Пение хором занимает мало времени и приносит. Хоровое пение как средство музыкального развития школьников. Каждому ребенку свойственно желание быть умнее и лучше, догадливей, и всесторонне развитей. Именно это стремление ученика подняться над тем, что уже

Общее пение - это не паузы между проповедями и молитвами, когда можно ослабить внимание и отвлечься - это продолжение богослужения, дополнение, закрепление услышанного в проповеди. Отсюда вытекают главные требования к песнопениям: они должны заранее подбираться пресвитером и регентом в соответствии с теми темами, которые будут произноситься и разбираться на богослужении.

Общее пение перед заключительной проповедью имеет целью подготовить ее, по возможности объединить предыдущие. Заключительное же песнопение должно подвести итог всему богослужению, и только в этом случае оно оставит полезный и долгий след в сердцах присутствующих.

Очень важно также, чтобы пресвитер и его помощники хорошо знали содержание исполняемых в церкви песнопений.

Желая по возможности более полно охватить разнообразие тем, пресвитер должен заботиться о расширении репертуара общего пения путем разучивания новых содержательных по тексту и по музыке гимнов. При этом нужно строго следить, чтобы мелодия песнопений не искажалась, а исполнялась правильно и выразительно, так же как пение в хоре, где исполнители уже, имеют определенную подготовку.

Общее положение должно стать действительно пением всех присутствующих в церкви, пением живым и интересным, а для этого важны не только подбор текста песен, но и мелодия, и исполнение их.

Общее пение должно быть исполнено внутренней силой, но не крикливо, петь лучше сдержанно, особенно при исполнении молитвенных песнопении с коленопреклонением. Очень радостно, проникновенно звучит такое пение в некоторых церквах, и тогда чудесным благоговением наполняются сердца верующих.

Хорошее общее пение - это прежде всего звучание стойкое, стройное и благозвучное: хор часто ведет за собой всех поющих; регент несет полную ответственность, энергично руководя всеми и стремясь приблизить звучание к пению хористов, вдохновенному и чистому.

Хорошее общее пение - это вдохновенное пение. Похвально, когда пресвитер подает в этом отношении "пример стаду", как это делал некогда "сладкий" певец нашего братства В.П.Степанов ("Братский вестник" № 4, 1969, стр.54). Своим пением он настолько воодушевлял верующих, что пение в церкви достигало такой силы, что вызывало вдохновенный молитвенный подъем и способствовало глубокому восприятию Слова Божия.

Пресвитер или руководящий богослужением не может ограничиться равнодушным чтением гимна перед общим пением; чтение текста перед пением должно быть таким воодушевленным и проникновенным, что должно "задавать тон" общему пению. Выделение главных мест в тексте гимна, подчеркивание голосом, интонацией настраивает верующих "петь разумно" - Пс.46,8 и стройно, то есть петь сознательно, вникая в смысл текста.

Пресвитер, лично участвуя в общем пении, оценивает его: соответствует ли текст теме собрания, достигает ли пение духовной цели, достаточно ли благозвучна мелодия.

Относительно этого очень неправильно высказался один пресвитер: "Для меня важно, чтобы хор пел, а как он поет, меня не касается - это дело регента". Нет, это дело и пресвитера, который как строгий и доброжелательный друг вместе с регентом усердно трудится для достижения общей цели. Церковное пение должно быть достойным своего великого назначения.

"Концертные выступления" таят в себе опасность отвлечь внимание слушателей от основной темы богослужения и нарушить благоговение во время совершения хлебопреломления.

Для того чтобы хористы могли спокойно, не торопясь, молитвенно "рассуждать о теле Господнем" - 1 Кор.11,29 и совершить заповедь Господню , пресвитер предлагает петь общим пением до тех пор, пока все хористы примут в ней участие (в некоторых церквах, например в Ленинградской, хлебопреломление проводится без хорового пения).

Вместе с проповедью и хоровым песнопением общее пение под продуманным руководством пресвитера может и должно создавать впечатляющую картину страданий Иисуса Христа в соответствии с событиями: молитва в Гефсимании, суд над Спасителем, распятие и смерть Его и вызвать глубокое чувство благодарности Господу за Его вечную любовь, Его жертву и святую Кровь...

Задание: а) Для пресвитеров: по данному плану составить список песнопений из СДП.

Пение во время погребения

К сожалению, в погребальных песнопениях и в том, как их исполняют, порой бывает мало тихой грусти о дорогих нашему сердцу людях, верующих и неверующих, с которыми мы прощаемся. Часто не хватает сосредоточенности о факте смерти и размышления о жизни человека и выборе его пути. Поэтому нужно соблюдать большую осторожность в подборе песен и особенно в их исполнении: бодрые напевы, как например "В час, когда труба Господня над землею прозвучит", не совсем подходят к такому моменту и могут сделать наше песнопение несовместимым с теми чувствами, которые испытывают родственники. Но зато соответствуют такому состоянию минорное исполнение таких гимнов, как например: "Со святыми упокой", "Вечная память" и другие.

Погребальные песни, которые у нас имеются, своим текстом и музыкой также могут произвести должное впечатление, и исполнять их нужно так, чтобы родственники сохранили о нас добрую память и благодарили за участие в их скорби.

Песнопения во время совершения других церковных установлений

Тема 2. Хоровое пение

Как общецерковное пение, так и пение хора являются важной частью богослужения в Церкви.

Различие состоит в том, что в хоровом пении участвуют не все, а только те верующие, которые, подобно ветхозаветным левитам, отделенные некогда Давидом на музыкальную службу в доме Господнем - 1 Пар.25,1, посвящают этому труду значительную часть своего времени и сил, проявляя к нему любовь и способность.

Отличительными особенностями хорового пения, как правило, являются: богатый и серьезный репертуар, состоящий одновременно и из произведений выдающихся композиторов; высокая культура исполнения, красота звучания. Но все это - только средства для достижения основной цели - прославить и возвеличить Отца Небесного и производить благое действие на души детей Его.

Хоровое пение, если оно не затрагивает глубоких, сокровенных чувств слушателя, а лишь ласкает слух, не выполняет своего истинного назначения. Даже простая песнь, исполненная хором, может принести отраду сердцам только в том случае, если хористы почувствуют духовный смысл и проникнутся им.

Состав хора. В церкви при наличии певцов и регента создается хор, в результате чего церковное пение становится более стройным и согласованным. Усердие певцов и старание регента, как правило, обеспечивают успех в этом служении. Дух Святой все времена побуждал и теперь побуждает верующих посвятить себя славословию Бога и даром пения, а молитвы детей Божиих и любовь их к хористам воодушевляет певцов.

Группу певцов можно назвать хором в том случае, если регент добивается уравновешенности звучания голосов, единого ансамбля всех партий, точного, выверенного строя, отчетливых нюансов и дикции.

Регент должен ставить перед собой и перед хором ясную цель: достичь хорошего звучания и четкой дикции. Уже при подборе певцов ему следует учитывать слитность звучания , чтобы тембр и сила голоса каждого хориста была совместима со звучанием хора.

Хоры в церквах бывают смешанными, т.е. состоящими из женских и мужских голосов, и однородными - женские, мужские.

Наиболее распространены четырехголосные смешанные хоры, состоящие из сопрано, альтов, теноров и басов. Количественно каждая партия должна состоять примерно из равного числа певцов. Но обычно преобладают женские голоса и испытывается недостаток мужских. Этим не нужно смущаться.

Прием в хор новых певцов следует осуществлять без лишней поспешности. Обычно желающие петь в хоре, после соответствующей проверки и ознакомления с особенностями хористов, должны какой-то период оставаться кандидатами. При этом они могут и должны посещать спевки и только после этого у регента появится уверенность, что новичок не будет мешать исполнению, можно зачислить его в хор, совершив пи этом общую молитву.

Перевод певца из одного хора в другой производится с его согласия и с ведома руководства церкви.

Выход певца из хора против его желания возможен лишь в исключительных случаях. Такая мера допускается с опустившимися на такой низкий духовный уровень, когда ни увещевания, ни какие-либо другие меры не дают должных результатов.

Могут быть такие случаи, когда преклонный возраст является серьезной причиной для того, чтобы брата или сестру с молитвой и любовью проводить на покой. Да не придет мысль регенту избавляться от хористов из-за своего личного отношения к ним.

Пресвитер и руководство церкви обязаны в таких случаях тщательно и богобоязненно выяснить все причины для того, чтобы в обществе святых не допускать лицеприятия - Иак.2,9.

Развитие слуха. Без наличия музыкального слуха невозможна работа хоров и оркестров и особенно их руководителей. Для успешного труда желателен, но не обязателен, абсолютный слух, то есть способность определять и воспроизводить голосом любой звук хроматической гаммы без помощи музыкального инструмента или камертона. Обязательным является относительный слух, когда певец имеет способность определять и воспроизводить голосом любой музыкальный интервал.

Кроме истинного абсолютного слуха, проявляющегося с раннего детства, существует приобретенный абсолютный слух, развившийся путем постоянных и длительных упражнений, в результате чего запоминается звук определенной высоты, например, "ля", исходя из которого легко найти любой требуемый звук.

Некоторые певцы для определения высоты звуков пользуются ощущением напряжения голосовых связок.

Чтобы определить наличие музыкального слуха, нужно уметь "взять ноту", то есть повторить заданный тон. Невыдержавшие этого "экзамена" в хор не принимаются как "не имеющие слуха". Но А.И.Кеше, регент Ленинградского хора (в 20-х годах), автор многих песнопений утверждал, что людей без слуха практически нет. Неумение "взять ноту" нередко объясняется отсутствием практики. Поэтому нельзя сразу отказывать в приеме в хор. Братьям и сестрам, желающим петь в хоре, нужно рекомендовать, чтобы они усердно участвовали в общем пении, что поможет им успешнее пройти проверку при приеме в хор. Очень полезно обучение музыке на каком-либо инструменте - на фортепиано, мандолине или домре. Очень уместна помощь регента для ускорения развития слуха и голоса, и для преодоления скованности.

