Краткая история гоголя портрет. Пересказ произведения "Портрет" Гоголя Н.В
Николай Васильевич Гоголь - известный писатель, творчество которого весьма неоднозначно. Склонный к мистицизму, автор умеет внести в свои произведения некую изюминку, которая запоминается и не оставляет равнодушным никого. Какое произведение его ни возьми, везде чувствуешь недосказанное, незаконченное, загадочное. Между строк всегда можно прочесть что-то, что передает глубину души маэстро.
Например, произведение, которое насквозь пропитано фатализмом, страхом перед неизведанными и потусторонними силами - это «Портрет» (Гоголь). Краткое содержание его может передать лишь основные моменты сюжета. Но только полная версия сможет погрузить вас в мир иллюзии, в мир красивого слога и передать настроение, которое Николай Васильевич хотел донести.
«Портрет» (Гоголь). Краткое содержание
Начинается произведение с описания тяжелой судьбы молодого и талантливого художника. У него совсем нет денег, чтобы расплатиться за жилье, нет средств на еду и даже на свечи. Вот он и просиживает без работы все вечера, завидуя тем, у кого есть и заказы, и популярность. Однако на последние деньги он покупает портрет азиата с необычно живыми глазами. И потом из-за него он практически Чартков везде видит эти глаза: они ему мерещатся наяву, они ему снятся каждую ночь, они смотрят прямо в его душу. Но с картины внезапно выпадает купюра в тысячу червонцев. На этом жизнь художника вроде бы налаживается.
Повесть «Портрет» (Гоголь), краткое содержание которой способно заинтересовать читателя и побудить к прочтению полной версии, повествует о дальнейшей судьбе Чарткова. Он - востребованный художник, однако со временем становится жадным, а его талант деградирует. От зависти герой начинает скупать гениальные произведения других живописцев, на что тратит все свое состояние. Однако полотна жестоко уничтожаются в итоге, а сам персонаж умирает, в бреду вспоминая все те же глаза азиата.
Произведение «Портрет» (Гоголь), краткое содержание которого трудно описать несколькими предложениями, продолжается объяснением всей этой загадочной истории. После смерти Чарткова портрет китайца с мастерски нарисованными глазами попадает на один петербургский аукцион. Там его находит человек, отец которого и написал картину. Оказывается, на нем изображен ростовщик, который всем Однако эти средства никому не приносили удачу - все, кто брали у азиата из Коломны денежные средства, умирали страшной смертью, сходили с ума.
Продолжаем краткое содержание. Портрет Гоголь назвал изображением духа тьмы, а рисовал его художник именно с ростовщика. Но в процессе работы автора одолевает тягостное чувство, и он не хочет продолжать писать. Китаец просит закончить портрет, чтобы остаться "живым" и после смерти, однако умирает, так и не увидев эту работу. Автор хочет сжечь ее, однако отдает по просьбе другу. Дальше портрет начинает негативно влиять на каждого своего обладателя. Поэтому рассказчик ищет картину, чтобы остановить поток зла, однако она таинственно исчезает.
«Портрет» (Гоголь). Анализ повести
Эта повесть - глубокое философское произведение, которое затрагивает тему влияния потусторонних сил на человеческие судьбы. Над судьбой властен не только человек, но еще и другие обстоятельства, другие люди и даже мистика. Верить в это или нет - решать каждому читателю самостоятельно. Читая же произведение, хочется просто наслаждаться интересным сюжетом и певучим языком его создателя.
План пересказа
1. Бедный художник Чартков покупает портрет.
2. Сны Чарткова. Появление в реальности того, что он видел во сне.
3. Художник становится тщеславным. Его работы все более бездарны.
4. Потерявший талант художник видит гениальную картину, присланную из Италии.
5. Он скупает лучшие произведения искусства и уничтожает их. Смерть Чарткова.
6. Аристократ рассказывает об известном ростовщике. Истории о несчастьях людей, бравших у него деньги взаймы.
7. Портрет делает несчастным другого обладателя, затем еще многих людей.
8. Рассказ художника о дьявольской силе портрета.
Пересказ
Часть I
Повесть начинается с описания картинной лавочки на Щукином дворе. По тому, что изображали художники и что покупали в лавке посетители, уже можно судить о деградации их вкусов.
Именно перед этой лавкой остановился молодой художник Чартков. Бедное одеяние художника говорило, что он был предан своему труду и не заботился о своем наряде. Он сначала «внутренне смеялся над этими уродливыми картинами», затем задумался, «кому нужны эти фламандские мужики, эти красные и голубые пейзажи, которые показывают какое-то притязание на несколько уже высший шаг искусства, но в котором выразилось все глубокое его унижение?» Чартков так долго застоялся, что проворный купец уже принялся связывать вместе несколько картин, чтобы продать ему. Художнику показалось неудобным уходить ни с чем, и он стал рыться в куче старого хлама в надежде что-нибудь отыскать.
