяти часов утра.

Глава III. СЕДЬМОЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВО
- Да, было около десяти часов утра, досточтимый Иван Николаевич, - сказал профессор.
Иван вдруг обнаружил, что на Патриарших уже вечер. Значит, так долго профессор рассказывал. Или просто я заснул и все это мне приснилось? Нет, наверное, рассказывал, потому что Берлиоз заявил, что рассказ был чрезвычайно интересен, хотя и совершенно не совпадает с евангельскими рассказами. “Если мы начнем ссылаться на евангелия как на исторический источник...” - сказал профессор, и Берлиоз вспомнил, что то же самое говорил Бездомному, идя по Бронной к Патриаршим прудам. “Но боюсь, что никто не может под-вердить, что и то, что вы нам рассказывали, происходило на самом деле”, - заметил Берлиоз. “О нет, это может кто подтвердить!” - заговорив на ломаном языке, уверенно ответил профессор и таинственно поманил обоих приятелей к себе поближе. Те наклонились к нему... и он сказал: “Дело в том, что я лично присутствовал при всем этом”. Надо идти звонить - он явно сумасшедший. “А дьявола тоже нет?” - вдруг весело осведомился больной у Ивана Николаевича. “Нету никакого дьявола! - вскричал Иван Николаевич. - Вот наказание!” Итак, надо было добежать до ближайшего телефона-автомата и сообщить в бюро иностранцев, что на Патриарших прудах пребывает в состоянии явно ненормальном приезжий из-за границы консультант.
- Позвонить? Ну что ж, позвоните, - печально согласился больной и вдруг страстно попросил: - Но умоляю вас на прощание, поверьте хоть в то, что дьявол существует! Имейте в виду, что на это существует седьмое доказательство, и уж самое надежное! И вам оно сейчас будет представлено.
- Хорошо-хорошо, - фальшиво-ласково говорил Берлиоз... и устремился к тому выходу с Патриарших, что находится на углу Бронной и Ермола-евского переулка.
А профессор прокричал:
- Не прикажете ли, я велю сейчас дать телеграмму вашему дяде в Киев.
У самого выхода на Бронную со скамейки навстречу редактору поднялся тот самый гражданин, которого Берлиоз принял прежде за галлюцинацию, только уже не воздушный, а обыкновенный - Берлиоз разглядел в полусумерках его усишки словно куриные перья, маленькие полупьяные глазки и высоко подтянутые, так, что были видны грязные белые носки,
клетчатые брючки.
- Турникет ищете, гражданин? - треснувшим тенорком осведомился
клетчатый. - Сюда, пожалуйста!
Берлиоз подбежал к турникету, и взялся за него рукой. Повернув его, он уже собирался шагнуть на рельсы, как вдруг зажглась надпись “Берегись трамвая!”. Тотчас подлетел и трамвай. Осторожный Берлиоз, хотя и стоял безопасно, переложил руку на вертушке турникета, сделав шаг назад. Но рука его тутже соскользнула и сорвалась, нога, словно по льду, поехала вниз по булыжному откосу, другая нога подскочила вверх, и Берлиоза выбросило на рельсы. Он пытался за что-нибудь ухватиться: успел повернуться на бок, подтянул ноги к животу и увидел стремительно надвигающееся на него совершенно белое от ужаса лицо вагоновожатой. Она рванула тормоз, вагон дернулся и подпрыгнул, полетели стекла. Тут в мозгу Берлиоза кто-то отчаянно крикнул: “Неужели?..” В последний раз мелькнула луна, и стало темно.
Из-под трамвая выскочило что-то круглое, темное и запрыгало по булыжникам Бронной. Это была отрезанная голова Берлиоза.