Проблема нескольких хоров. В больших церквах, как правило, имеются два или несколько хоров, и единство в церкви не должно нарушаться наличием этих нескольких хоров. Недопустимо чтобы хоры соперничали между собой, подчеркивая свою исключительность.

Если в церкви существуют несколько хоров и регентов, то руководство церкви назначает одного из них старшим регентом. Его духовный уровень и профессиональное мастерство, как правило, должно быть выше, чем у остальных регентов. Им может быть как брат, так и сестра. По согласованию с пресвитером труд и служение распределяется между регентами. Старший регент несет полную ответственность перед Богом и церковью за хоры и оркестры, за их репертуар и исполнительское мастерство. У него не должно быть "любимого", "своего" хора.

На богослужениях, дирижируя хором, регент должен сохранять тот же темп, что и на спевках, но в то же время проявлять большую сдержанность чтобы жесты, и лицо были почти незаметны для окружающих.

Результатов хорошего звучания можно достигнуть скупыми приемами, и нельзя увлекаться дирижированием до крайности, тем более забываться и терять самообладание , а также необходимо сохранять благопристойность в позе. Стоять следует непринужденно, но не развязно, некрасиво широко расставлять ноги, растопыривать пальцы, сутулиться, опускать голову к партитуре. По меткому выражению одного дирижера, "не голова должна быть в партитуре, а партитура в голове", однако ноты всегда должны лежать перед регентом во избежание путаницы и даже остановки пения на тот случай, если регент вдруг допустит ошибку в сложном вступлении хоровых партий.

При дирижировании необходимо проявлять благоговение, простоту и скромность в движениях, но тем не менее должна сохраняться властность рук, недопустимо, чтобы они шли за хором, напротив, хор обязан следовать за руками. Дирижирование так же как и пение, должны быть предельно согласованными, и то, что показывает регент, хористы должны быть готовы исполнить и без указания руки регента.

Регент на спевке и во время богослужения должен просить помощи свыше, чтобы хор звучал одухотворенно, и если он не обращается к Господу постоянно внутренней молитвой, то и его служение хористов будет лишено внутренней силы.

Без молитвы даже самым ярким и грамотным взмахом руки невозможно добиться от хора духовного и глубокого исполнения, если у регента не будет в это время единения с Богом. Назначение регента "оживлять" песнопение, а не просто правильно исполнять по нотам. Хору нужно отдать всю душу. Если при разучивании новой песни или при повторении старого репертуара внимание регента сосредотачивается на технических вопросах, то во время богослужения все стремление должно быть направлено на то, чтобы сделать пение одухотворенным. Чем больше будет вдохновения в исполнении, тем меньше хористы будут заботиться о тексте, о нотах, о подчинении регентской руке.

Нужно стремиться, чтобы слова исполняемых гимнов выражали мысли, близкие исполнителям, а мелодия являлась бы выражением чаяния их душ. Слияние слов, мелодий песнопений и жестов регента завладеют вниманием слушателей, покорят их сердце и направят духовный взор к Богу.

Представим себе в таком исполнении рождественское песнопение "Спит спокойно Вифлеем". Хор мысленно переносится в окрестности Вифлеема и видит чудесную картину: вокруг тишина и сон, а в душе хористов - особая радость; чудные аккорды - это пение ангелов, явившихся пастухам, и главное - это Рожденный Спаситель мира Христос, Ему и поют хористы - "Богу слава и хваление".

В таком исполнении дух берет верх над плотью, над миром и будит "грешный люд". Забота регента заключается в том, чтобы зажечь в хористах Божью искру, а такая искра может загореться лишь в том случае, если хористы твердо зная гимн, смотрят не только в нотный текст, но и следят за взмахом рук регента и ощущают трепет его души.

Такое хоровое пение достигает своего назначения, и хор своим пением славит достойно Господа.

Регенту также необходимо сознавать, что вся предшествующая большая работа, которую он проделал с хором на спевках, есть лишь подготовка к ответственному служению - прославлению Господа и назиданию Церкви.

Но бывает, что во время богослужения хор исполняет духовные гимны хуже, чем исполнял на спевке, и в таких случаях регенту нужно искать причину этого, а их может быть много: это и нерадение или несмелость, или отсутствие полного состава хористов, неудачно подобранные песнопения и многое другое. Все это регент должен учесть, не обвиняя хористов, а заглядывая в себя , искать причину, при этом он должен извлечь полезные уроки для дальнейшей работы. Для успеха в работе всех хористов и особенно у регента должны царить в сердцах: гармония, любовь, святость и мир.

Участники хорового служения. Их коллективная и индивидуальная характеристика

Хористы должны постоянно помнить, что их рабочее место - это как бы вторая кафедра; и с нее льется коллективная проповедь. Поэтому к поющим предъявляются такие же требования, как и к проповедникам: "Чтобы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным" - 1 Кор.9,27. Это значит, что духовное состояние и жизнь каждого члена хора должна соответствовать высокому духовному служению, к которому они призваны.

1. Любовь к Господу Богу - Мат.22,37-38; подражание Иисусу Христу по примеру ап. Павла - 1 Кор.4,16; 11,1; исполнение Духом Святым - Еф.5,18.

2. Любовь к ближнему - Мат.22,39 и практическое ее осуществление - 1 Ин.3,17-18.

3. Пребывание в Слове Божием - Ин.8,31 и общении с Церковью - Деян.2,42.

4. Духовный рост - 2 Пет. 1,57 и плод духа - Гал.5,22-23.

5. Правильное отношение к семейным и гражданским обязанностям на основе Слова Божьего (проработать соответствующие рефераты А.В.Карева и А.И.Мицкевича (Ж."Бр.В")).

6. Забота о сохранении духовной жизни и для укрепления ее, бодрствование в молитве, пренебрежение которой ведет к духовной слабости, к поражению от неизбежных искушений и даже к отпадению, что к сожалению, случается нередко.

Музыка, сама по себе - если хористы и музыканты, исполняющие ее, не выполняют указанных выше духовных условий, - не в состоянии исправлять, облагораживать и, тем более - возрождать души слушателей и сохранять их для Небесного Царства. Примером может быть нива, которая вспахана и подготовленная, но не засеяна, не дает урожая.

Б. Для благословенного Господом, плодоносного и постоянного музыкально-певческого служения необходимы дополнительные к указанным в разделе "А" нижеследующие качества:

1. Верность - Кор.4,1-2; усердие - Рим.21,11; постоянство в добром деле - Рим.2,7.

Для того, чтобы пение хористов всегда было на должном уровне необходимо затрачивать много труда и усилий. В Библии имеется яркий пример усердного труда певцов: "Певцы же, главные в поколениях левитских, в комнатах храма свободны были от занятий, потому что день и ночь они обязаны были заниматься искусством своим" - 1 Пар.9,33. Звание певца определяет не только способность и наличие голоса, но и постоянные упражнения в искусстве пения. Не следует пренебрегать общим пением, участие в котором, особенно по воскресным собраниям, может заменить полезную и необходимую "распевку". Хористы, которые уклоняются от общего пения, "сохраняя свой голос" для хорового пения или сольного, делают ошибку как в техническом отношении, так и в духовном: они показывают недостаточность своего смирения и упования на Господа, боясь за свой голос.

2. Послушание, дисциплина, подчинение порядку - одно из основных условий успешной работы хора как коллектива.

Дисциплина должна быть строгой, но не "палочной"; сознательной и добровольной. Это выражается в аккуратном, без пропусков и опозданий посещении спевок и богослужений. Хористам часто приходится многое из своих личных дел отодвигать в сторону, чтобы всегда быть на месте. Нужно так распределить свое личное время, чтобы преходящее, то, что относится к земной жизни (это должно быть только самое необходимое), не мешало бы тому, что пребывает вовек и что относится к труду и духовной жизни христианина.

Каждому из членов хора полезно анализировать причины непосещения спевок и богослужений, и в случае неуважительных причин принимать меры борьбы с нерадением, которое может получить широкое распространение в хоре. Нужно приложить все старание, чтобы возбудить у хористов дух ревности.

Хористам, участвующим , бывает подчас трудно совместить посещение спевок с подготовкой проповеди. В таких случаях хорошо руководствоваться принципом: "Сие надлежит делать и того не оставлять" - Мат.23,23, т.е., приложив все старание, относиться к обоим видам служения с ревностью, воздавая славу Господу. Если же это совершенно невозможно, то следует молитвенно определить, совместно с руководством церкви, какой труд в данных условиях нужнее, и к какому труду больше склонности, и в каком труде Господь больше благословляет, показывая Свою волю. Прекрасные мысли о выборе места служения выражены в духовной песне: "Ты на месте стоишь, что Господь тебе дал" (СДП № 336).

Дисциплина в хоре не ограничивается только аккуратным посещением спевок и собраний, она состоит и в благоговейном поведении на богослужениях, в соблюдении порядка и тишины на собраниях и спевках. Не должно быть шумной раздачи нот, разговоров ("на тему" или "по делу", как оправдываются любители поговорить), нельзя, как по команде, "единодушно" оборачиваться в сторону каждого входящего или опоздавшего. Хористы тихо и незаметно просматривают ноты, мысленно пропевают мелодии, отмечают трудные места и вступления; дружно без шума встают, повинуясь соответствующему жесту регента, сосредотачивают на нем все внимание, чтобы вместе, без какой-либо задержки или запинки сразу начать пение, не "закрываясь" от регента нотами, а лишь скользя по ним взором. Если регент занимается с частью хора или даже с одним хористом, то остальные не развлекаются беседами, а следят по нотам за своей партией и мысленно поют, будучи готовы в любой момент по знаку регента вступить в пение. Таким образом создается нормальная рабочая обстановка, способствующая успешной и интересной работе хора. Во время проповеди хористы, как и все слушатели, должны быть внимательны к слову, чтобы получить должное назидание.