Когда хозяин обратился к Чарткову снова, тот уже стоял неподвижно перед одним портретом. «Это был старик с лицом бронзового цвета, скулистым, чахлым... Портрет, казалось, был не кончен; но сила кисти была разительна. Необыкновеннее всего были глаза: казалось, в них употребил всю силу кисти и все старательное тщание свое художник. Они просто глядели, глядели даже из самого портрета, как будто разрушая его гармонию странною живостью». Хозяин буквально навязал ему этот портрет. Чартков купил его, не понимая, зачем он это сделал. Настроение его тут же испортилось, «досада и равнодушная пустота обняли его в ту же минуту». Усталый, он притащился в очень бедное и грязное жилище. Дверь ему открыл Никита, натурщик, краснотерщик и выметатель полов в одном лице. Он рассказал, что приходил хозяин комнат за деньгами. Художником овладело «ненастное расположение духа».
Казалось бы, Чарткова ждало прекрасное будущее, он должен был стать великим художником, потому что у него было главное — талант, на что ему указывал еще и его профессор. Но профессор предупреждал Чарткова: «...у тебя есть талант; грешно будет, если ты его погубишь... Берегись; тебя уже начинает свет тянуть; уж я вижу у тебя иной раз на шее щегольской платок, шляпа с лоском... Обдумывай всякую работу, брось щегольство — пусть их набирают другие деньги. Твое от тебя не уйдет».
Иногда хотелось ему кутнуть, щегольнуть, но при всем том он мог взять над собою власть. Временами он мог позабыть все, принявшись за кисть, и отрывался от нее не иначе, как от прекрасного прерванного сна. Но трудностей возникало все больше и больше. Чартков влачил иногда нищенское существование, и, когда случалось, что хозяин по десять раз на дню приходил требовать плату, ему рисовалась завидная участь богатого художника. «Зачем я мучусь и, как ученик, копаюсь над азбукой, тогда как мог бы блеснуть ничем не хуже других и быть с деньгами».
Чарткова начинают тревожить странные, страшные сны. Будто портрет оживает, и из него выходит старик — призрак с тяжелыми свертками, на которых написано «1000 червонных». Ему кажется, что один сверток выпадает из рук старика, художник жадно его хватает и смотрит, не заметит ли старик. Очнуться его заставил стук в дверь. Это пожаловали хозяин и квартальный надзиратель требовать оплаты за жилье. Чартков объясняет, что платить ему пока нечем. Квартальный замечает страшный портрет, задевает его и оттуда выпадает один из таких свертков в синей бумаге с надписью «1000 червонных». Молодой человек бросается к свертку, судорожно сжимает его в руке. Ему удалось выпроводить гостей, пообещав к вечеру заплатить и съехать. Запершись в комнате, он пересчитал деньги и стал думать, откуда они могли там взяться. Он решает: «Теперь я обеспечен, по крайней мере, на три года, могу запереться в комнату, работать... И если поработаю три года для себя, не торопясь, не на продажу, я зашибу их всех, и могу быть славным художником». Но «извнутри раздавался другой голос, слышнее и звонче», словом, в Чарткове проявились человеческая слабость, жажда блеснуть, щегольнуть, пожить в свое удовольствие. И этот второй голос постепенно одерживает верх.
Чартков начинает жить по-другому: «в душе его возродилось желанье непреоборимое схватить славу сей же час за хвост и показать себя свету». Он переезжает на новую квартиру, к нему приходят первые посетители. Он пишет свой первый портрет, вкладывая в него весь имеющийся талант: «...работа его завлекла. Уже он позабыл все, позабыл даже, что находится в присутствии аристократических дам, начал даже выказывать иногда кое-какие художнические ухватки, произнося вслух разные звуки, временами подпевая, как случается с художником, погруженным всею душою в свое дело».
Он с нетерпением ждал следующего сеанса, когда сможет опять вернуться к работе. «Работа заняла его всего, весь погрузился он в кисть, позабыв опять об аристократическом происхождении оригинала. С занимавшимся дыханием видел, как выходили у него легкие черты и это почти прозрачное тело семнадцатилетней девушки».
Вскоре Чартков понимает, что его старанье, кропотливый труд, желание изобразить «всякий оттенок» человека и, наконец, его талант никому не нужны. Портрет, в который художник вложил всю душу, был не принят, а портрет Психеи, в котором обнаруживалось лишь небольшое сходство с девушкой, заказавшей картину, вызвал у дам радостный крик изумления. Художник был щедро одарен деньгами, улыбками, комплиментами, приглашениями на обеды, «словом, получил тысячу лестных наград». Портрет наделал в городе шума. Чартков был буквально атакован посетителями, которые постепенно погубили его талант. Они не понимали настоящего искусства. Каждый стремился удовлетворить свое самолюбие. И, презирая их, художник начинает им угождать: «Кто хотел Марса, он в лицо совал Марса, кто метил в Байрона, он давал ему байроновское положенье и поворот...»