Глава IV. ПОГОНЯ
Все утихло - истерические крики, милицейские свистки, останки собрали и увезли в морг, а израненную стеклами вагоновожатую - в больницу, дворники смели стекла и засыпали песком кровь - а Иван Николаевич все сидел на скамье, на которую упал, не добежав до турникета. Он бросился к турникету при первом же вопле и видел, как голова подскакивала по мостовой. Мимо ходили люди, что-то восклицали, Иван ничего не слышал. И вдруг возле него остановились две женщины, и одна из них сказала: “Аннушка, наша Аннушка! С Садовой! Это ее работа! Взяла она в бакалее подсолнечного масла, да литровку о вертушку-то и разбей! А он-то, бедный, стало быть, поскользнулся да и поехал на рельсы...” Аннушка... - застряло в мозгу Ивана. Потом возникли слова “подсолнечное масло”, а потом почему-то “Понтий Пилат”. Так это же профессор сказал, что Аннушка уже разлила масло, что Берлиозу отрежет голову женщина! Значит, он не сумасшедший! Или подстроил это. Но как?
Иван Николаевич с трудом поднялся со скамьи и бросился к профессору, который был на месте. Он стоял у скамьи, и Ивану показалось, что под мышкой у него не трость, а шпага. А на скамье сидел клетчатый, на сей раз в пенсне, в котором одного стекла вовсе не было, а другое треснуло. От этого он стал еще гаже, чем когда указывал Берлиозу путь на рельсы.
Профессор, услышав вопрос Ивана, кто он такой, сделал вид, будто не понимает по-русски. “Документы!” - яростно крикнул Иван. Опять встрял мерзкий регент: “Гражданин! Вы что же это волнуете интуриста? Если это преступник, так надо кричать “Караул!”. А ну, давайте вместе!” Крик Ивана прозвучал одиноко и лишь вызвал недоумение каких-то девиц. Иван попытался поймать регента, но тот внезапно пропал. И вдруг он увидел его вдали, у выхода в Патриарший переулок вместе с профессором. “Но это еще не все: третьим в этой компании оказался неизвестно откуда взявшийся кот, громадный, как боров, черный, как сажа или грач, и с отчаянными кавалерийскими усами”. Он шел на задних лапах. Иван очень долго пытался нагнать троицу, но у него ничего не вышло. После самых что ни на есть странных происшествий он почему-то решил, что надо идти к Москве-реке. Он разделся, поручил одежду какому-то приятному бородачу, курящему самокрутку, и кинулся в ледяную воду. Когда он, приплясывая от холода, приблизился к месту, где была его одежда, то оказалось, что все пропало: и одежда, и бородач. Остались только полосатые кальсоны, рваная толстовка, свеча, иконка и коробка спичек. Самое плохое - это то, что исчезло удостоверение МАССОЛИ-Та. Да и как пройти в таком виде по Москве? На него обращали внимание, пришлось красться переулками. Иван шел к Грибоедову. Он наверняка там!

Глава V. БЫЛО ДЕЛО В ГРИБОЕДОВЕ
Этот старинный двухэтажный дом на Бульварном кольце в глубине чахлого сада, отделенного от тротуара резной чугунною решеткой, назывался “Домом Грибоедова”, хотя какое-либо отношение его к писателю было очень-таки сомнительно. Но так его называли. Им владел тот самый МАС-СОЛИТ, во главе которого стоял несчастный Михаил Берлиоз до своего появления на Патриарших прудах. Дом называли просто- “Грибоедов”. Уютнее его просто трудно было что-нибудь придумать. Вошедший в Грибоедова первым делом невольно знакомился с извещениями разных спортивных кружков и с групповыми, а также индивидуальными фотографиями членов МАССОЛИТа, облеплявшими стены лестницы, ведущей на второй этаж. Там же, наверху, было множество самых заманчивых и даже таинственных объявлений, например: “Перелыгино”. Длиннейшая, еще от самой швейцарской на первом этаже тянулась очередь к надписи на двери, куда ежесекундно ломился народ: “Квартирный вопрос”. Было много и всяких других заманчивых объявлений, так что всякий сюда попавший сразу понимал, как хорошо живется членам МАССОЛИТа. Кроме всего прочего, на первом этаже располагался ресторан, да еще какой! Он считался лучшим в Москве. Во-первых, здесь было недорого, а во-вторых, все было свежее и готовилось как нигде. Да, было, было!.. Помнят старожилы знаменитого Грибоедова обеды с отварными судачками, со стерлядью в серебристой кастрюльке, с филейчиками из дроздов, с трюфелями... А джаз!
В тот вечер, когда погиб Берлиоз, в половине одиннадцатого наверху горел свет только в одной комнате - двенадцать литераторов ждали на заседание председателя Михаила Александровича. Было очень душно, не помогали даже открытые окна. Литераторы нервничали, сердились и заодно сплетничали о тех, кому досталось больше благ, чем им. “Он мог бы позвонить!”
Но не мог никуда позвонить Михаил Александрович Берлиоз из морга, куда был вызван заместитель Берлиоза по МАССОЛИТу - литератор Жел-дыбин. Решали, как лучше сделать: пришить ли отрезанную голову или выставить тело в грибоедовском зале, просто закрыв тело до подбородка черным платком?
Ровно в полночь сердитые литераторы спустились в ресторан и опять помянули недобрым словом Михаила Александровича: все столики на прохладной веранде были, конечно, уже заняты, пришлось сесть в душных залах. И ровно в полночь грянул джаз, и тоненький мужской голос отчаянно закричал: “Аллилуйя!!” Все кругом повеселело и заплясало. Тонкий голос уже не пел, а завывал: “Аллилуйя!” Грохот золотых тарелок в джазе иногда покрывал грохот посуды, которую судомойки по наклонной плоскости спускали в кухню. Словом, ад.
И вдруг над столиками полетело слово: “Берлиоз!!” Начались крики, суета. Приехавший Желдыбин собрал к себе из ресторана всех членов правления, и они принялись обсуждать неотложные вопросы панихиды и похорон. А ресторан зажил своей обычной ночной жизнью, только без джаза. Но вдруг у чугунной решетки вспыхнул огонечек и стал приближаться к веранде. Приближалось какое-то белое привидение. Когда оно вступило на веранду, все увидели, что это всего лишь Иван Николаевич Бездомный -известнейший поэт - в разодранной толст"овке с приколотой к ней иконкой и в кальсонах. В руке он нес зажженную свечу. “Здорово, други!” - громко проговорил он и заглянул под ближайший столик. “Нет, его здесь нет”, - тоскливо сказал он. Иван призывает всех срочно ловить консультанта, который убил на Патриарших Мишу Берлиоза. “Кто убил?” -- “Иностранный консультант, профессор и шпион!” - озираясь, отозвался Иван. Фамилии его он не помнит. С ним было еще двое, какой-то длинный, клетчатый, в треснутом пенсне... и кот черный, жирный. Я чую, что он здесь! Иван принялся заглядывать под столы. Потом начал буянить. В конце концов Ивана вынесли, спеленатого, как куклу, швейцар, милиционер, официант и поэт Рюхин и увезли в психиатрическую больницу.

