Кто такой н г гарин михайловский. Николай георгиевич гарин-михайловский. По страницам радиопередач

Н.Г.ГАРИН-МИХАЙЛОВСКИЙ (1852-1906)
Краткая биографическая справка

• Собрание сочинений. В 5-ти т. - М.: Гослитиздат, 1957-1958.
• Т.1. Детство Темы; Гимназисты / Вступит. статья В.А.Борисовой, 1957. - 522 с., портр.
• Т.2. Студенты; Инженеры, 1957. - 563 с.
• Т.3. Очерки и рассказы, 1888-1895, 1957. - 655 с.
• Т.4. Очерки и рассказы, 1895-1906, 1958. - 723 с.
• Т.5. По Корее, Маньчжурии и Ляодунскому полуострову; Вокруг света; Корейские сказки; Сказки для детей; Пьесы; Воспоминания, статьи, 1894-1906, 1958. - 719 с.
• Избранные сочинения / Вступит. статья А.Волкова. - М.: Гослитиздат, 1950. - 300 с., портр.
• Детство Темы; Гимназисты: Повести. - М.: Правда, 1981. - 447 с., ил.
• Студенты; Инженеры: Повести. - М.: Правда, 1981. - 528 с., ил.
• Детство Темы; Гимназисты. - М.: Худож. лит., 1974. - 384 с.
• Студенты; Инженеры: Повести. - М.: Худож. лит., 1977. - 389 с.
• Повести / Вступит. статья Ю.Постнова. - Новосибирск: Зап.-Сиб. кн. изд-во, 1976. - 648 с., ил. Содерж .: Детство Темы; Гимназисты; Студенты.
• Детство Темы; Гимназисты. - М.: Худож. лит., 1972. - 440 с.
• Детство Темы: Из семейной хроники / Предисл. К.Чуковского. - М.: Сов. Россия, 1977. - 239 с., ил.
• Рассказы и очерки / Вступит. статья К.Чуковского. - М.: Худож. лит., 1975. - 836 с.
• Повести и рассказы / Послесл. О.М.Румянцевой. - М.: Моск. рабочий, 1955. - 552 с., ил. - (Б-ка юношества).
• Из дневников кругосветного путешествия: По Корее, Маньчжурии и Ляодунскому полуострову / Вступит. статья и коммент. В.Т.Зайчикова. - М.: Географгиз, 1952. - 447 с., ил., карт.
• Из пояснительной записки начальника V изыскательской партии инженера Н.Г.Гарина-Михайловского на имя председателя комиссии по Западно-Сибирским изысканиям. - В кн.: Горюшкин Л.М., Бочанова Г.А., Цепляев Л.Н. Новосибирск в историческом прошлом. Новосибирск, 1978, с.243-247.

• Письма Н.Г.Гарина-Михайловского к жене Н.В.Михайловской: 1887-1897 гг. / Публ., предисл. и примеч. И.Юдиной. - Сиб. огни, 1979, N 8, с.172-184.
• Письма одного года: Из писем Н.Г.Гарина-Михайловекого к Н.В.Михайловской (1892) / Предисл. и публ. И.Юдиной. - Сиб. огни, 1966, N 12, с.142-162.
• Письма жене и сыну с Дальнего Востока (1904-1906) / Предисл., публ. и примеч. И.Юдиной. - Сиб. огни, 1970, N 12, с.152-163.

ОСНОВНАЯ ЛИТЕРАТУРА О ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВЕ
Н.Г.ГАРИНА-МИХАЙЛОВСКОГО

• М и р о н о в Г. М. Поэт нетерпеливого созидания: Н.Г.Гарин-Михайловский. Жизнь. Творчество. Обществ. деятельность. - М.: Наука, 1965. - 159 с., ил.
• Ю д и н а И. М. Н.Г.Гарин-Михайловский: Жизнь и лит.-обществ. деятельность. - Л.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1969. - 238 с., ил. - АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. дом).
• Т ы н я н о в а Л. Н. Неукротимый Гарин: Повесть. - М.: Дет. лит., 1974. - 143 с., ил. Журн. вариант : Сиб. огни, 1972, N 1, с.84-195. - (Под назв. "Широкий мир").
• Г а л я ш и н А. А. Гарин-Михайловский в Самарской губернии. - Куйбышев: Кн. изд-во, 1979. - 120 с., ил.
• М и р о н о в Г. М. Гарин Н.: Крат. лит. энциклопедия. Т.2. - М., 1964, с.66-68, портр.
• Гарин Н. - В кн.: Русские писатели: Биобиблиогр. словарь. - М., 1971, с.231-233.
• З е н з и н о в Н. А., Р ы ж а к С. А. Завидую людям будущего. - В кн.: Зензинов Н.А., Рыжак С.А. Выдающиеся инженеры и ученые железнодорожного транспорта. М., 1978, с.120-132, портр.
• То же. - Наука и жизнь, 1978, N 10, с.105-109.
• Л е з и н с к и й М. Л. Дорога: О проектировании Крым. электр. ж.д. - В кн.: Лезинский М.Л. Причастные лично. Симферополь, 1980, с.114-119.
• Ч е л ы ш е в Б. Д. Гарин. - В кн.: Челышев Б.Д. Русские писатели в Молдавии. Кишинев, 1981, с.92-103, ил.