Скоро он уже сам начал дивиться чудной быстроте и бойкости своей кисти. Все были в восторге и провозглашали его гением. Скоро в Чарткове нельзя было узнать скромного художника. Он позволял себе теперь изъясняться резко о других художниках и об искусстве, он возомнил себя гением, имеющим право ругать великих художников - Рафаэля и Микеланджело. До такой степени он был избалован славой, хвалой, которые были «куплены им за свои же деньги», что ему стало скучно. Знавшие Чарткова раньше не могли понять, как мог исчезнуть в нем талант, который проявился так ярко в самом начале его жизненного пути? Он перестал верить во вдохновенье, все его мысли и чувства обратились к золоту. Он «готов был обратиться в одно из тех странных существ, которых много попадается в нашем бесчувственном свете, на которых с ужасом глядит исполненный жизни и сердца человек, которому кажутся они движущимися каменными гробами с мертвецом внутри наместо сердца».
Но одно событие потрясло и всколыхнуло его «жизненный состав». Событием этим оказалось приглашение в Академию художеств для обсуждения нового, присланного из Италии произведения русского художника, одного из прежних его товарищей, который от всего отказался, все отдал искусству.
И вот Чартков в зале, где уже целая толпа посетителей. Всюду царствовало глубочайшее безмолвие. Сделав на лице выражение знатока, он поспешил приблизиться к картине; «но, Боже, что он увидел!» Чистое, непорочное, прекрасное, как невеста, стояло перед ним произведение художника. Скромно, божественно, невинно и просто, как гений, возносилось оно над всеми. «И стало ясно даже непосвященным, какая неизмеримая пропасть существует между созданьем и простой копией с природы». Душа Чарткова оживает, наступает прозрение. Он понял, что отверг великий дар природы - талант художника. И все это - ради золота, ради положения в обществе. Он опустился, утратил бескорыстные связи с людьми, привязался к миру богатства, вещей. И тогда «почти бешенство готово было ворваться к нему в душу», «он узнал ту ужасную муку, которая в юноше рождает великое, но в перешедшем за грань мечтаний обращается в бесплодную жажду: ту страшную муку, которая делает человек способным на ужасные злодеяния. Им овладела ужасная зависть, зависть до бешенства». С тех пор начал скупать он лучшие произведения искусства, приносил их домой и с яростью дикого зверя уничтожал эти полотна. «Вечная желчь присутствовала на лице его». У Чарткова стали появляться припадки бешенства и безумия. Все это вылилось в ужасную болезнь. За три дня он умер, «труп его был страшен». В комнате ничего не осталось от его огромных богатств, но обнаружили только изрезанные куски высоких произведений искусства.
Часть II
В одном из домов богатых любителей искусств происходила аукционная продажа вещей. Собралось много купцов, знатоков-аристократов и бедных благородных господ, которые приходят лишь для того, чтобы узнать, чем все закончится. Внимание всех присутствующих привлек портрет какого-то азиата со странным выражением на лице. «Обступившие были поражены необыкновенной живостью глаз». Многие состязавшиеся уже отказались от портрета, потому что цена была огромная. Остались два известных аристократа, которые «набили бы, вероятно, цену до невозможности», если бы один из присутствующих не сказал, что он имеет право на этот портрет как никто другой: «Все меня уверяет, что портрет есть тот самый, которого я ищу».
В окружающих разыгралось любопытство. Господин начал свой рассказ. Речь шла об одном ростовщике, который поселился среди бедных людей. Этот ростовщик был азиат, снабжающий нуждающихся небольшими суммами за большие проценты. Странным было то, что каждый, кто получал от него деньги, оканчивал жизнь несчастным образом.
В среде тогдашнего аристократического общества обратил на себя внимание молодой меценат. Он был отмечен самой государыней. Этот молодой человек окружил себя художниками, поэтами, учеными, старался дать им работу, всячески помогал. Немного поиздержавшись и чтобы не отстать от своего дела, обратился он к известному ростовщику. Сделав заем, через некоторое время наш герой совершенно изменился, «стал гонителем, преследователем развивающегося таланта». Сделался подозрительным, начал писать несправедливые доносы, многих сделал несчастными. Дело дошло до государыни. Этот вельможа был наказан и отстранен от места. Соотечественники на него смотрели осуждающе. Его тщеславная душа страдала; «гордость, обманутое честолюбие, разрушившиеся надежды, все соединились вместе, и в припадках страшного безумия и бешенства прервалась его жизнь».