Глава VI. ШИЗОФРЕНИЯ, КАК И БЫЛО СКАЗАНО
В больнице Иван сердито ругает всех и особенно поэта Рюхина, “кулачка по своей психологии, и притом маскирующегося под пролетария”. Иван объясняет, почему появился в Грибоедове в таком странном виде, - у него украли одежду. Он ловил консультанта, который Берлиоза “нарочно под трамвай пристроил, заранее знал, что тот попадет под трамвай... он, консультант, с нечистой силой знается...”. Поэтому он взял свечечку. Этот консультант лично с Понтием Пилатом разговаривал. Иван пытается позвонить в милицию, требует выслать пять мотоциклетов с пулеметами для поимки иностранного консультанта, потом собирается уходить, но ему делают успокоительный укол, и он благополучно засыпает. Доктор говорит Рюхину, что у Ивана, очевидно, шизофрения.
Рюхин едет на грузовике в Москву и с тоской думает, что Иван был прав. Он пишет вздор, не верит ни во что из того, что пишет. Грузовик останавливается у памятника Пушкину, и Рюхин говорит себе, что вот это пример настоящей удачливости. “Но что он сделал. Я не постигаю... Что-нибудь особенное есть в словах “Буря мглою...”? Не понимаю! Повезло!” - ядовито заключает он. У Грибоедова поэт был встречен приветливо заведующим Арчибальдом Арчибальдовичем, и через четверть часа Рюхин в полном одиночестве пил рюмку за рюмкой, понимая и признавая, что исправить в его жизни уже ничего нельзя, а можно только забыть.