• М о с е с о в А. Писатель-демократ. - Дошкол. воспитание, 1982, N 4, с.42-45.
• Н и к о л ь с к и й Н. Жажда гармонии: К 75-летию со дня смерти Н.Г.Гарина-Михайловского. - Семья и школа, 1981, N 12, с.44-45, портр.
• В о р о б ч е н к о В. Завидую людям будущего: Н.Г.Гарин-Михайловский в Болгарии и Молдавии. - Кодры, 1980, N 7, с.141-146, портр.
• Н а у м о в И. Аудиенция. - Сел. молодежь, 1977, N 3, с.60-61, ил. - (Клуб отеч. классики).
• О в а н е с я н Н. Писатель, инженер, путешественник. - В мире книг, 1977, N 2, с.71.
• П р и м е р о в Б. Смелый мечтатель: К 125-летию со дня рождения Н.Г.Гарина-Михайловского. - Огонек, 1977, N 9, с.18-19, портр.
• Р ы б а к о в В. Итоги благополучного детства: Об автобиогр. тетралогии. - Семья и школа, 1977, N 3, с.47-50, портр.
• Д ж а п а к о в А. Ключик от заветной дверцы: К биогр. Н.Г.Гарина-Михайловского. - Урал, 1976, N 10, с.182-187, ил.

ВОСПОМИНАНИЯ О Н.Г.ГАРИНЕ-МИХАЙЛОВСКОМ

• Н.Г.Гарин-Михайловский в воспоминаниях современников / Сост., авт. предисл. и примеч. И.М.Юдина. - Новосибирск: Зап.-Сиб. кн. изд-во, 1967. - 175 с., портр. В книгу вошли воспоминания К.Чуковского, Н.В.Михайловской, П.П.Румянцева, Е.Н.Боратынской, А.В.Воскресенского, Б.К.Терлецкого, М.Горького, Ф.Ф.Вентцель, С.Скитальца, С.Я.Елпатьевского, А.И.Куприна, В.В.Вересаева, А.Я.Бруштейн.
• Горький М. О Гарине-Михайловском. - Поли. собр. соч., т.20. М., 1974, с.75-90.
• Куприн А. Памяти Н.Г.Михайловского (Гарина). - Собр. соч., т.9, М., 1973, с.43-47.
• Чуковский К. Гарин. - Собр. соч., т.5. М., 1967, с.700-721, портр.
• Сафонов В. Воспоминания о Гарине-Михайловском. - Звезда, 1979, N 6, с.179-187.

Н.Г.ГАРИН-МИХАЙЛОВСКИЙ И НОВОСИБИРСК

• Ш е р е м е т ь е в Н. Завидую людям будущего. - В кн.: Наши земляки. Новосибирск, 1972, с.13-30, портр.
• Г о р ю ш к и н Л. М. Н.Г.Гарин-Михайловский и его "вариант на Кривощеково". - В кн.: Горюшкин Л.М., Бочанова Г.А., Цепляев Л.Н. Новосибирск в историческом прошлом. Новосибирск, 1978, с.28-32.
• Б а л а н д и н С. Н. Новосибирск: История градостроительства. 1893-1945 гг. - Новосибирск: Зап.-Сиб. кн. изд-во, 1978. - 136 с. ил. На с.4-7, 12 о Н.Г.Гарине-Михайловском.
• И пришлось потесниться другим городам : Страницы истории г.Новосибирска. - В кн.: Улицы расскажут вам... Новосибирск, 1973, с.5-28, ил. На с.5-10 о Н.Г.Гарине-Михайловском.