Другая история - история любви. В одну из красавиц северной столицы влюбился юноша, который показался ее родственникам «неравною партией». Ему было отказано. Он оставил столицу и возвратился спустя некоторое время очень богатым. Отец девушки дал согласие. Поговаривали, что этот молодой человек так разбогател, потому что вошел в какие-то условия с ростовщиком. Весь Петербург завидовал этой красивой паре. Но счастье их длилось недолго. Муж стал сильно ревновать свою красавицу жену, оскорблять, бить ее. А когда она заговорила о разводе, чуть не убил ее ножом. Ему помешали, и он в порыве отчаяния убил себя.
Множество примеров было и в низших классах. Люди стали бояться ростовщика.
Настоящим сюжетом этой истории явился отец нашего рассказчика. Отец был замечательный человек, художник-самоучка, самородок. Ему давали заказы в церкви. Одна из работ заняла его очень сильно: нужно было поместить на картине духа тьмы. Часто размышлял он о том, что нужно бы написать дьявола с ростовщика. Однажды ростовщик явился к художнику сам и попросил нарисовать с него портрет: «Я, может быть, скоро умру, детей у меня нет; но я не хочу умереть совершенно, я хочу жить». Художник согласился и стал писать портрет. Прежде всего, он старался изобразить глаза, но чем больше углублялся в них, тем тяжелее ему приходилось: «Эти глаза вонзались ему в душу и производили в ней тревогу непостижимую». Наконец он бросил кисть и сказал, что более не может писать. Ростовщик упал в ноги, молил закончить портрет, говорил, что «уже он тронул своею кистью его живые черты, что если он передаст их верно, жизнь его сверхъестественною силою удержится в портрете, что он чрез то не умрет совершенно, что ему нужно присутствовать в мире». Отец в ужасе от услышанного бросился вон из комнаты. Вскоре от ростовщика пришла старуха и принесла портрет, сказав, что «хозяин не хочет портрета и не дает за него ничего». Вечером того же дня ростовщик умер.
В отце произошла перемена. Он стал чувствовать зависть к одному из своих учеников. А когда тот получил заказ на картину для одной богатой церкви, то его это и вовсе взорвало. Он добился того, что на картину был объявлен конкурс. Запершись в своей комнате, он написал лучшее из своих произведений. Когда картины были выставлены, одна духовная особа заметила, что в лицах нет святости, «будто рукою художника водило нечистое чувство». Отец с ужасом увидел, что всем лицам он придал глаза ростовщика. В бешенстве возвратился он домой, всех разогнал, переломал кисти и хотел сжечь мольберт. Но ему помешал его друг-художник, убедив отдать портрет ему.
Постепенно отец стал успокаиваться, но несчастья начали преследовать его друга. Он это связывал каким-то образом с портретом. Друг тоже поспешил избавиться от него, отдав племяннику, тот в свою очередь еще кому-то. Так портрет начал странствовать по свету.
Отец чувствовал за собой вину, грех и поэтому стал отшельником, на несколько лет поселившись в пустыне. Вернувшись, он пришел в обитель и сказал, что готов писать картину. Это было рождество Иисуса. Целый год писал он, не выходя из кельи. Это стоило того. Умиленный настоятель сказал, что кистью художника водила высшая сила. В это время окончил Академию художеств наш рассказчик и вернулся после двенадцатилетней разлуки.
Отец рассказал сыну о происшествии, случившемся в его жизни, завещал беречь свой талант: «Спасай чистоту души своей. Кто заключил в себе талант, тот чище всех должен быть душою». И просил исполнить просьбу: «Если тебе случится увидеть где-нибудь тот портрет,., во что бы то ни было истреби его...»
Пока все завороженно слушали этот рассказ, портрет со стены исчез: «Кто-то успел уже стащить его...»
Купил в картинной лавке портрет старого иноземца-азиата. Изображение его лица на холсте было не окончено, но неизвестный автор с необыкновенной силой выписал глаза, которые смотрели, как живые, возбуждая в зрителе странное, неприятное, но вместе с тем и завораживающее чувство.
Чартков издержал на портрет свой последний двугривенный и вернулся в нищую, наёмную петербургскую квартиру. Слуга Никита сообщил, что в отсутствие Чарткова хозяин дома приходил с требованием немедленной уплаты долга за жилье.
Молодой художник испытывал тягостное унижение при мысли о своей бедности. Он считал, что судьба несправедлива к нему: несмотря на выдающийся талант живописца, Чартков никак не мог выбраться из нищеты.