Глава VII. НЕХОРОШАЯ КВАРТИРА
На следующее утро Степа Лиходеев не согласился бы встать с постели даже под угрозой расстрела. В голове гудел тяжелый колокол, под закрытыми веками плавали коричневые пятна, тошнило. Степа старался хоть что-нибудь вспомнить, но припоминалось только одно - кажется, вчера он стоял неизвестно где и пытался поцеловать какую-то даму и напрашивался к ней в гости сегодня в двенадцать часов. И это еще не все. Степа никак не мог сообразить, где он находится. С трудом разлепив веки левого глаза, он увидел трюмо и понял, что лежит в собственной постели.
“Объяснимся: Степа Лиходеев, директор театра Варьете, очнулся утром у себя в той самой квартире, которую он занимал пополам с покойным Берлиозом, в большом шестиэтажном доме, покоем расположенном на Садовой улице”. Квартира эта, № 50, пользовалась странной репутацией.
Еще два года назад она принадлежала вдове ювелира де Фужере. Три комнаты из пяти вдова сдавала жильцам, одного из которых звали, кажется, Беломут а второго - уже не припомнить. И вот два года назад люди из этой квартиры стали исчезать. Однажды пришел милиционер, сказал тому, безымянному что его вызывают в отделение милиции в чем-то расписаться - и с тех пор не видели ни того ни другого. Второй жилец исчез в понедельник, а в среду как сквозь землю провалился Беломут - за ним заехала машина, чтобы отвезти на службу - и с концами. Мадам Беломут была в горе и отчаянии. В ту же ночь хозяйка, вернувшись с домработницей своей Анфисой с дачи, куда почему-то спешно поехала, не обнаружила в квартире гражданки Беломут. Но этого мало: двери обеих комнат, которые занимали супруги Беломут, оказались опечатанными. Анну Францевну одо-чела бессонница. На третий день она спешно уехала на дачу... и не вернулась Анфиса, оставшись одна, поплакала и легла спать во втором часу ночи. Что с ней было дальше, неизвестно, но утром Анфисы уже не было.
Квартира простояла пустой и запечатанной только неделю, а затем в нее вселились покойный Берлиоз с супругой и Степа, тоже с супругой. И у них началось черт знает что - в течение одного месяца пропали обе супруги. Но не бесследно. Их вроде бы видели, одну в Харькове, а другую на
Божедомке.
Степа страдал. Он попытался позвать на помощь Мишу, ответа, как вы понимаете, не получил. Надо было вставать, хотя это было нечеловечески трудно Степа с трудом приоткрыл глаза и увидел себя в трюмо в самом жутком виде А рядом в зеркале увидел неизвестного человека в черном. Степа опустился на кровать, таращась на незнакомца. Тот поздоровался. Наступила пауза, после которой Степа с величайшим усилием спросил: “Что вам угодно?” Незнакомец объяснил, что Степа сам назначил ему свидание на десять часов утра и вот уже час, как он дожидается его пробуждения Сначала надо привести Степу в нормальный вид. Степа вдруг увидел маленький столик, а на нем белый хлеб, паюсную икру в вазочке, белые маринованные грибы на тарелочке, что-то в кастрюльке и, наконец, водку в объемистом графинчике. И вот в глазах просветлело и что-то стало вспоминаться Но только не незнакомец. Тот объяснил ему все сам. Он - профессор черной магии Воланд, вчера приехал из-за границы в Москву, тут же явился к Степе и предложил свои гастроли в варьете. Степа согласовал вопрос с Московской областной зрелищной комиссией и подписал контракт с профессором на семь выступлений. Условились, что Воланд придет сегодя к Степе в десять часов... Придя, встретил домработницу Груню, которая сказала что Берлиоза дома нет, а Степана Богдановича пусть будит сам. Увидев состояние спящего, он послал Груню за водкой н закуской. Степе захотелось взглянуть на контракт. Он был в порядке, с подписью самого Степы. Стояла и косая надпись сбоку рукою финдиректора Римского с разрешением выдать артисту Воланду десять тысяч рублей аванса. Мало того - он уже успел эти деньги получить! Степа сказал, что ему надо на минуту отлучиться, и побежал в переднюю к телефону. Груни не было, а на ручке двери в кабинет Берлиоза он увидел сургучную печать на веревке. Значит, тот что-то натворил, а ведь он, Степа, вел с ним порой сомнительные разговоры, ну не очень чтобы сомнительные, но лучше было бы таких разговоров не затевать. Но горевать было некогда. Степа позвонил финдиректору Варьете Римскому, и тот сообщил, что афиши сейчас будут готовы. Поворачиваясь от телефона, Степа увидел в немытом зеркале передней какого-то странного субъекта - длинного, как жердь, и в пенсне. Тот мелькнул и пропал, а за ним в зеркале прошел огромный черный кот. У Степы оборвалось сердце, он пошатнулся. Он прокричал Груне, что за коты тут шляются, но Воланд сказал из спальни, что кот это его, а Груни нет - он отослал ее в Воронеж, на родину. Растерянный Степа застал в спальне целую компанию - во втором кресле сидел тот самый длинный с усами-перышками и с единственным стеклышком в пенсне, а на пуфе развалился в развязной позе жутких размеров кот со стопкой водки в одной лапе и вилкой с нацепленным на нее грибочком в другой.
У Степы потемнело в глазах, он ухватился за притолоку. Воланд заявил, что это его свита, а свите требуется место, так что кое-кто здесь лишний в квартире. И ему кажется, что это Степа. И тут случилось еще одно событие, от которого Степа сполз на пол, царапая притолоку. Прямо из зеркала вышел “маленький, но необыкновенно широкоплечий, в котелке на голове и с торчащим изо рта клыком, безобразящим и без того невиданно мерзкую физиономию. И при этом еще огненно-рыжий”. “Я вообще не понимаю, как он попал в директора, - сказал он гнусаво,.- он такой же директор, как я архиерей!.. Разрешите, мессир, его выкинуть ко всем чертям из Москвы?” “Брысь!” - вдруг рявкнул кот, вздыбив шерсть.
Спальня завертелась вокруг Степы, он ударился о притолоку головой и, теряя сознание, подумал: “Я умираю...”
Но он не умер. Он оказался в Ялте. Узнав это, Степа упал в обморок.