К дисциплине в хоре следует также отнести и внешний вид каждого хориста и всего хора в целом. Во избежание соблазна аккуратность и скромность должны стать правилом для всех хористов. По этому вопросу мы имеем ясное указание Слова Божия: "Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно перед Богом" - 1 Пет.3,3-4. "Чтобы также и жены в приличном одеянии со стыдливостью и целомудрием украшали себя не плетеньем волос, ни золотом, ни жемчугом, ни многоценною одеждою, но добрыми делами, как прилично женам, посвятившим себя благочестию" - 1 Тим.2,9-10.

Необходимо, однако, согласиться и с тем, что в наше время понятия нарядности в одежде отличаются от понятий в прошлом времени, когда люди жили в недостатках. Все же понятие - "приличное одеяние, стыдливость и целомудрие" ясны всякому, они в основном неизменны и, если варьируют, то в небольших пределах.

Во многих общинах хористы одеваются в одинаковую одежду. Этот обычай получает все большее распространение и его можно только приветствовать, так как форма в немалой степени дисциплинирует.

Так же большое, если не главное значение имеет внутренняя дисциплина в хоре. Это - собранность, сосредоточенность, полная духовная отдача служению, сознание, что "здесь место свято", что оно требует святого благоговения, отрешения от всего постороннего, что "вторая кафедра" ко многому обязывает. Каждый из хористов должен быть преисполнен сознанием собственной ответственности за дело пения, горячо любить его, не тяготиться порядком и дисциплиной , которая должна быть твердо установлена.

3. Бескорыстие. Хорошо, если хористы наших общин "не ищут своего", не преследуют корыстных целей, не требуют денежного вознаграждения (как правило). Некоторое время хористы Московской церкви пользовались небольшой денежной поддержкой на покрытие транспортных расходов, довольно ощутимых при условии большого города, и когда эта поддержка была прекращена, ни один хорист не оставил своего служения - все, как и прежде, продолжали являться на свои места.

Усердно трудясь в хоре, певец ожидает своей награды на небесах. Каждое доброе дело, служение Господу и верность Ему будут справедливо оценены и вознаграждены самим Господом - 1 Кор.4,5. А как же рассматривать похвалу со стороны окружающих? Хотя в очень малой степени, но она может быть полезной для ободрения неуверенных в себе певцов. Но большей частью похвала вредит, внушая самомнение и гордость некоторым хористам, которые и без того склонны к переоценке своих возможностей.

4. Скромность, смирение. Иногда христиане не придают большого значения тому, когда принимаются обсуждать, кто из хористов поет лучше, не думая о том, что это может причинить хору немалый ущерб. Такое чувство было присуще и ученикам Христа, когда один из них задал вопрос: "Кто из нас больше?" Подобное происходит и в церкви: на первых порах молодой член хора усердно трудится, чтобы спеть Господу стройно и вдохновенно; хорист повышает свое умение, работает над голосом, постигает музыкальную грамоту, словом, имеет какое-то успехи, и вот семя гордости и западает иногда в сердце, и певец начинает возвышаться над менее способными братьями и сестрами. Иногда у такого певца (чаще "певицы") рождается недовольство и обида на регента, если он поручил сольную партию кому-то другому, и другие обиды. За хористов, зараженных такой манией гордости, надо молиться, наставлять в слове истины, чтобы они не думали "о себе более, нежели должно думать, но думали скромно по мере веры, какую каждому Бог уделил" - Рим.12,13.

Сестра А.И.Казакова (жена Н.А.Казакова), отличавшаяся большими музыкальными способностями (великолепное меццо-сопрано, прекрасная музыкальная память, выразительность пения), была скромной и необидчивой певицей, работать с ней было легко и радостно. Хористам и всем труженикам в исполнении духовной музыки нужно возрастать в смирении - это залог больших успехов и благословений в чудесном служении Господу и Церкви Его.

Тема 4. Взаимоотношения в хоре

Но к сожалению, не всегда бывает так, как наставляет Слово Божие, и более подробно нужно остановиться на двух проявлениях недостаточно высокого духовного уровня хористов.

Одно из них - столкновения противоречивых мнений и интересов у певцов, что рождает споры и нарушает мир. Часто споры бывают следствием недоразумения, т.е. взаимного недопонимания друг друга, и стоит только одной стороне яснее выразить свою мысль, а другой - приложить старание, чтобы понять ее, как "огонь" погаснет.

Так же возникают обиды по причине высказанных замечаний и условий их высказывания. Замечания должны быть обоснованными, но не представляющие из себя обвинений, осуждений и унижении того, кому они высказываются, и не. должны выражать превосходства того лица, которое делает замечание. Замечания должны быть в виде предложений в деликатной форме. Тогда они будут восприняты не с чувством негодования и обиды, как часто , к сожалению, бывает, а по-христиански: кротко и даже с благодарностью. Причину справедливого замечания нужно немедленно удалить Кол.3,8 и извиниться. В случае необоснованности замечания следует спокойно разъяснить его суть и объяснить его, как возникшее недоразумение, и дальнейшим поведением нужно доказать, что замечание учтено и для повторения его оснований нет.

Хористам нужно прикладывать все усилия и молиться о том, чтобы было расположение друг ко другу и царила атмосфера мира и взаимной любви. Это будет благоприятным "микроклиматом" для дружной и плодоносной работы хора. В хоре должны быть благозвучными и не только аккорды, но и человеческие отношения. Совершенно недопустимы такие явления как зависть и вражда.

Отношение членов хора к регенту, его помощникам и пресвитеру основывается на правильном отношении к их труду, который они несут, в широком понимании слов Ап.Павла: "Духа не угашайте" - 1 Фес.5,19; нельзя угашать Духа Святого в себе, которым нужно пламенеть - Рим.12,11; и в работниках на ниве Божией, т.е. хористах. Ничто так не угашает дух и так отрицательно не влияет на трудоспособность и ревность труженика, как равнодушие окружающих к его работе или пренебрежение ею, а еще больше - не использование труда, так что он становится ненужным и напрасным.

Поэтому необходимо делать все, чтобы дух христианина не угасал, а горел: проявлять заинтересованность трудом, правильно оценивать его, дорожить им, с пользой применять его на деле, чтобы он приносил добрый плод, и осуществлять пожелания Ап.Павла - IKop. 15,58. Труд нетщетен перед Господом, достоин уважения, а уважение к труду вызывает уважение и к трудящимся. Фес.5,12-13.

Хористам следует охотно и с радостью выполнять поручения регента и нести какой-либо труд, предложенный им: переписывание нот, занятие библиотекой и т.п. Это будет помощь делом, наглядное доказательство уважения регента, что будет воодушевлять его и на дальнейший труд.

И в заключение: самой важной, необходимой помощью друг другу будет являться постоянная молитва хористов друг о друге перед Господом.

Регент хора и его служение

Не замыкаясь в узкие музыкально-певческие рамки, регент должен учитывать и важность духовной стороны своего служения, расширять это служение главным образом в сторону проповеднической деятельности и, пользуясь благоприятной возможностью, изучать богословские дисциплины.

Проповедническое служение и связанное с ним углубленное изучение Священного Писания будут способствовать духовному росту регента и создадут необходимый авторитет для успешной работы в хоре. Этот авторитет и свое христианское достоинство регент должен всемерно утверждать и тщательно беречь, не нарушая его неосмотрительными поступками и словами - Ек.10,1. Особенно осторожными должны быть братья-регенты в отношении с сестрами, не допуская близости, которая может послужить соблазном и нарушением целомудрия - 1 Тим.3,2; Тит. 1,8, что может привести к грехопадению.

Хорошим проповедником регент может и не стать, но молитвенное служение должно быть присуще ему в большей степени. Как можно чаще в усердной молитве регент возлагает на "золотой жертвенник, который перед престолом" - От.8,3, все нужды доверенного ему великого дела Божьего.

И когда в работе бывает успех, и хор приносит добрый плод, регенту нужно следовать примеру Ал.Павла - 2 Кор.4,7; сознавать и укреплять свою зависимость от благодати Господней и Духа Святого, чтобы избежать опасности возгордиться - Иак.4,6; 1 Пет.4,5. Эта опасность подстерегает регентов, и особенно молодых в большей степени, чем рядовых тружеников, в служении духовной музыкой и пением. Регенту необходимо возрастать в скромности и смирении, идя в этом впереди хористов.

"Да будет совершен Божий человек, ко всякому доброму делу приготовлен" - 2 Тим.3,17.

Регент - духовный попечитель хора (Устав ВСЕХБ § 286) и воспитатель, не может не заботиться о развитии у хористов добрых качеств, подавая им пример своим поведением - 1 Пет.5,3.

Личный пример - лучшее воспитательное средство, и хорошо, если воспитатель может сказать о себе так, как Ап. Павел - 1 Кор.4,16; Фил.3,17. Плох тот руководитель, к которому относится предостережение Иисуса Христа: "Все, что они (фарисеи) велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте ; по делам же их не поступайте, ибо они говорят, и не делают" - Мф.23,3. В таких случаях самые добрые и правильные слова наставника бессильны, бездейственны и бесполезны.

Если в хоре нет должного состояния, то регент должен задуматься - не в нем ли причина и принять соответствующие меры. О духовном состоянии регента должен заботиться и пресвитер, так как хор - часть церкви, и его состояние отражает состояние всех детей Божиих.

В отношении с хористами, регент является не столько начальником, сколько руководителем, другом, разумным и любящим старшим братом. Тактично, без навязчивости, он вникает в жизнь, состояние и нужды всех хористов, зная их и имея горячее желание вовремя оказать каждому необходимую помощь.