• 3 ы к о в Н. Из когорты борцов. - Сов. Сибирь, 1983, 19 янв. - (Слав. имена).
• З о р к и й М. ... И здесь был город заложен. - Веч. Новосибирск, 1977, 17 февр.
• К у р ч е н к о В. Каждый должен доказать любовь. - Молодость Сибири, 1977, 19 февр., портр.
• Л а в р о в И. Писатель нашего города. - Веч. Новосибирск, 1977, 18 февр., портр.
• Память о нем жива... - Веч. Новосибирск, 1977, 19 февр. Четыре статьи, посвященные 125-летию со дня рождения Н.Г.Гарина-Михайловского.
• Н е ч а е в К. Н. Гарин-Михайловский - основатель Новониколаевска. - Сиб. огни, 1962, N 7, с.161-163. - Лит. в подстроч. примеч.
• Н е ч а е в К. Писатель, инженер, мечтатель. - Веч. Новосибирск, 1959, 8 июля. - (Знай историю родного города).
• П е т р о в И. Начало великой стройки: Из истории стр-ва Транссиб. ж.д. - Земля сиб., дальневост., 1981, N 4, с.64. - 3 с. обл. В т. ч. о Н.Г.Гарине-Михайловском.
• П и к у л е в Д. Первый мост через Обь. - Сов. Сибирь, 1968, 18 мая.
• И с т о м и н а И. О чем рассказала реликвия: О ред. фотографиях Н.Г.Гарина-Михайловского, хранящихся в Новосиб. обл. краевед. музее. - Веч. Новосибирск, 1983, 17 февр., портр.
• В а х р у ш е в С. Старинный секретер: Вещь Н.Г.Гарина-Михайловского в обл. краевед. музее. - Веч. Новосибирск, 1963, 6 сент.
• Начат сбор средств на памятник (Н.Г.Гарину-Михайловскому в Новосибирске). - Веч. Новосибирск, 1983, 19 февр.
• А л е к с а н д р о в а И. ... И остался город. - Веч. Новосибирск, 1983, 1 марта.
• Ф е д о р о в В. Встают кварталы над Обью. - Сов. Сибирь, 1983, 10 марта.

  Две статьи о вечере во Дворце культуры им. М.Горького, посвященном памяти Н.Г.Гарина-Михайловского.

• "Н.Г.Гарин-Михайловский": Итоги конкурса [Проводился ред. газ. "Веч. Новосибирск" и Новосиб. орг. добровол. о-ва любителей книги]. - Веч. Новосибирск, 1983, 25 февр.

• Площадь Н.Г.Гарина-Михайловского. - В кн.: Улицы расскажут вам... Новосибирск, 1973, с.69-71, ил.
• К а й к о в А. Имени Гарина-Михайловского. - Сов. Сибирь, 1983, 17 апр., ил. - (Площади нашего города).

Моя статья о Николае Гарине-Михайловском - уникальном человеке, писателе, инженере и географе.

Не так часто в наш мир приходят люди, жизнь которых вмещает в себя целую эпоху. Мы по-разному их называем — гениями, провидцами, визионерами. На самом деле ни одно из этих определений не может вместить того, что они сделали и как изменили окружающий мир. Обиднее всего, что большинство людей, воспринимающих достижения цивилизации и культуры как норму, даже не подозревают благодаря кому все это стало возможным.

Таким человеком был Николай Георгиевич Гарин-Михайловский. Его неукротимая энергия, пытливый и острый ум, целеустремленность еще при жизни принесли ему признание во многих областях от литературного творчества до географических исследований.

Среди великих русских путешественников XIX в. Гарин-Михайловский стоит особняком. К великому сожалению, его вклад в область географических исследований до сих пор не оценен по достоинству. Да и отечественная историко-географическая литература не балует его своим вниманием. И напрасно! Значение географических и этнографических исследований Николая Георгиевича, его великолепных очерков, неоценимо для отечественной науки. Благодаря литературному таланту, написанные в позапрошлом веке работы с интересом читаются и в наши дни. Впрочем, написанное Гариным не вмещает в себя всей его необыкновенной и полной приключений и свершений жизни.

Н. Гарин—литературный псевдоним Николая Георгиевича Михайловского. Он родился 8 февраля 1852 г. в Санкт-Петербурге в семье боевого офицера. Свой неумный характер и храбрость он унаследовал от отца - Георгия Антоновича Михайловского, дворянина Херсонской губернии, служившего в уланах. Во время Венгерской военной кампании 25 июля 1849 г. улан Михайловский отличился в деле под Германштадтом, атаковав с эскадроном каре венгерцев, при котором были две пушки. Точные выстрелы картечью остановили атаку русских улан, но командир 2 эскадрона штаб-ротмистр Михайловский ринулся в атаку и увлек за собой однополчан. Уланы врубились в каре и овладели орудиями противника. Герой дня получил легкое ранение и впоследствии был награжден орденом св. Георгия. После завершения кампании Г. А. Михайловский был удостоен со своими уланами аудиенции у императора Николая I, и государь зачислил его в лейб-гвардии Уланский полк, а позже был восприемником его старших детей.