), краткое содержание 10-15 минут.

Приводим для ознакомления краткое содержание известнейшего произведения М.А. Булгакова. Яркое и необычное, оно, безусловно, заслуживает прочтения. В нем переплетаются реальный и нереальный мир, а характеры и реплики героев заслуживают отдельного внимания!

Произведение имеет два самостоятельно развивающихся сюжета. Событий первого происходят в Москве в майские дни в 30-е годы 20-го столетия, события второго – в мае, в г. Ершалаиме почти 2000 лет назад. Построение романа таково, что главы основного сюжета пересекаются с главами второго, при этом есть и вставные, взятые из романа мастера или повествующие историю очевидца.

Первый сюжет

В мае в Москве появляется Воланд – сатана, называющий себя мастером черной магии. Его сопровождает странная свита: ведьмочка-вампир Гелла, злобный Азазелло, известный как Фагот, распущенный Коровьев, веселый толстячок Бегемот, представляющийся в обличье огромного черного кота.

Сатану впервые видят на Патриарших прудах поэт Бездомный, автор антирелигиозной поэмы об Иисусе Христе, и Михаил Александрович Берлиоз, редактор журнала. Воланд встревает в их беседу, утверждая, что бог существует. Как доказательство того, что в мире происходят неподвластные человечеству вещи, он предсказывает, что голова Берлиоза будет отрезана русской девушкой-комсомолкой. На глазах шокированного Ивана Берлиоз попадает под трамвай под управлением девушки-комсомолки, и его голову отрезает. Иван преследует Воланда, а потом идет в Массолит, где запутанно рассказывает о произошедшем. Оттуда его отправляют в психиатрическую клинику Стравинского, где также находится Мастер.

Воланд направился в квартиру №50 дома 302-бис, расположенного на Садовой улице. Там же проживали Берлиоз и Степан Лиходеев, директор театра Варьете. Последний был в глубоком похмелье и предъявил Воланду контракт о выступлении в театре, а потом выгнал из квартиры. После этого Лиходеев волшебным образом оказался в Ялте.

Никанор Иванович Босой, председательствующий в жилищном товариществе дома №302-бис, навещает квартиру №50, где видит Коровьева, просящего сдать жилье Воланду в связи с гибелью Берлиоза и отъезда Лиходеева в Ялту. После продолжительных просьб Босой соглашается, взяв с Коровьева сверх платы, спрятав лишние деньги в вентиляции. В этот же день его арестовывают за хранение валюты: рубли необыкновенным образом превратились в доллары. Очумелый председатель также оказывается в клинике. В это время администратор Варенуха и финдиректор театра Римский разыскивают по телефону пропавшего Лиходеева, от которого получают из Ялты телеграммы с просьбами переслать денег и подтвердить его личность. Римский, решив, что Лиходеев шутит, попросил Варенуху доставить все телеграммы «куда нужно», но поручение не было выполнено: кот Бегемот и Азазелло хватают его и отправляют в квартиру №50, где он лишается чувств после поцелуя ведьмочки Геллы.

В вечернее время на театральной сцене разворачивается представление, в котором участвует величайший маг Воланд и его свита. После пистолетного выстрела Фагота в театре начинается денежный дождь, и все люди хватают червонцы. Потом на сцене появляется «дамский магазинчик», где все женщины из зала могут бесплатно получить одежду. На сцене образовывается большая очередь. Но после представления червонцы становятся простыми бумажками, а покупки из магазина пропадают, оставляя женщин в нижнем белье.

После окончания спектакля в кабинет к Римскому пришел Варенуха, которого ведьмин поцелуй превратил в вампира. Заметив, что у того нет тени, Римский, испугавшись, намеревается бежать, но Варенухе помогает Гелла. Рукой, которая покрыта трупными пятнами, она открывает задвижку окна, а Варенуха стоит у двери. С первыми криками петухов вампиры пропадают; Римский быстро уезжает на вокзал и отправляется в Ленинград.