Находясь во главе коллектива, регент должен иметь дар управления - 1 Кор. 12,28, т.е. способности организатора:

1) уметь установить и поддерживать порядок в хоре и правильные взаимоотношения хористов;

2) быть требовательным, сохранять дисциплину;

3) проявлять настойчивость с одной стороны, и терпение с другой, при проведении необходимых, особенно новых мероприятий;

4) во всех действиях быть неторопливым, но и не медлительным, помнить, что "всему есть свое время" - Ек.3,1, "ценить время, дорожить им" - Еф.5,16;

5) проводить совещания и беседы с хористами, уметь выслушивать их мнения, если они не совпадают с его собственным, необходимо считаться с мнением хористов, принимать их во внимание в работе;

6) быть твердым и решительным;

7) проявлять беспристрастность и справедливость при разрешении спорных вопросов;

8) во всех обстоятельствах сохранять спокойствие духа и сдержанность в словах и поступках; ""Разумный воздержен в словах своих, и благоразумный хладнокровен" - Пр. 17,27. "Долготерпеливый лучше храброго и владеющий собою лучше завоевателя города" - Пр.16,32;

9) на случай своего временного отсутствия или ухода, чтобы не страдало дело Божие, заботиться о своей замене и о подготовке помощников из способных хористов:

10) тщательно следить за своей работоспособностью и полезностью для хора, готовить себе замену, чтобы передать хор в надлежащие, подготовленные руки.

Во взаимоотношениях с помощниками (см.п.9) регент является учителем, он молит Господа, чтобы Он "исполнил его Духом Божиим, мудростью, разумением, ведением... и способность учить других вложил в сердце его" - Исх.35,34.

Регент передает помощникам свои знания и опыт, отдавая как жертву Господу, свое время, труд и силы, показывая пример самоотвержения и трудолюбия; и ставит перед своими помощниками трудные, но посильные (лучше - посильные, но трудные) задачи.

В постоянных беседах с помощниками регент анализирует музыкально-певческое и духовное состояние хора, намечает пути к устранению недостатков и к достижению духовных целей.

Воодушевляет хористов и музыкантов для активного и плодотворного участия их в прекрасном и благословенном музыкально-певческом служении Господу Богу и Его церкви.

Особое внимание нужно уделить ближайшим помощникам регента: аккомпаниатору - постоянному участнику разучивания и исполнения песен, и заместителю - будущему регенту.

Велико в деле умиротворения доброе и твердое влияние пресвитера и мудрое применение им организационных мер.

Особое положение регента обязывает трудиться в полном контакте с пресвитером:

1) посвящать пресвитера в духовное состояние хора и отдельных хористов;

2) быть откровенным по отношению к пресвитеру, не скрывая от него затруднений и ошибок в своей работе;

3) во избежание ошибок делиться с пресвитером планами и намерениями в работе хора;

4) быть одним из ближайших помощников и друзей пресвитера.

Пресвитер изучает в ЗБИ "общий" курс пения и музыки в церквах ЕХБ, выполняя все практические работы по этой дисциплине; кроме того, он знакомится с курсом обучения для регентов, прочитывая его и, по возможности, (не обязательно, но весьма желательно) выполняет соответствующие задания и контрольные работы.

Таким образом, пресвитер ближе и глубже узнает важность музыкально-певческого служения в церкви, ответственность и тяжесть труда регента.

Кроме того, пресвитер этими занятиями повышает свой музыкальный уровень и становится более компетентным в вопросах певческого служения, и приобретает (или увеличивает) авторитет, благодаря чему его участие и помощь регенту становятся более квалифицированными и эффективными.

Пресвитер же, являясь "духовным попечителем хора" (Устав ВСЕХБ § 28б), не может оставить хористов и музыкантов на единоличное распоряжение регента, но вникает во все дела хора, не мешая однако регенту в его основной работе.

Пресвитеру нужно чаще и ближе быть в общении с хористами: посещать спевки, вести личные беседы; не менее одного раза в месяц перед хлебопреломлением обращаться к хору со словом назидания; очень полезны практикующиеся в некоторых общинах молитвы пресвитера и проповедников вместе с хором перед богослужениями, чтобы хористы чувствовали в пресвитере не только "начальствующего", руководителя церкви, но и любящего друга, старшего брата во Христе Иисусе.

Особенно сильно и глубоко пусть это чувствует регент, для которого пресвитер должен стать самым близким и полезным другом, проявляющим в отношениях к регенту требовательность и доброжелательность, прямоту и тактичность и во всем разумную любовь.

Состояние регента и хористов, нужды их, скорби и радости, пусть будут очень близкими сердцу пресвитера, пусть они будут предметом его постоянных забот и непрестанных молитвенных ходатайств перед престолом Всевышнего!

Контрольные вопросы

2. Какими деловыми и духовными качествами должны обладать левиты Нового Завета?

3. Какими должны быть взаимоотношения между регентами, хористами, пресвитером и хором?

Когда вы поёте, проходящие через вас музыкальные вибрации меняют ваше физическое и эмоциональное состояние. Самое воодушевляющее и преобразующее пение, для всех, кто это пробовал, – это пение в группе. Оно берёт что-то очень личное – звук, зарождающийся внутри вас, распространяет его по всему помещению, заполненному людьми, и звук возвращается ещё более захватывающей гармонией.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что групповое пение популярно. По данным Американского хора, 32.5 миллиона взрослых американцев поют в хоре, что на 10 миллионов больше, чем за последние шесть лет. Когда речь заходит о пении в группах, многие люди начинают думать о церковной музыке, однако в США существует свыше 270 000 хоров, которые включают в себя как профессиональные группы, вроде тех, что в сериале “Glee”, так и абсолютно любительские группы, такие как “Choir! Choir! Choir!”, исполняющие “The man who sold the world” Дэвида Боуи.

Пока популярность группового пения возрастает, наука усердно пытается понять, как оно может успокаивать и в то же время заряжать людей энергией. Исследователи обнаружили, что пение, подобно инъекции идеального успокоительного, одновременно успокаивает нервы и поднимает настроение.

Поднятие настроения может быть вызвано эндорфинами – гормонами, которые вырабатываются во время пения и вызывают чувство удовольствия. Это также может быть вызвано окситоцином – другим гормоном, который вырабатывается в процессе пения и обладает способностью подавлять беспокойство и стресс. Кроме того, окситоцин усиливает чувство доверия и единения, что может объяснить, почему многочисленные исследования по-прежнему показывают: пение уменьшает чувство депресии и одиночества.

Самое недавнее исследование делает предположение о том, что “музыка развивалась как инструмент общественной жизни”, и что удовольствие, приходящее от совместного воспевания – это появившаяся в ходе эволюции награда людям за их стремление жить сообща, а не обособленно, когда каждый сидит в своей пещере.

Похоже, что благоприятное воздействие от постоянного пения способно накапливаться. В одном из исследований, у поющих людей был обнаружен пониженный уровень кортизола, что означает пониженный уровень стресса. По результатам наиболее предварительного изучения, синхронизация частоты биения наших сердец во время совместного пения может объяснить, почему оно похоже на групповую медитацию, которой кто-то руководит. Один за другим исследования показывают, что пение избавляет от беспокойства и способствует повышению качества жизни. Доктор Джулин К. Джонсон, исследующая влияние пения на пожилых людей, недавно начала 5-тилетние исследования, в которых она планирует изучить действие группового пения в качестве доступного метода для улучшения здоровья и самочувствия среди пожилых.

Оказывается, для того чтобы достичь результатов, вам даже не нужно быть хорошим певцом. Согласно одному из исследований 2005 года, пение в группе “может принести чувство удовлетворения и оказать лечебное действие, даже когда голос поющих звучит заурядно”.

Певческие группы различаются: от тех, кто выступают во время простых повседневных событий и не требуют обязательного прослушивания новичков, до серьёзных профессиональных или любительских хоров, таких как “Los Angeles Master Chorale” или мой хор в Нью-Йорке. Я присоединилась к нему, когда мне было 26, и у меня была депрессия. Причиной, которая подтолкнула меня на это, было одно-единственное воспоминание о том, как я пела в хоре на Рождество – эйфорический опыт, который мне никогда не забыть.

Если вы хотите найти певческую группу, к которой можно присоединиться, вы всегда можете ввести в поиске “Google” слово “хop” или “хоровое сообщество”, а также название вашего города или населённого пункта, и получить больше информации.

Совместное пение дешевле медикаментов, здоровее выпивки и определённо намного веселее физических тренировок. Это именно то, что с большой долей вероятности даёт гарантию хорошего самочувствия в жизни. Даже если вы приходите на репетицию в состоянии сильной усталости и депресии, к концу вечера вы выйдете, взлетая высоко в небо, как воздушный змей, полный эндорфинов и хорошего расположения духа.

Художественный образ музыкального произведения в хоре создается и раскрывается посредством напева и слова. Поэтому основными техническими требованиями хоровой звучности являются, во-первых, точность высотного интонирования звука каждым певцом а отдельной партии и каждой партией в общем хоровом звучании; во-вторых, тембровая слитность и динамическая уравновешенность отдельных голосов внутри каждой партии и всех партий в общем хоровом ансамбле; в-третьих, четкое произношение слов.
Но стройная, интонационно чистая, уравновешенная в силе, слитная по тембру хоровая звучность — это только предпосылка для создания художественного образа, передающего содержание произведения. Поэтому, прежде чем приступить к разучиванию песни, руководитель должен путем анализа произведения уяснить себе его содержание и те средства, которыми оно раскрывается композитором. В результате ознакомления с литературным текстом можно понять тему и идею произведения и его характер: то ли героический, то ли лирический, то ли шуточный и т. д. В зависимости от общего характера песни определяется темп, динамика, тембровая окраска звучания, характер движения мелодии, художественно-смысловое выделение фраз.

После такого анализа произведения составляется исполнительский план, которому подчиняется вся последующая вокально-хоровая работа. Руководитель определяет трудности в освоении произведения, намечает пути их преодоления, вырабатывает определенные упражнения и составляет подробный репетиционный план.
Работа с хором над новой песней обычно начинается с чернового разучивания — запоминания мелодии, с выстраивания интервалов, созвучий, с отработки ритмической стороны произведения и дикции.
По мере овладения техническими элементами руководитель начинает больше уделять внимания художественной отделке произведения. Наступает время, когда голые ноты начинают обрастать художественной плотью.
Приводим в качестве примера художественный анализ и исполнительский план работы с хором над песней «Полюшко колхозное», слова и напев Г. Савицкого, обработка для женского состава народного хора И. Ивановой. (Песня напечатана в этом номере сборника на стр. 13).