Он лёг спать расстроенным. Из-за ширм кровати виднелся купленный сегодня портрет, который уже был повешен на стену. В лунном свете глаза портрета смотрели пронзительно и пугающе. Вдруг изображённый на холсте старик пошевелился, упёрся в рамку руками, выпрыгнул из неё и сел у самой кровати Чарткова. Из-под своего восточного одеяния он вынул мешок, а оттуда – завязанные свертки с деньгами, на каждом из которых была надпись: «1000 червонных». Художник с жадностью глядел на эту уйму денег. Старик пересчитал свёртки и сложил их обратно в мешок, но один из них откатился в сторону. Чартков незаметно схватил его – и в этот момент проснулся. От сна осталось, однако, необыкновенно отчётливое ощущение, как если бы всё случилось наяву. В ладони сохранилось ясное ощущение тяжести свёртка.
Чартков стал мечтать, как счастливо он мог бы жить, имея хоть малую часть виденных во сне денег. Утром к нему постучался хозяин дома с квартальным, требуя сейчас же заплатить за проживание. Художник не знал, что ответить: платить было нечем. Во время разговора квартальный, рассматривая стоящие картины, взял в руки портрет азиата и неосторожно нажал на раму. Чартков заметил, как рама вдавилась внутрь, и из неё выпал точно такой же свёрток, какой ему приснился. Он поспешил поднять его.
В свёртке действительно лежала тысяча червонцев. Эта огромная сумма позволила Чарткову расплатиться за квартиру, нанять себе другую, роскошную, одеться по последней моде и дать в газету статью о своём необыкновенном художественном таланте.
К нему повалили богатые заказчики. Поначалу он писал портреты с них старательно и с душой. Но число клиентов росло. Чартков уже не мог исполнять все картины тщательно. Мало-помалу он выработал особую технику письма, которая позволяла ускорить работу, но лишала её всякого вдохновения и низводила на грубый, ремесленный уровень. Большинство из тех, кого он изображал, мало разбирались в живописи. Хотя в портретах Чарткова замечалось всё меньше таланта, публика продолжала боготворить его. Чем больше он получал денег, тем сильнее росла у него жажда к ним.
Раз Чартков увидел картину одного своего прежнего знакомого. Не заботясь о материальном достатке, тот провёл несколько лет в упорном труде и достиг истинного живописного совершенства. Сразу поняв, насколько выше эта картина его собственных работ, Чартков проникся к её автору чёрной завистью. Он сам попытался изобразить что-нибудь подобное, но годы непрерывной погони за благополучием истребили в нём последние проблески Божьего дара. Жгучая ревность к любому, кто проявлял себя талантливее, стала иссушать Чарткова. Все накопленные деньги он тратил теперь на то, чтобы скупать на аукционах, лучшие полотна, приносить их домой и там резать на куски. Дойдя до безумия, Чартков скончался в страшных муках. Известие о том, что в его доме нашли обрывки великолепных холстов, ужаснуло всех.
«Портрет». Дореволюционный немой фильм по повести Н. В. Гоголя, 1915
Гоголь «Портрет», часть 2 – краткое содержание
Тот самый портрет азиата из дома Чарткова некоторое время спустя был выставлен на одном художественном аукционе. Удивительная живость глаз портрета привлекла покупателей, цена на него быстро поднималась. Однако в разгар торговли вошёл некий молодой художник и поведал историю этой картины.
Несколько десятков лет назад отец этого художника жил в одном из предместий Петербурга - Коломне . Там же поселился невесть откуда приехавший азиат-ростовщик. Очень высокого роста, со страшным, тяжёлым взглядом, он выстроил себе похожий на крепость дом и стал давать деньги всем – от бедных старух до знатных вельмож. За свои ссуды ростовщик брал непомерные проценты. Всех стала вскоре поражать странная судьба его заёмщиков. Казалось, что взятые в долг деньги начинали приносить им несчастья. Щедрые люди делались стяжателями, великодушные – завистниками, в семьях открывались разлады вплоть до кровавых убийств.
Отец художника писал картины на религиозные темы. Задумав однажды изобразить дьявола, он подумал, что лучшим образчиком для него мог бы послужить тот ростовщик. Как ни странно, вскоре после этого, азиат лично явился к нему и предложил писать портрет с себя.
Отец согласился. Ростовщик стал позировать ему. Отец вложил в портрет весь свой талант, но успел полностью окончить на холсте лишь глаза заказчика. Далее он писать уже не мог: глаза как будто ожили и глядели на него, вызывая тяжёлое тревожное чувство. Отец объявил, что отказывается от заказа и денег. Ростовщик неожиданно бросился к нему в ноги и просил окончить работу. Он говорил, что в портрет таинственным способом должно перейти его естество, что после завершения картины он не умрёт, а будет вечно существовать в мире. Отец наотрез отказался. На следующий же день он узнал, что ростовщик умер, завещав ему неоконченный портрет.