После знакомства с Мастером Бездомный поведал ему о встрече с Воландом, который погубил Берлиоза. Мастер утверждает, что это был сатана, и преподносит ему свою историю. Он был историком и работал в музее; однажды он выиграл 100 000 рублей, бросил работу, снял в подвале небольшого домика 2 комнаты и занялся написанием романа о Понтии Пилате. Как-то раз на улице он встретился с Маргаритой. Она была замужем за достойным человеком, но не любила его. Между Мастером и Маргаритой началась любовь. Они встречались каждый день и были счастливы. Тем временем Мастер закончил рукопись романа и отдал ее в журнал, но его произведение не напечатали. В печать попал лишь отрывок романа, и в скором времени газеты запестрили разгромными отзывами критиков о его творчестве. Мастер заболел, и с наступлением ночи он хотел сжечь роман в печи, но внезапно появившаяся Маргарита не дала ему этого сделать. Она ушла, чтобы попрощаться с супругом и утром вернуться к любимому навсегда, и забрала рукопись с собой. Вернувшись домой, Мастер увидел занятые комнаты и поехал в клинику, где пребывает на протяжении четырех месяцев безымянным пациентом из комнаты №118.

Утром Маргарита почувствовала, что что-то должно произойти. Смахивая слезы, она перелистывала рукопись, а потом пошла гулять в Александровский сад, где встретила Азазелло. Он сказал, что неизвестный знатный иностранец зовет ее в гости. Женщина согласилась, подумав, что сможет узнать что-нибудь о Мастере. Вечером, сняв всю одежду, Маргарита наносит на себя крем, который ей дал Азазелло; из-за него она стала невидимой, а потом улетела в окно. Женщина громит писательский дом Латунского, считая, что он виноват в гибели мастера. Потом Маргарита сталкивается с Азазелло, и они отправляются в квартиру №50, где ждут Воланд и его прислужники. Воланд предлагает Маргарите быть на вечере его королевой, обещая исполнить ее желание.

В 12 часов ночи начинается бал сатаны, гостями которого являются палачи, убийцы, доносчики, растлители и прочие преступники; мужчины одеты во фраки, а женщины – голые. Обнаженная Маргарита встречала гостей, давая им целовать колено и руку. После окончания бала Воланд спросил Маргариту, что она желает в награду. Девушка просит вернуть возлюбленного, и после ее слов он появляется. Поговорив с ним, Маргарита просит сатану вернуть их в дом на Арбате.

В это же время московское учреждение заинтересовывается необычными событиями, которые происходят в городе. Получается цепочка: загадочный Иван Бездомный, черная магия в театре, пропажа Лиходеева и Римского, валюта Босого. Стало понятно, что все вытворяла шайка, возглавляемая таинственным магом; все улики приводят в квартиру №50.

Второй сюжет

Перейдем ко второму сюжету. Во дворце Ирода проводится допрос Иешуа Га-Ноцри, ожидающего смертного приговора за то, что он оскорбил власть кесаря. Приговор должен утвердить Понтий Пилат. Во время допроса Пилату становится ясно, что Иешуа — философ, который проповедует справедливость и истину. Но прокуратор не в силах освободить его; приговор утверждается. Потом он идет к первосвященнику иудейскому Каифе, в силах которого в честь Пасхи освободить одного приговоренного к казни. Пилат хлопочет за Га-Ноцри, но получает отказ, и свободу получает простой разбойник. На Лысой горе установлены 3 креста с распятыми людьми. После возвращения толпы, шедшей за процессией, на горе был лишь ученик Иешуа Левий Матвей, который раньше собирал подати. После того, как приговор привели в исполнение, начался ливень.

Прокуратор требует к себе начальника секретной службы Афрания и приказывает ему убить Иуду из Кириафа, которому Синедрион заплатил за арест Иешуа Га-Ноцри. В скором времени в городе женщина Низа видит Иуду и приглашает его на встречу в Гефсиманский сад, где его убивают, отобрав деньги. Спустя время Афраний сообщает Пилату об убийстве Иуды и возврате денег в дом первосвященника. К прокуратору ведут Левия Матвея, продемонстрировавшего пергамент с проповедями Га-Ноцри.