В литературном тексте песни раскрывается картина широкого, раздольного колхозного поля.

Ой, ты мое полюшко,
Полюшко колхозное,
Ты мое широкое,
Ты мое раздольное.
Рожь густая волнами,
Ветром колыхается.
Ежегодно полюшко
Урожаем славится.
Ой, ты мое полюшко,
Полюшко колхозное,
Ты мое широкое.
Ты мое раздольное.

Стихотворение отличается необычайной лаконичностью и вместе с тем выразительностью образа. Несмотря на то, что оно состоит всего из трех четверостиший, причем третье является буквальным повторением первого, образ «полюшка колхозного» выступает выпукло и сильно. Какой великий и широкий по своему тематическому охвату смысл вкладывает автор в слова «полюшко колхозное»! В них глубокий подтекст В этом «полюшке» — вся жизнь трудового человека, жизнь новая, счастливая, как «полюшко» широкая и раздольная.
Этот внутренний смысл, или идея, стихотворения намечается уже в первом четверостишии, где величественный образ «полюшка» начинает раскрываться через глубоко эмоциональное, полное любви обращение: «Ой, ты мое полюшко».

Если в первом четверостишии образ «полюшка колхозного» выявляется в лирико-эпическом характере, то во втором четверостишии на первый план выступает героическое звучание образа, который приобретает все большее динамическое наполнение. Так, энергичное начало второго четверостишия —

Рожь густая волнами,
Ветром колыхается.

передает стремительное движение, динамику в раз витии образа «полюшка колхозного». Оно уже не только «широкое и раздольное», но и «урожаем славится». Здесь происходит дальнейшее раскрытие подтекста стихотворения. Колышащееся море ржи — это плоды созидательного труда советского человека — творца всех земных благ. Поэтому в третьем четверостишии, являющемся буквальным повторением первого, обращение к «полюшку» звучит с новой силой: уже не как раздумье, а как гимн его плодородию, как гимн творческому труду советского человека.
Итак, образ «полюшка колхозного» в стихотворении раскрывается в динамическом развитии от лирико-эпической величавости к могучему героическому звучанию. Прием обрамления сообщает стихотворению тематическую цельность и вместе с тем открывает простор для творчества композитора и автора хоровой обработки.

Анализируя музыку песни «Полюшко колхозное », легко отметить, что интонационно она очень точно, в народно-песенной манере передает характер литературного образа. Мелодия песни широкая, напевная и благодаря разнообразной метроритмической организации создает атмосферу эмоциональной взволнованности и внутреннего движения. Каждый куплет песни, передавая настроение соответствующего четверостишия, является как бы определенной стадией развития музыкального образа песни.
В музыке первого куплета звучит мягкое, любовное обращение к «полюшку колхозному». Но вместе с этим это не разговор в буквальном смысле, а скорее глубокое раздумье, где «полюшко колхозное» и судьба человека, вся его жизнь сливаются в единое понятие. Отсюда исходит определяющее настроение первого куплета — мягкость, задушевность и значительность.

Темп медленный, движение мелодии плавное, общий оттенок пианиссимо (очень тихо).
Все элементы художественной выразительности (мелодия, метро-ритм, фактура, фразировка) находятся в постоянном движении, как бы раскрывая все новые и новые стороны образа, благодаря чему произведение становится благодатным материалом для художественного исполнения.

Первый куплет, как и последующие куплеты, состоит из четырех фраз, каждая из которых имеет свою динамическую вершину. Звуки, следующие до вершины, исполняются с усилением звучности, а звуки, следующие после вершины, — с ослаблением. Таким образом, вершина динамически подчеркивается и организует вокруг себя предыдущие и последующие звуки. В разбираемой песне вершиной каждой фразы является первая доля второго такта. Но и фразы по своему значению не равноценны. В данном случае главной, вершинной фразой является третья. К ней восходит эмоцинальное нарастание, мелодия расширяет диапазон, ускоряется внутреннее движение посредством сокращения количества тактов во второй фразе, насыщается фактура: сначала запевает одна певица, во второй фразе к ней присоединяется вторая, а в третьей фразе звучит уже многоголосный хор. В четвертой фразе, напротив, ощущается уже ослабление эмоционального напряжения, динамически она звучит слабее, чем третья, изменяется ее ритмический рисунок, укорачивается диапазон и упрощается фактура: на смену четырехголосью приходит унисон.
Такое разграничение фраз по своему художественному значению называется фразировкой. (Пример № 1) Если общий оттенок куплета — пианиссимо, то в вершинах фраз звук может несколько усиливаться, достигая пиано, а к концу фразы возвращаться к исходному оттенку.

Третья фраза (вершинная) звучит несколько сильнее, чем все остальные (в пределах пиано).

Развитие музыкального образа во втором и в третьем куплетах идет по пути динамического нарастания — от пиано до форте, фактурного усложнения, вариантного развития голосов, изменений тембра, характера движения мелодии и произношения слов. Все эти изменения идут по принципу нагнетания — постепенного и непрерывного увеличения, расширения. В подтверждение сказанного рассмотрим динамический план и фактурные изменения песни.

Динамический план
Первый куплет — пианиссимо.
Второй куплет — пиано.
Третий куплет — от меццо-форте — к фортиссимо.

Изменения в динамике тесно связаны с фактурным усложнением: первый куплет запевает одна певица, второй — двое, а третий куплет начинает весь хор. Здесь мы видим не только увеличение числа запевал, но и увеличение количества голосо-партий, а также вариантность в самой мелодической линии запева. (Пример № 2)

Кульминационного звучания песня достигает в последнем куплете на словах: «Ты мое широкое, ты мое раздольное». Все элементы художественной выразительности в этом месте достигают своего высшего уровня. Здесь самое громкое звучание хора, характер движения мелодии (в противоположность предыдущим куплетам, отличается уже не мягким и спокойным становлением звука, а размашистым, ярким, броским произнесением звука и слова, основанном на сочетании акцента и максимальной протяженности звуков), фактура достигает предельного развития (5 голосов, подголоски), наконец, мелодия взлетает к высшей своей точке, подчеркивая эмоциональную кульминацию и окончание всей песни. (Пример № 3)

Итак, в результате художественного анализа руководитель уяснил содержание песни и те средства, которыми композитор его раскрывает. Но этим не ограничивается предварительная работа над произведением.
Каждый вид искусства имеет свою технику, т. е. совокупность определенных навыков, необходимых для создания художественного образа. В. хоровом искусстве—это строй, ансамбль, дикция, вокальные навыки — дыхание, звукообразование и резонирование. Поэтому ясно, что следующим этапом предварительной работы руководителя является анализ произведения уже с точки зрения его технических трудностей.
Рассмотрим основные моменты работы над строем хора.
Пение без сопровождения предъявляет к исполнителям особенно высокие требования в части интонирования интервалов и аккордов. Очень развитая мелодическая линия песни, изобилующая широкими интервалами, представляет большую трудность для интервального интонирования. Нужно обратить внимание на мелодические отрезки, которые хор может спеть фальшиво: на звуки секундного соотношения

на последовательность звуков одинаковой высоты, вызывающих часто понижение интонации и поэтому требующие «подтягивание» высоты каждого последующего звука, на интонирование полутонов.
Для достижения интонационно чистого звучания руководитель хора должен знать закономерности интонирования различных ступеней мажорной и минорной гаммы в соответствии с их ладовым значением.
Интонирование мажорной гаммы.

Звук первой ступени (основной тон) интонируется устойчиво. Звуки второй, третьей, пятой, шестой и седьмой ступеней интонируются х.о стремлением к повышению. С особенно сильным стремлением к повышению интонируются звуки третьей и седьмой ступеней (терция тонического трезвучия и вводный тон). Звук четвертой ступени интонируется со стремлением к понижению.

Следует отметить, что в русской песне часто встречается мажорный лад с пониженной седьмой ступенью. В этом случае она интонируется со стремлением к понижению.

На примере № 5 показан характер интонирования различных ступеней мажорной гаммы. Стрелки, направленные вверх, указывают, что звук нужно интонировать со стремлением к повышению, горизонтальная стрелка указывает на устойчивое интонирование, а стрелка, направленная вниз,—на интонирование со стремлением к понижению

Интонирование минорной гаммы (натуральной).

Звуки первой, второй и четвертой ступеней интонируются со стремлением к повышению.
Звуки третьей, шестой и седьмой ступеней — со стремлением к понижению.
В гармоническом и мелодическом миноре звук седьмой ступени интонируется с сильным стремлением к повышению. В мелодическом миноре звук шестой ступени интонируется также со стремлением к повышению.

На примере № 6 показан характер интонирования звуков гаммы «си-бемоль минор», в которой написана песня «Полюшко колхозное».
Точное интонирование в большой степени зависит от певческого дыхания. Вялое дыхание с утечкой воздуха вызывает понижение звука, перенапряженное дыхание со слишком сильным воздушным напором, наоборот, приводит к форсировке и повышению интонации. Вялое становление звука (с подъездом) также вызывает интонационную неточность. Низкая позиция, вызывающая переутомление гортани, влечет за собой понижение интонации звука, к такому же результату приводит перекрывание звука в верхнем регистре (у народных голосов это бывает в тихих песнях). При недостаточном использовании грудных резонаторов интонация изменяется в сторону повышения.
Особо благотворно влияет на интонирование «высокая позиция» звука, суть которой заключается в направлении звучания в верхние резонаторы и в освобождении от напряжения гортани. Высокой позиции необходимо добиваться в любом регистре.