Отец поставил его у себя дома. Глаза ростовщика сохраняли человеческую живость, и написавший их художник вскоре почувствовал на себе демоническое влияние. Отца вдруг обуяла зависть к одному своему ученику, которого он стал считать талантливее себя. Глаза святых, которые писал отец для церквей, как-то сами по себе приобретали дьявольское выражение. Заподозрив, что виной всему – портрет, отец хотел изрезать его, но удержался по просьбе одного друга, который выпросил картину с ростовщиком для себя.
Когда портрет вынесли из дома, отец начал успокаиваться. Зато тлетворную силу картины стал ощущать новый его обладатель. Он поспешил побыстрее сбыть портрет с рук. Всем дальнейшим хозяевам лицо ростовщика тоже приносило несчастья. Многие видели, как по ночам азиат выходит из рам картины.
Умирая, автор портрета завещал своему сыну-художнику помнить: в творческом вдохновении есть какая-то тёмная сторона, которой надо всячески избегать. Под действием этой тёмной страсти и были некогда написаны глаза азиата. Теперь, перед кончиной, отец заклинал сына разыскать этот портрет, где бы он ни был, и уничтожить его.
Рассказ молодого художника так поразил участников аукциона, что все забыли про сам портрет. Когда же в конце публика обернулась на картину, её уже не было на месте. Портрет то ли был украден, то ли волшебным образом исчез.
Николай Васильевич Гоголь
Нигде не останавливалось столько народа, как перед картинною лавочкою на Щукином дворе. Эта лавочка представляла, точно, самое разнородное собрание диковинок: картины большею частью были писаны масляными красками, покрыты темнозеленым лаком, в темножелтых мишурных рамах. Зима с белыми деревьями, совершенно красный вечер, похожий на зарево пожара, фламандский мужик с трубкою и выломанною рукою, похожий более на индейского петуха в манжетах, нежели на человека – вот их обыкновенные сюжеты. К этому нужно присовокупить несколько гравированных изображений: портрет Хозрева-Мирзы в бараньей шапке, портреты каких-то генералов в треугольных шляпах, с кривыми носами. Сверх того, двери такой лавочки обыкновенно бывают увешаны связками произведений, отпечатанных лубками на больших листах, которые свидетельствуют самородное дарованье русского человека. На одном была царевна Миликтриса Кирбитьевна, на другом город Иерусалим, по домам и церквам которого без церемонии прокатилась красная краска, захватившая часть земли и двух молящихся русских мужиков в рукавицах. Покупателей этих произведений обыкновенно немного, но зато зрителей-куча. Какой-нибудь забулдыга-лакей уже, верно, зевает перед ними, держа в руке судки с обедом из трактира для своего барина, который, без сомнения, будет хлебать суп не слишком горячий. Перед ним уже, верно, стоит в шинели солдат, этот кавалер толкучего рынка, продающий два перочинные ножика; торговка-охтенка с коробкою, наполненною башмаками. Всякой восхищается по-своему: мужики обыкновенно тыкают пальцами; кавалеры рассматривают серьёзно; лакеи-мальчики и мальчишки-мастеровые смеются и дразнят друг друга нарисованными карикатурами; старые лакеи во фризовых шинелях смотрят потому только, чтобы где-нибудь позевать; а торговки, молодые русские бабы, спешат по инстинкту, чтобы послушать, о чем калякает народ, и посмотреть, на что он смотрит. В это время невольно остановился перед лавкою проходивший мимо молодой художник Чартков. Старая шинель и нещегольское платье показывали в нем того человека, который с самоотвержением предан был своему труду и не имел времени заботиться о своем наряде, всегда имеющем таинственную привлекательность для молодости. Он остановился перед лавкою и сперва внутренно смеялся над этими уродливыми картинами. Наконец, овладело им невольное размышление: он стал думать о том, кому бы нужны были эти произведения. Что русской народ заглядывается на Ерусланов Лазаревичей, на объедал и обпивал, на Фому и Ерему, это не казалось ему удивительным: изображенные предметы были очень доступны и понятны народу; но где покупатели этих пестрых, грязных, масляных малеваний? кому нужны эти фламандские мужики, эти красные и голубые пейзажи, которые показывают какое-то притязание на несколько уже высший шаг искусства, но в котором выразилось всё глубокое его унижение? Это, казалось, не были вовсе труды ребенка-самоучки. Иначе в них бы, при всей бесчувственной карикатурности целого, вырывался острый порыв. Но здесь было видно просто тупоумие, бессильная, дряхлая бездарность, которая самоуправно стала в ряды искусств, тогда как ей место было среди низких ремесл, бездарность, которая была верна однакож своему призванию и внесла в самое искусство свое ремесло. Те же краски, та же манера, та же набившаяся, приобыкшая рука, принадлежавшая скорее грубо сделанному автомату, нежели человеку!.. Долго стоял он пред этими грязными картинами, уже наконец не думая вовсе о них, а между