Возвращаемся в Москву. Воланд и его прислужники, стоя на террасе здания, прощаются со столицей. Неожиданно приходит Левий Матвей, предлагающий сатане забрать мастера, дав ему покой. На вопрос сатаны о том, почему его не берут в свет, тот ответил, что он заслуживает покоя, но не света. Спустя время Мастера и Маргариту посещает Азазелло, передав им бутылку вина от сатаны. Выпив напиток, влюбленные падают без чувств; в этот же момент в больнице умирает пациент из комнаты №118.

Сказочные черные кони забирают Маргариту и Мастера, сатану и его прислужников. Воланд рассказывает мастеру, что его рукопись прочитана и что он хочет показать ему его героя. Больше двух тысяч лет он находится на этой площадке и ему снится лунная дорога, по которой он хочет ходить и говорить с философом. Он предложил ему закончить роман всего одной фразой. После крика мастера о свободе над бездной загорелся роскошный город с садом и тянущейся к нему лунной дорогой, по которой бежит прокуратор. После прощания с Воландом влюбленные проходят по мосту, и Маргарита называет это место вечным домом Мастера, куда в вечернее время будут приходить любимые им люди, а в ночное время она будет охранять его сон.

В столице после отъезда сатаны долгое время ведется следствие, но оно не приносит результатов. Психиатры считают, что шайка состояла из сильнейших гипнотизеров. Спустя годы произошедшие события забываются, и лишь поэт Бездомный ежегодно при наступлении весеннего полнолуния идет на Патриаршие пруды, на ту скамейку, где он впервые увидел Воланда. А потом, после прогулки по Арбату, он идет домой. Там поэту снится сон, в котором он видит всех героев майских событий, ставших столь значимыми в жизни всех их участников.

aab3238922bcc25a6f606eb525ffdc56

В основном действии романа присутствуют две сюжетных линии. Первая линия разворачивается в Москве в 1930-е годы. Вторая линия – это повествование о том, что происходило более двух тысяч лет назад в городе Ершалаиме. Рассказ об этих событиях дан или в виде отдельных глав из романа главного героя романа – Мастера, или в виде воспоминаний свидетеля тех событий – Воланда.

Действие романа начинается в жаркий майский день на Патриарших прудах - именно там читатель, а вместе с ним и редактор журнала Михаил Александрович Берлиоз и поэт Иван Бездомный знакомится с Воландом, который говорит, что он является специалистом по черной магии. На самом деле Воланд – никто иной, как сам сатана. Его сопровождает свита – красивая девушка, внешность которой портит только уродливый шрам на шее – Гелла, кот огромных размеров по прозвищу Бегемот, который время от времени становится человеком, а также странный тип Коровьев, которого сам Воланд называет Фаготом и мрачный Азазелло. Берлиоз и Бездомный знакомятся с Воландом в тот момент, когда у них возникает спор о том, кто такой Иисус Христос. Воланд, неожиданно появляющийся рядом с ними, утверждает, что это реально существовавший когда-то человек. А для того, чтобы доказать, что не все в мире подвластно, человеку, и что не он сам является творцом собственной судьбы, Воланд говорит, что Берлиозу скоро отрежет голову девушка, а самому Ивану придется узнать, что такое шизофрения. Сразу после этой встречи Берлиоз попадает под трамвай, которым управляет девушка, и ему действительно отрезает голову. А Бездомный, пытаясь найти Воланда, попадает в психиатрическую клинику к доктору Стравинскому, который ставит ему диагноз – шизофрения.

В это время Воланд вместе с своей свитой появляется в квартире, которую Берлиоз делил вместе с директором театра Варьете Степаном Лиходеевым, по адресу Садовая улица дом 302-бис квартира 50. Степан находится в состоянии тяжелого похмелья, а Воланд приносит ему водку и закуску, а также договор, в котором говорится, что он, Воланд, будет давать представления в театре Варьете. После этого Воланд распоряжается выгнать Степана из квартиры, и тот оказывается в Ялте.

В квартиру 50 является председатель жилтоварищества Никанор Иванович Босой, которого Коровьев уговаривает сдать квартиру Воланду. Тот долго думает, но 400 рублей, которые Коровьев дал ему сверх платы за аренду квартиры, делают свое дело. Босой соглашается, берет деньги и прячет их дома в вентиляции. Вечером того же дня к нем приходят люди, которые арестовывают его, так как рубли, спрятанные им в вентиляции, оказались иностранной валютой. В результате Босой оказывается в той же клинике, что и Бездомный.