В работе над данной песней это особенно нужно учитывать при занятиях со вторыми альтами, которые поют в очень низком регистре. Большую пользу в отработке высокопозиционного звучания приносят вокальные упражнения, пропевание отдельных фраз с закрытым ртом или на слога «ли», «ле».
Таким образом, интонационно чистое пение в хоре в большой степени зависит от уровня всей вокальной работы, которая должна проводиться в направлении воспитания различных певческих навыков и исправления тех или иных недостатков голоса певцов (зажатость звучания, форсировка, тремоляция, носовой оттенок и т. д.).
Важнейшим вокальным навыком является правильное, опёртое дыхание." Часто про певца, владеющего певческим дыханием, говорят, что он поет «на опоре», или «опертым звуком». Опертое дыхание характерно тем, что весь воздух при пении идет полностью на звукообразование без утечки и расходуется плавно и экономично. При этом возникает так называемый «опертый звук». В нем много насыщенности, плотности, упругости. Неопертый же звук, наоборот, тусклый, рыхлый, слабый, с сипотой, что свидетельствует о бесполезной утечке воздуха. При опертом звуке возможна большая экономия воздуха и, следовательно, пение на одном дыхании больших музыкальных построений. Неопертый звук требует частой смены дыхания и приводит к разрыву музыкальной фразы.

Для получения опертого звука необходимо сохранять «вдыхательную установку», то есть при пении певец не должен допускать опускания и сужения грудной клетки. Набрав воздух, необходимо на какой-то момент сделать «задержку» дыхания и после этого приступить к звукообразованию. Этот момент «задержки» как бы приводит в готовность весь певческий аппарат. Дышать нужно легко и непринужденно, без излишнего напряжения, почти так же, как при обычной разговорной речи. Певец должен брать столько воздуха, сколько ему понадобится для выполнения определенного задания. Объем вдыхаемого воздуха зависит от величины музыкальной фразы и регистра, в котором она звучит, а также от силы звука. Пение в высоком регистре требует большей затраты воздуха. Вдыхание слишком большого количества воздуха приводит к напряженному звучанию и неточному интонированию. Продолжительность вдоха зависит от темпа произведения и должна равняться временной длительности одной доли такта. Для непрерывного исполнения длинных музыкальных построений, а то и всего произведения применяется так называемое «цепное дыхание». Суть его заключается в поочередном подновлении дыхания певцами хора. На примере № 7 приводится хоровая часть второго куплета, которая исполняется на «цепном дыхании».

Каждый певец в отдельности не может спеть весь этот отрезок без обновления дыхания, но в хоре в результате поочередного обновления дыхания певцами эта фраза звучит нерасчлененно. Нормальное певческое дыхание одного певца иссякает на рубеже четвертого и пятого тактов, но дышать в этом месте даже одному певцу не рекомендуется. При «цепном дыхании» лучше дышать не на стыке двух музыкальных построений, а перед ним или спустя некоторое время. Нужно отключаться от пения и вновь в него включаться незаметно, дыхание брать коротко и преимущественно в середине слова или на выдержанном звуке. (Пример № 7).

Следует еще раз подчеркнуть важность характера выдоха. Он должен быть экономным и ровным на всем своем протяжении. Только такой выдох может создать плавное, эластичное пение. Нельзя допускать, чтобы при выдохе израсходовался весь воздух. На сильно израсходованном запасе воздуха петь вредно.
В пении процесс дыхания тесно связан с моментом зарождения звука, или атакой. Различаются три типа атаки — твердая, придыхательная и мягкая. При твердой атаке связки смыкаются до подачи воздуха. Затем воздушная струя с небольшим усилием размыкает связки. В результате возникает резкий звук.
Придыхательная атака — противоположность твердой. При ней возникновению звука предшествует беззвучный выдох, после чего связки спокойно смыкаются. При этом гласная «А» как бы получает характер звучания «хх-а», но согласная «х» не должна быть слышна.

При мягкой атаке смыкание связок начинается одновременно с началом звучания.
Твердая атака в пении встречается редко (в звуковых возгласах, в громком становлении звука после паузы).
Большую пользу приносят твердо атакированные упражнения, они воспитывают ощущение «опертого» звука и являются средством борьбы с вялым звукообразованием, вызывающим «подъезд». Такие упражнения (пример № 8) следует пропевать в медленном темпе на гласную «А»

Основой пения является мягкая атака. Придыхательная — применяется при тихой и очень тихой звучности.
С певцами, обладающими резкими голосами, полезно заниматься пропеванием небольших полевок или отрезков музыкальной фразы разучиваемого произведения на гласные «Я», «Е», «Ё», «Ю» или слога «ЛЯ», «ЛЕ», «ЛЁ», «ЛЮ».
Художественный образ в вокальном искусстве выступает в единстве музыки и слова. От способа произношения слов, или дикции, зависит не только качество донесения до слушателя литературного текста песни, но и весь певческий процесс. Как известно, слово состоит из единства гласных и согласных звуков. Непременным условием правильной дикции при пении является максимально длинное звучание гласных и короткое, активное произношение согласных, основанное на четком взаимодействии языка, губ, зубов и нёба при ровном и ни в коем случае не толчкообразном выдохе. Отрабатывать четкость произношения согласных полезно на тихом звучании посредством их удваивания. При этом для фиксации всего внимания на согласных полезно коротко, но не резко бросать каждый слог, в уме высчитывая длительность выдержанных нот. (Пример № 9)

Особую трудность в произношении представляют сочетания из нескольких согласных (страна), согласная в начале слова (встречай, а не стречай) и согласная в конце слова (цвет, а не цве).
Для сохранения предельной непрерывности звучания мелодии согласные, стоящие в конце слога, нужно соединять с последующим слогом.
« У—ро—жа—е—мс л а—в и—тс я ».
Четкую дикцию обычно отождествляют с ясным произношением согласных, забывая, что гласные также играют громадную роль в произношении слов и в общей слитности хорового звучания.
Гласные—это чистые звуки без примеси шумов. Одни из них звучат ярко, открыто — «А», другие прикрыто—«О», «У», третьи — «близко» — «И». Степень напряженности, или яркости, гласных различна, она зависит от положения рта и от места гласной в слове (ударные гласные звучат напряженнее, ярче, чем безударные).

В пении для создания ровной вокальной линии все гласные в некотором роде нейтрализуются, то есть стирается резкая грань между ними. Это происходит в результате сохранения примерно одинакового положения рта для всех гласных. Известно, что одна и та же гласная при разных положениях рта приобретает разные звуковые качества: при широко раскрытом рте она звучит открыто, ярко, при полуоткрытом — прикрыто, мягко, при пении с раздвинутыми уголками губ (на улыбке) — звучит светло, легко, «близко». Поэтому вполне понятно, что в звучании отдельной фразы или всего произведения, отмеченных определенным настроением, все гласные должны звучать в одном эмоциональном тонусе, при одном преобладающем положении рта. Единая манера формирования гласных в хоре приобретает решающее значение, так как она является основой тембровой слитности голосов. Для выработки единого резонирования гласных полезно петь последовательность звуков одинаковой высоты на слога МИ—МЕ—МА— МО—МУ (согласная «М» используется для смягчения атаки. Пример № 10). При этом нужно следить, чтобы все гласные исполнялись с одинаковой степенью раскрытия рта.

Во избежание «подъезда» при пении гласных «А», «О», «У», «Э», «И», следующих за какой-либо другой или одноименной гласной, особенно на стыке двух слов, необходимо первую гласную протянуть предельно длинно и мгновенно перейти на вторую, несколько тверже атакируя звук. Например: «.полюшко урожаем славится».
Выше мы уже говорили, что ударная гласная звучит сильнее и ярче, чем безударная. Но иногда в народных песнях сильная доля такта не совпадает с ударением в слове. В этих случаях приходится гласную, звучащую на сильной доле такта, исполнять менее рельефно, нежели гласную, на которую падает ударение словам (Пример 11)

Здесь мы видим, что в слове «Мое» безударная гласная «О» соответствует относительно сильной доле такта и поэтому, выделяясь, будет искажать слово. Чтобы этого не случилось, слог «МО» нужно исполнять несколько тише, чем гласную «Ё».
Работа над гласными в народном хоре приобретает особенно большое значение в связи с ошибочным взглядом некоторых музыкантов на тембр народного голоса. Они считают, что для народного пения характерен только открытый, белый звук. Непонимание вокальной основы народного пения приводит к неправильной ориентации этого замечательного жанра хорового искусства. Разве жанровое богатство русской народной песни от тихой, нежной припевки, острой частушки до широких полотен распевных лирических песен и голосистых веснянок не говорит о ее широчайшем эмоциональном диапазоне?! Как же можно все эти песни петь одним звуком?! Совершенно ясно, что звучание народного хора, как и любого другого хора, зависит от содержания песни, от ее эмоционального тона.

Основой всякого коллективного музыкального искусства, в том числе и хора, является единство и определенная согласованность действий всех членов коллектива. Все элементы хоровой звучности: строй, дикция, сила, тембр, скорость движения и т. д. существуют только в коллективной, ансамблевой форме. Поэтому работа над ансамблем пронизывает все стадии хоровой работы.
Мы уже говорили о единой манере формирования гласных и согласных. Теперь мы рассмотрим ритмический и динамический ансамбль. В «Полюшке колхозном» каждый голос имеет свой самостоятельный ритмический рисунок. При единовременном исполнении возникает опасность нарушения ритмического ансамбля. Чтобы это предотвратить, необходимо воспитывать у певцов чувство пульсации мелодии. С этой целью хорошо применять пропевание музыкальных отрывков с дроблением вслух каждой четверти, половинной и целой ноты на составные восьмые доли (пример N2 12).

Благодаря этому упражнению хор будет точно выдерживать сложные длительности и вовремя переходить на последующие звуки. Обычно на звуках большой длительности певцы теряют точное ощущение движения и переходят на последующие звуки с опозданием или раньше времени.
Динамический ансамбль в хоре основывается на уравновешенности в силе голосов одной партии и на определенной согласованности партий между собой: то верхняя партия, ведущая основной голос, звучит громче других партий, то на передний план выступает средний или нижний голос, то все партии звучат с одинаковой силой. Так, в песне «Полюшко колхозное» сначала верхний голос звучит громче, затем начинают динамически подчеркиваться мелодические изменения в различных голосах, в кульминации песни все голоса звучат с одинаковой силой.