тем хозяин лавки, серенький человечек, во фризовой шинели, с бородой небритой с самого воскресенья, толковал ему уже давно, торговался и условливался в цене, еще не узнав, что ему понравилось и что нужно. «Вот за этих мужичков и за ландшафтик возьму беленькую. Живопись-то какая! просто глаз прошибет; только-что получены с биржи; еще лак не высох. Или вот зима, возьмите зиму! Пятнадцать рублей! Одна рамка чего стоит. Вон она какая зима!» Тут купец дал легкого щелчка в полотно, вероятно, чтобы показать всю доброту зимы. «Прикажете связать их вместе и снести за вами? Где изволите жить? Эй, малый, подай веревочку». – Постой, брат, не так скоро – сказал очнувшийся художник, видя, что уж проворный купец принялся не в шутку их связывать вместе. Ему сделалось несколько совестно не взять ничего, застоявшись так долго в лавке, и он сказал: «А вот постой, я посмотрю, нет ли для меня чего-нибудь здесь» и, наклонившись, стал доставать с полу наваленные громоздко, истертые, запыленные старые малеванья, непользовавшиеся, как видно, никаким почетом. Тут были старинные фамильные портреты, которых потомков, может быть, и на свете нельзя было отыскать, совершенно неизвестные изображения с прорванным холстом, рамки, лишенные позолоты, словом, всякой ветхой сор. Но художник принялся рассматривать, думая втайне: «авось что-нибудь и отыщется.» Он слышал не раз рассказы о том, как иногда у лубочных продавцев были отыскиваемы в сору картины великих мастеров. Хозяин, увидев, куда полез он, оставил свою суетливость и, принявши обыкновенное положение и надлежащий вес, поместился съизнова у дверей, зазывая прохожих и указывая им одной рукой на лавку… «Сюда, батюшка; вот картины! зайдите, зайдите; с биржи получены.» Уже накричался он вдоволь и большею частью бесплодно, наговорился досыта с лоскутным продавцем, стоявшим насупротив его также у дверей своей лавочки, и наконец, вспомнив, что у него в лавке есть покупатель, поворотил народу спину и отправился во внутрь ее. «Что, батюшка, выбрали что-нибудь?» Но художник уже стоял несколько времени неподвижно перед одним портретом в больших, когда-то великолепных рамах, но на которых чуть блестели теперь следы позолоты. Это был старик с лицом бронзового цвета, скулистым, чахлым; черты лица, казалось, были схвачены в минуту судорожного движенья и отзывались не северною силою. Пламенный полдень был запечатлен в них. Он был драпирован в широкий азиатский костюм. Как ни был поврежден и запылен портрет; но когда удалось ему счистить с лица пыль, он увидел следы работы высокого художника. Портрет, казалось, был не кончен; но сила кисти была разительна. Необыкновеннее всего были глаза: казалось, в них употребил всю силу кисти и всё старательное тщание свое художник. Они просто глядели, глядели даже из самого портрета, как будто разрушая его гармонию своею странною живостью. Когда поднес он портрет к дверям, еще сильнее глядели глаза. Впечатление почти то же произвели они и в народе. Женщина, остановившаяся позади его, вскрикнула: «глядит, глядит», и попятилась назад. Какое-то неприятное, непонятное самому себе чувство почувствовал он и поставил портрет на землю.
«А что ж, возьмите портрет!» сказал хозяин.
«А сколько?» сказал художник.
«Да что за него дорожиться? три четвертачка давайте!»
«Ну, да что ж дадите?»
«Двугривенный», сказал художник, готовясь итти.
«Эк цену какую завернули! да за двугривенный одной рамки не купишь. Видно, завтра собираетесь купить? Господин, господин, воротитесь! гривенничек хоть прикиньте. Возьмите, возьмите, давайте двугривенный. Право, для почину только, вот только-что первый покупатель.» За сим он сделал жест рукой, как будто бы говоривший: «так уж и быть, пропадай картина!»
Повесть начинается с трагической истории, которая случилась с талантливым, но очень бедным художником Чартковым. Однажды он за последний двугривенный купил в лавочке на Щукинском дворе портрет азиата, старика в национальных одеждах. Портрет выделялся из общей массы картин тем, что глаза старика на нем были как будто живые. Принеся портрет домой, Чартков узнает, что в его отсутствие приходил хозяин и требовал плату за квартиру.
Бедный художник уже начал жалеть о своей незапланированной покупке. Пристальный взгляд старика с портрета пугает Чарткова, и он даже завешивает картину простыней. А ночью ему снится кошмар, в котором старик с портрета ожил, подошел к постели художника, сел в ногах и начал пересчитывать деньги, которые принес с собой в мешке. Напуганный Чартков, однако, не растерялся и незаметно спрятал один сверток с надписью «1000 червонцев», проснувшись, он все еще отчаянно сжимает пустую руку. Всю ночь кошмары сменяют друг друга, и утром Чартков просыпается совершенно разбитым. К нему опять приходит хозяин квартиры за оплатой, а услышав, что у художника нет денег, предлагает ему расплатиться своими работами.