Финдиректор театра Варьете Римский и администратор Варенуха стараются найти Лиходеева, который присылает им телеграммы из Ялты. Римский не может понять, каким образом Степан оказался так далеко от Москвы, и решает отнести эти телеграммы «куда следует». С телеграммами идет Варенуха, но он никуда не уходит, так как его перехватывают Бегемот и Гелла и доставляют его в ту самую квартиру №50 к Воланду.

Вечером в театре Варьете идет представление Воланда. Коровьев и Бегемот посылают в зал дождь из бумажных червонцев, которые ловят все зрители. После этого на сцене открывается «дамский магазин», где заведует Гелла, и где все дамы в обмен на свою одежду получают самые модные наряды. Но по окончании представления бумажные червонцы становятся нарезанной газетой, а модные наряды исчезают, и дамы вынуждены бегать по улицам города в одном белье.

После представление Римский в своем кабинете сталкивается с Варенухой, который стал вампиром, и с Геллой. Римский напуган, его спасает от верной смерти только крик петуха. Варенуха и Гелла исчезают, а поседевший Римский уезжает из Москвы.

А Иван Бездомный в психиатрической клинике знакомится с главным героем – Мастером, который объясняет ему, кто такой Воланд. Также Мастер рассказал ему свою историю. Он был историком по образованию и трудился в музее. Однажды ему неслыханно повезло – он выиграл в лотерею 100 тысяч рублей. Он бросил свою работу, снял две комнатки в полуподвальном помещении и начал писать роман о Понтии Пилате и Иешуа Га-Ноцри. Его роман был почти закончен, когда однажды он встретил на улице Маргариту. Она несла букет желтых цветов и выглядела так, что Мастер в нее сразу влюбился. Маргарита тоже полюбила его. Она была замужем, но приходила к нему каждый день. Он испытал наконец-то настоящее счастье. Его роман был закончен, и он отнес его в редакцию, но печатать его не стали – более того, в газетах появились разгромные статьи критиков, которые обвиняли Мастера в пропаганде христианства. Мастер пытался сжечь свой роман, но прибежавшая Маргарита смогла вытащить пачку листов из печки. Она унесла рукопись с собой, уходя домой для того, чтобы объясниться с мужем. Но Мастер ее не дождался – к нему пришли люди и увезли его. Он вернулся домой только через несколько месяцев и обнаружил, что там живет уже другой человек. После этого он и попал в клинику Стравинского, где живет уже несколько месяцев, не имея ни имени, ни фамилии – просто, как больной №118..

В этот же день Маргарита на прогулке в Александровском саду встречает Азазелло, который передает ей приглашение в гости от имени некого господина. Он обещает ей, что она узнает кое-что о ее любимом, и она соглашается. Вечером, раздевшись перед зеркалом и натершись кремом, который передал ей Азазелло, Маргарита понимает, что она может летать на швабре, что она и делает. Она летит на бал к Воланду, но предварительно громит квартиры критиков, обидевших Мастера.

В полночь в квартире № 50 начинается Великий бал у сатаны. Маргарита выступает в качестве хозяйки бала. Она обнажена, как и все женщины на балу. После бала Воланд спрашивает Маргариту, что она хочет получить в награду за свою услугу, и та отвечает, что единственное ее желание – это увидеть ее любимого. И тут же в квартире №50 появляется Мастер.

Вторая линия сюжета связана с историей Понтия Пилата. Однажды к великому прокуратору Иудеи привели арестованного философа Иешуа Га-Ноцри. Ему уже вынесен смертный приговор, но Пилат должен его утвердить. На допросе арестованного Пилат понимает, что Иешуа не преступник, он просто проповедует людям свои мысли о будущем царстве бога. Он пытается спасти Иешуа, но ему это не удается. И Иешуа вместе с другими приговоренными оказывается распятым на кресте на вершине Лысой горы. А в Москве бал у сатаны заканчивается пожаром в квартире №50. В это время Воланд и его свита на крыше одного из зданий Москвы прощается с городом. На крыше появляется Левий Матвей – один из самых преданных последователей Иешуа, бывший сборщик податей. Он спрашивает Воланда, не возьмет ли он с собой Мастера и Маргариту, так как, по мнению пославшего его света, они «не заслужили свет, а заслужили покой». Мастер и Маргарита в это время находятся в том самом подвальчике, в котором развивалась их любовь. К ним в гости приходит Азазелло и приносит бутылку вина, выпив которое, они оба теряют сознание. В тот же миг в клинике Стравинского разносится весть о том, что умер больной №118, а в доме на Арбате умирает совсем еще не старая женщина. Так Мастер и Маргарита отправляются на покой вместе с Воландом и его свитой.