Большинство русских народных песен исполняется с запевалами. В этих случаях очень важен ансамбль между запевалой и хором, который перенимает от запевалы весь характер исполнения песни. Это нужно учесть и при разучивании данной песни. Основой хорошего ансамбля в хоре является правильный подбор голосов и количественное их равенство в каждой партии. В результате получается естественный ансамбль. Но иногда у голосов, составляющих аккорд, различные тесситурные условия. В этом случае уравновешенность звучания достигается искусственным путем, в результате особого распределения силы звучания между голосами: второстепенный голос, написанный в высоком регистре, должен звучать тише, а основной голос, написанный в невысоком регистре, должен исполняться громче. Если же все голоса при данной ситуации будут исполняться с одинаковой силой, то второстепенный голос заглушит основной, и ансамбля, конечно, никакого не получится.
Для создания художественно полноценного ансамбля необходимо, чтобы каждый певец не только точно пел свою партию, но и, слушая своих соседей по партии, сливался с ними. Мало того, он должен слушать основной голос и соразмерять с ним силу своего голоса.

Нажмиддин Мавлянов

Именно так считает солист Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко Нажмиддин Мавлянов. Мы разговариваем с ним накануне первого в юбилейном сезоне театра спектакля «Пиковая дама», где Нажмиддин исполняет партию Германа.

И.Г. Нажмиддин, я не раз слышала, как перед спектаклем вы распеваетесь совсем не фрагментами из опер или вокализами, а песнями, аккомпанируя себе на фортепиано. «Дым» Керна, к примеру. Почему?

Н.М. Не только песнями. Например, раньше я любил играть знаменитый Седьмой вальс Шопена. Я так разогреваюсь, причем не только вокально, но и эмоционально. Так я настраиваю мозг на быстрые воспоминания, такой эмоциональный «энергетик» получается. У меня после этого на сцене быстрее и активнее работают эмоции. Только песни, которые я пою, мне обязательно должны нравиться. Это – единственное условие. Никакая конкретная песня не привязана к конкретному спектаклю. Одно время моим «допингом» был Второй концерт Рахманинова, там есть у меня любимые гармонии. Я, конечно, совсем не пианист, и не смог бы сыграть этот концерт, но какие-то особенно трогающие меня И.Г. гармонии иногда играл перед выходом на сцену. А песни, о которых вы говорите, я пел еще в юности.

И.Г. О юности. Вы всегда пели? Какой была ваша дорога к опере?

Н.М. Голос у меня был всегда, и в детстве, и в юности, но я как-то не обращал на это внимания. У меня мама была очень музыкальным человеком. Она замечательно пела разные песни: русские, узбекские. Я ей подпевал. Еще быстро запоминал и пел песни, услышанные в кино. Например, в индийских фильмах, которых у нас шло великое множество. Мог петь почти басом, а мог пищать высоченные ноты. Пел, когда собирались гости. Все получилось само собой. Но теперь я понимаю, что все было не зря, все пошло в копилку будущей профессии. Играл на гитаре и пел в эстрадных группах. Так, кстати, я, во-первых, развил себе диапазон, во-вторых, стал учить иностранные языки. Песни мы, конечно, учили с пластинок, я ведь не ходил в музыкальную школу. Но мне всегда интересно было работать не механически, а осознанно. Пели мы песни на русском, узбекском, таджикском, английском, французском, итальянском, турецком, португальском… Я переписывал себе тексты в тетрадь и обязательно должен был знать перевод, старался правильно произносить эти иностранные слова. Пел я очень много. В моей тетради переписано, пожалуй, больше тысячи песен. И почти все они исполнены.

И.Г, Вы ведь пришли в музыкальное училище уже взрослым человеком, получив другое образование?

Н.М. Когда умер мой отец, мне было шесть лет. Мама поднимала нашу семью, сестер, братьев одна. Я был младшим. Мы жили непросто и, конечно, нам нужна была профессия надежная, как считала мама. Так я попал в строительный колледж. И мне там нравилось. Это была творческая и очень интересная профессия.

(Нажмиддин посмотрел на лепнину потолка театрального фойе: «Я ведь все это могу делать. Все эти украшения… Я и сейчас бы смог это сделать»).

Учился я быстро, и скоро уже многое умел. Я же мужчина, должен был помогать семье, поэтому и строительными работами зарабатывал, и дынями на рынке мы с братом и сестрой торговали, и пением тоже зарабатывал, когда меня пригласили в ресторане петь, и на свадьбах пел. Сначала научился играть на гитаре, но мечтал о пианино. На пианино я скопил денег, откладывая со своих заработков, когда уже учился в училище. С друзьями по училищу мы привезли его домой. Это был мой себе подарок на день рождения. Я жадно и бесконечно мог заниматься. Конечно, настоящие занятия начались именно тогда, когда я поступил в музыкальное училище в Самарканде.

Хосе. Кармен. Фото – Олег Черноус

И.Г. Но это еще не предвещало ваше оперное будущее?

Н.М. Нет! Я поступал в училище с намерением стать эстрадным певцом. Определили меня сначала, как баса, я даже спел басовую арию. Но единственный в училище тенор заканчивал уже 4-й курс, больше тенором петь было некому. Вот так я стал тенором. Потом уже я показывался, наверное, пяти фониатрам, все сказали, что у меня толстые басовые связки. А вот пою тенором. В училище я стал заниматься просто как одержимый. Иногда спал только по 2-3 часа. День был расписан по часам. Я хотел все-все успевать.

У меня был друг – талантливый лингвист. Он и сейчас мой друг. Я с ним занимался английским. Он же просил меня научить его основам тайбоксинга. Я ведь довольно серьезно занимался спортом, показывал хорошие результаты. Сейчас я думаю, что спорт тоже пополнил мою вокальную «копилку»: без правильного дыхания и выносливости в тайбоксинге невозможно, да и в любом виде спорта.

Я в детстве любил восточные сказки: там герои не боятся никакой работы – «и сорок профессий мало» – и всегда побеждают.

Я приходил в училище в пять утра, чтобы занять класс и заниматься фортепиано: музыкальной школы за плечами ведь не было. Как все мы – вокалисты – пел в хоре. И очень мне это нравилось. Во-первых, я узнал много музыки, во-вторых, пение в хоре способствует развитию чистого интонирования. Читал книги, что называется, «запоем». Тогда моей любимой книгой стал «Мартин Иден» Джека Лондона. Я очень понимал главного героя. Когда я говорю, что «день был расписан по часам» – это не «фигура речи». У меня на самом деле были листы, на которых я писал: что надо читать, что слушать, когда я занимаюсь языком, когда спортом, плюс подготовка к училищным занятиям. Режим был очень жесткий. Спасибо моим педагогам в училище, а потом и в Ташкентской консерватории. Они не просто занимались со мной, они меня учили и развивали.

Первые записи оперных теноров принесла мне Алла Васильевна Щетинина. Я услышал Джильи, Собинова, Лемешева, Козловского… Потом уже современных тогда теноров – Атлантова, Доминго. Мы с педагогами обсуждали их пение: я начал анализировать особенности тембра, манеру, интерпретацию. Мощнейшее впечатление на меня произвел Марио дель Монако. И вот так опера окончательно и бесповоротно вытеснила из моей жизни все другие увлечения. Нет, я не бросил ни занятия языками, ни спорт, но все это теперь было подчинено новой профессии. Не карьере – об этом я тогда не думал, а именно постоянному росту в профессии. Я как-то внутренне понимал, что стал заниматься свои делом, и я обязательно должен был делать его как можно лучше!

На третьем курсе училища, я сказал себе: если выиграю грант на бесплатное обучение в консерватории – буду учиться, если не выиграю, – уйду. И я выиграл!

Уже студентом Ташкентской консерватории я был принят в оперный театр имени Навои. Но это совсем не означало, что я перестал учиться. Режим мой оставался все таким же жестким, я продолжал много читать – не только художественную литературу, но книги об опере, композиторах, о театре. Я уже знал, кто такой Станиславский, что есть театр Станиславского и Немировича-Данченко в Москве, знал, в чем суть системы Станиславского, и очень это понимал. Я продолжал неуемно впитывать в себя знания. Я ведь пришел в музыку совсем из другого мира, но твердо понимал, что, если я этим занимаюсь, должен делать все на 100 процентов.

Гофман. Фото – Елена Семенова

И.Г. А с какой партии в театре вы начали?

Н.М. Сейчас это может показаться странным, но еще в оперном классе в консерватории я спел Альмавиву в «Севильском цирюльнике», а в театре дебютировал в «Паяцах» в партии Арлекина. Я пел все, что давали, естественно, если понимал, что могу это спеть. Я очень благодарен моему педагогу Ольге Алексеевне Александровой за помощь и поддержку. Я и сейчас с ней советуюсь. Маленькие партии, большие. Здесь спел Хосе, Ленского, Неморино… Однажды к нам в театр приехал Вячеслав Николаевич Осипов, и хотя тогда ему было 69 лет, он пел Германа в «Пиковой даме». И как пел! Я был просто потрясен: такой голос! Пел он свободно, покрывал оркестр и, конечно, его невероятный темперамент просто сводил с ума и зал, и партнеров. Я пел с ним в спектакле маленькую роль Распорядителя. Но Вячеслав Николаевич обратил на меня внимание, сказал, что у меня красивый голос, и что я обязательно должен расти, петь, что у меня должно быть отличное будущее. Я жадно его расспрашивал: как поет, что поет… Он дал мне много дельных советов, которые я помню и по сей день. Объяснял, что можно петь сейчас, а что только после тридцати, от какой партии каких «подводных камней» ждать… Разве мог я тогда предположить, что всего через год с небольшим окажусь солистом театра Станиславского и Немировича-Данченко, где блистал Осипов! Увы, когда я пришел в труппу, Вячеслава Николаевича уже не было в живых…

И.Г. То есть, встреча с Вячеславом Осиповым – это был знак судьбы?..