Портрет азиата привлекает внимание хозяина, и когда он неосторожно берет его в руки, на пол падает тот самый сверток, на котором написано «1000 червонцев».
Жизнь Чарткова круто изменилась. Он расплатился с хозяином, снял шикарную квартиру на Невском, богато оделся, дал объявление в газете, а уже на следующий день принимал у себя знатную заказчицу. Дама заказала у него портрет своей дочери. Чартков проявляет большое усердие, но заказчицу не устраивает излишнее правдивое сходство (желтизна лица, тени под глазами). В итоге, раздосадованный художник выдает за портрет свою старую работу, Психею, которую только слегка подновил. Заказчицу такой вариант вполне устраивает.
Таким образом, Чартков очень быстро становится модным художником, пишет много портретов, удовлетворяя желания богатых заказчиков. Сам он тоже становится обеспеченным, бывает в аристократических домах. О других художниках Чартков говорит резко и высокомерно. Те, кто знал его раньше, удивляются, как он мог так быстро превратиться из начинающего, но талантливого художника, в бездарного скрягу. Однажды, увидев в Академии художеств совершенную работу своего бывшего товарища, присланную из Италии, Чартков вдруг осознает, как низко он пал. Запершись в своей мастерской, Чартков принимается за работу, но незнание элементарных истин, которыми он пренебрег с самого начала, стало помехой в его творчестве. Внезапная зависть охватила художника, он начал скупать лучшие произведения искусства, на что и потратил все оставшиеся деньги. Купленные шедевры он жестоко уничтожал. Вскоре Чартков заболел горячкой, соединившейся с чахоткой, а затем умер в полном одиночестве, лишь страшные глаза старика преследовали его до последней минуты.
Спустя некоторое время, на одном из аукционов в Петербурге всеобщее внимание привлекает странный портрет азиата с живыми глазами. Цена за него уже возросла вчетверо, когда к присутствующим обратился некий художник Б., он заявил, что имеет особые права на эту картину и рассказал историю своего отца.
Рассказ начался с описания части города под названием Коломна. Затем описывается некий ростовщик азиатской внешности, который жил там. Люди обращались к нему за деньгами, поскольку проценты его и сроки выплаты долга вначале казались очень заманчивыми. Но со временем долг возрастал в несколько раз, и человек оказывался в безвыходной ситуации. Но самое интересное то, что менялся характер человека, который брал деньги у ростовщика. Так, например, один влюбленный юноша пришел брать заем у ростовщика, чтобы жениться на своей избраннице, родители которой были против их свадьбы, ввиду отсутствия финансов у жениха. В итоге, после свадьбы, в характере мужа проявились такие черты, как агрессивная ревность, нетерпимость и грубость. Он даже покушался на жизнь супруги, а затем покончил с собой. Таких жутких историй, связанных с именем ростовщика, было великое множество.
Отец рассказчика был художником-самоучкой и жил по-соседству со страшным ростовщиком. Однажды тот обратился к художнику с просьбой нарисовать его портрет, чтобы он был на нем «как живой». Художник берется за работу, но чем лучше у него получается портрет и чем живее выглядят на нем глаза ростовщика, тем более тягостные чувства овладевают мастером. У него появляется отвращение к этой работе, но азиат умоляет закончить портрет и говорит, что в нем сохранится его жизнь после смерти. Эти слова окончательно испугали художника, он убегает, не закончив работу. Служанка принесла ему неоконченный портрет, а ростовщик на следующий день умер. Проходит время, художник начал замечать перемены в своем характере: он чувствует зависть к успехам своего ученика и тайком вредит ему. Глаза ростовщика начинают проявляться в его работах. Он хочет сжечь ненавистный портрет, но один приятель выпрашивает его себе, потом сбывает племяннику, который тоже вскоре спешит избавиться от страшной картины. После смерти жены и маленького сына, художник уверен, что часть души азиата-ростовщика вселилась в тот портрет и продолжает причинять зло людям. Старшего сына он помещает в Академию художеств, а сам отправляется в монастырь, где ведет исключительно праведную и строгую жизнь. Сыну, который приехал его навестить и проститься перед отъездом в Италию, он рассказывает историю с ростовщиком. А также просит найти и уничтожить портрет. После пятнадцати лет напрасных поисков, рассказчик наконец-то отыскал этот портрет, но когда он вместе с остальными слушателями повернулся в сторону картины, ее уже не было на месте. Кто-то сказал: «Украден». Возможно, это действительно так.