Н.М. А я верю «знакам судьбы», иногда понимаю, что меня сопровождают не случайные совпадения.

Ни в Самарканде, ни в Ташкенте я не думал о каком-то конкретном театре, я просто много занимался и много пел. Мама всегда говорила: пой везде, куда тебя приглашают. Я очень долго мог работать, как «вечный двигатель».

И.Г. И как же вас судьба привела в театр Станиславского и Немировича-Данченко?

Н.М. У нас в Ташкенте была афиша конкурса вокалистов имени Глинки. Подготовил программу и, не думая ни о чем, кроме того, чтоб спеть, как можно лучше, отправился в Москву. И конкурс Глинки остался бы для меня просто попыткой показаться в Москве, если бы снова не случай: на меня обратили внимание члены жюри Джузеппе Пасторелло, который стал звать меня в Италию, и главный дирижер театра Станиславского и Немировича-Данченко Феликс Павлович Коробов. Он почувствовал во мне возможную перспективу и пригласил в театр на прослушивание. Думал я вот как: ну, прослушаюсь, потом мне скажут: «Спасибо, мы вам позвоним», и… не позвонят… Но все оказалось по-другому: я прослушался, и меня пригласили в этот театр! Готовилась постановка «Силы судьбы» Верди, я должен был петь Альваро!

Альваро. Сила судьбы. Фото) – Олег Черноус

И.Г. И это был блестящий дебют!

Н.М. Шел я к нему очень сложно. Я осторожно впевал партию, пока не пришло ощущение, что это мое, что мне удобно. Когда поддались самые сложные места, я подумал – ура-ура, все должно получиться. Я справлюсь. Не все в меня верили, кто-то считал, что целиком спектакль я не вытяну. Но самым большим ударом для меня была смерть мамы. Это случилось как раз, когда шли постановочные репетиции. Она снилась мне ночами, на репетициях частенько глаза были «на мокром месте»… Я часто просыпался от того, что плакал во сне, а когда просыпался, осознавал, что мамы больше нет. Это очень тяжело. И я не смог ей сказать: «Мама, я спел, у меня все получилось»… И хотя меня приняли зрители, и писали о дебюте хорошо, я все равно не был уверен, что уже в труппе, в театре. А потом следующая премьера – «Сказки Гофмана». Я спел заглавную партию. Очень трудную! Мы с Александром Борисовичем Тителем очень-очень много над ней работали. Это трудная и актерски, и вокально партия. Конечно, я прочитал всего Гофмана, много прочел того, что о нем написано. Я так всегда готовлюсь к новым работам.

Приглашения в другие театры и за границу последовали очень быстро. А еще я участвовал в постановке вердиевской «Травиаты» Георгием Георгиевичем Исаакяном (с которым уже встречался до этого на «Силе судьбы»). Пел я этого Альфреда в Ирландии. И вот все вместе выступления привели, наверное, к тому, что меня заметили и стали приглашать. Но первые три сезона я сидел в театре, никуда не выезжая, кроме театральных гастролей. Я работал, работал, накапливал репертуар, учился выдерживать много работы, петь большие трудные спектакли. И сейчас считаю, что делал абсолютно правильно! Был год, когда я спел здесь 45 спектаклей!

И.Г. Что для вас выступления на других сценах: в Большом, Мариинском, в Европе и Америке?

Н.М. Мне хотелось, да и сейчас хочется, больше и больше петь. Работать с разными партнерами, дирижерами, режиссерами, узнавать новые города и страны. Мне в принципе интересно все время что-то для себя открывать, что-то узнавать, в общем – «учиться, учиться, и учиться». Даже, если я еду 10 минут в метро, я еду с книгой. Я учу партии. Постоянно. Учу те, которые мне интересны, даже если у меня нет на них приглашения. Но, если приглашение будет, я должен быть готов. В прошлом сезоне я выучил восемь новых партий сам, две из них я спел. Подготовил концертную программу из русских народных песен. Плюс к тем, на которые меня зовут постоянно: Каварадосси в «Тоске», Пинкертон в «Мадам Баттерфляй», Манрико в «Трубадуре». В этом году я спел партию, о которой очень мечтал – Андре Шенье. Спел в Новой Опере, где было концертное исполнение оперы Джордано. Мне нравится петь и в Большом, и в Мариинском, в этом году дебютировал в Метрополитен (заменял Марсело Альвареса) – незабываемые впечатления! . До Мет я спел за месяц 10 спектаклей в разных странах, у меня все было спланировано. Но мы нашли «окна», ведь Мет – это важная в жизни каждого певца сцена. Потрясающий театр, потрясающие партнеры: Нетребко, Лючич! Анна оказалась очень доброжелательной, открытой. И принимали спектакль отлично!

Я довольно быстро учу партии. На Радамеса в «Аиде», например, потребовалось десять дней спокойной подготовки.

Сейчас я могу выбирать, где петь, что, с кем и сколько. У меня есть свои установки, в чем я участвую, в чем нет. Вместе с режиссером мы строим партию, но важно, как ты сам ее чувствуешь. Ты вкладываешь свои эмоции, свой опыт, все пропускаешь через себя. Сперва все, что говорит режиссер, я стараюсь выполнить, но потом – это же взаимный процесс – я что-то могу делать по-своему. Работа с дирижерами – рост, энергетика. Я обычно хорошо понимаю дирижеров, я сам брал уроки дирижирования, и дома партии учу не только с инструментом, но и «с рукой».

Я же понимаю, перед какой партией нужно отдохнуть, какие можно петь подряд, какие нет. Многие великие певцы писали в своих мемуарах, как лучше строить работу с партиями. Здесь не надо «изобретать велосипед». Есть однотипные партии, есть те, что требуют перестройки голоса. Все это певец должен знать. И все советы пропускать через собственный опыт.

Герман, «Пиковая дама». Фото – Сергей Родионов

И.Г. А почему вы захотели спеть Пьера в «Войне и мире»? Не так часто вокалисты мечтают об этой партии, честно говоря.

Н.М. Я очень хотел спеть Пьера в «Войне и мире», когда еще опера только ставилась в нашем театре первый раз. Но тогда понимал, что не время. Приглядывался к партии Курагина, но тогда меня назначили на Барклая де Толли. А теперь решился попросить, и мне наши постановщики – Александр Борисович Титель и Феликс Павлович Коробов дали такой шанс. И хотя я мог бы вместо Пьера спеть 14 спектаклей по приглашениям, я отказался от любой другой работы. Выучил партию в Японии, где пел Радамеса, а летом продолжал впевать ее и учил мизансцены. Конечно же, перечитал «Войну и мир». Мне кажется, что, когда «Войну и мир» проходят в школе, то невозможно по-настоящему понять этот роман. Сейчас я перечитал – это совсем другое восприятие. И конечно – гениальная музыка Прокофьева! Я понимал, что внешне не похож на Пьера, но мне сделали накладной живот из поролона, я долго работал над походкой, пластикой. Я в принципе хочу петь больше русских опер, чем сейчас это получается. Есть некоторые приглашения. Хочу сделать Самозванца в «Борисе Годунове» и Андрея в «Мазепе».

И.Г. Но вы спели главную теноровую партию русского репертуара – Германа в «Пиковой даме». И 3 октября первый в этом сезоне Герман на вашей родной сцене.

Н.М. Германа я спел через десять лет после того, как впервые появилась мысль об этой партии. Сперва об этом речь шла в Ташкенте, я посоветовался с педагогом, и мы вместе решили, что рано. Потом здесь, в театре Станиславского и Немировича-Данченко, еще в постановке Михайлова, – тогда мы подумали-подумали с Александром Борисовичем, но тоже решили, что рано. В Ташкенте, когда я думал о Германе, мне было 27 лет, а спел я его в результате – в 37. Дело не в том, можешь ты спеть ту или иную партию, в смысле – спеть ноты. Спеть я могу много чего. Дело в том, чтобы донести стиль, мысль композитора. И, конечно, быть уверенным, что не будет вредно для голоса. Постараться исполнить так, как написано. Я убрал некоторые партии из своего репертуара, чтобы не совмещать то, что не совмещается. Но некоторые из отставленных партий я может быть и спою снова.

Герман для меня – больной человек, что-то не так в его голове. Больной прямо в медицинском смысле. Он любит Лизу, но он хочет войти в другое общество, то, в которое не вхож. Его собственная жизнь кажется ему мрачной, скучной, словно не имеет смысла. Не азарт для меня в Германе. Скорее болезнь. Там много всего наслоено в этой партии. После дебюта в «Пиковой» в Москве мне много раз предлагали петь Германа в других театрах, но я всегда говорил нет. Исполнил только с Валерием Абисаловичем Гергиевым в концертном варианте в Зале имени Чайковского и на Дальневосточном фестивале Мариинского театра с Павлом Смелковым. На эту партию нельзя «сесть». И не только потому, что она сложная для пения. Она во всем сложная.

Герман, «Пиковая дама». Лиза – Елена Гусева. Фото – Сергей Родионов

И.Г. Значит, если кто-то хочет услышать вашего Германа, пусть приходят или приезжают в театр Станиславского и Немировича-Данченко. Отлично! Но ведь у вас много партий, которые позволяют вам откликаться на приглашения разных театров.

Н.М. Я сейчас в таком возрасте, что хочу петь больше и больше, хотя понимаю, что надо ставить какие-то ограничения. Это уже опыт. Но я готов, как и двадцать лет назад, открывать, познавать, снова учиться. Много-много работать. И не только потому, что пение – моя профессия. Мне это нравится, приносит удовлетворение. Я люблю, когда прочитанная книга, или фильм, или спетая партия не отпускают, когда ты думаешь об этом еще долго потом. И для меня важно, что зрители получают удовольствие от моей работы, это так окрыляет. Очень кропотливая, большая работа, но обязательно приносящая радость, удовлетворение. Это и есть основа моей формулы пути к вершинам профессии.

Все права защищены. Копирование запрещено.