Гарин-Михайловский с инженерами и рабочими-путейцами на строительстве Транссиба

Детские и отроческие годы Гарина-Михайловского прошли на юге, в Одессе, куда перевез семью его отец, выйдя в отставку в чине генерала. На окраине города у Михайловских был собственный дом с большим садом и живописным видом на море.

В 1871 г. после окончания гимназии Николай Георгиевич переезжает в Петербург, где учится сначала на юридическом факультете университета, а с 1872 г. в Институте инженеров путей сообщения. Через шесть лет молодой инженер был направлен в действующую армию в Болгарию, в Бургас, где принимал деятельное участие в строительстве порта и шоссе. В 1879 г. трудолюбие и талант молодого инженера были отмечены командованием орденом гражданской службы «за отличное исполнение поручений».
Двадцать лет спустя свой опыт службы в Бургасе писатель использовал в повести «Клотильда» (опубл. 1899).

Фортуна благоволила молодому человеку. Весной 1879 г. Михайловский, не имевший до этого практического опыта в железнодорожном строительстве, каким-то нероятным образом смог получить престижную работу на строительстве Бендеро-Галацкой железной дороги. Ее строительство вела компания известного концессионера Самуила Полякова. Эта работа инженера-изыскателя захватила Михайловского. Благодаря таланту и трудолюбию он быстро зарекомендовал себя с самой лучшей стороны, благодаря чему начал продвигаться по службе и зарабатывать хорошие по тем временам деньги, не смотря на свой молодой возраст.

С этого времени начинается работа Михайловского в качестве путейского инженера-строителя. Этой стезе он посвятил многие годы, отдавшись работе с энтузиазмом и самоотдачей, свойственных его характеру. Благодаря этому он смог побывать в разных уголках страны, наблюдать за жизнью и бытом простого народа, что потом отражает в своих художественных произведениях.

Летом того же года, посещая по делам службы Одессу, Михайловский познакомился с подругой своей сестры Нины, Надеждой Валериевной Чарыковой, на которой вскоре женился.

В 1880 г. Михайловский строит дорогу в Батум, который после окончания русско-турецкой войны отошел России. Затем был помощником начальника участка на строительстве железной дороги Батум-Самтредиа (Поти-Тифлисской железной дороги). Служба в тех местах была опасной: в окрестных лесах скрывались шайки разбойников-турок, совершавших нападения на строителей. Михайловский вспоминал, как пятерых десятников на его дистанции «перестреляли и перерезали местные турки». Приходилось приспосабливаться к обстановке, да и сама должность была не для робкого человека. Постоянная опасность выработала особый прием передвижения в местах, удобных для засады — растянутой линией. После окончания строительства он был переведен начальником дистанции бакинского участка Закавказской железной дороги.

Несколько лет спустя Михайловский работает на Урале на постройке Уфа-Златоустовской железной дороги, проводит дорожные изыскания в Татарии между Казанью и Малмыжем, в Сибири на строительстве Великой сибирской дороги. Именно в период работы в Сибири он совершил путешествие по Иртышу к его устью.

За время службы инженер Михайловский проявил самые яркие черты своего характера, что его так выделяло среди окружающих и что когда-то покорило его будущую жену. Он отличался щепетильной честностью и болезненно воспринимал стремление многих своих коллег к личному обогащению (участие в подрядах, взятки). В конце 1882 г. он подал в отставку — по собственному объяснению, «за полною неспособностью сидеть между двумя стульями: с одной стороны, интересы государственные, с другой — личные хозяйские».
В 1883 г., купив за 75 тыс. рублей имение Гундоровку в Бугурусланском уезде Самарской губернии, Николай Георгиевич поселился с женой в помещичьей усадьбе. К тому времени в семье Михайловских было уже двое маленьких детей. Но не таков был характер Гарина-Михайловского, чтобы мирно почивать помещиком в своей усадьбе и проводить жизнь, подобно чеховским дачникам.

Благодаря реформам 1861 г. крестьянские общины получили часть помещичьих земель в коллективное владение, но крупными землевладельцами оставались дворяне. Бывшие крепостные сплошь и рядом вынуждены были, чтобы прокормиться, обрабатывать помещичьи земли в качестве наемных работников за ничтожную плату. Во многих местах экономическое положение крестьян после реформы ухудшилось.

Располагая довольно значительным оборотным капиталом (около 40 тыс. рублей), Гарин-Михайловский намеревался создать в Гундоровке образцовое хозяйство. Супруги Михайловские надеялись поднять благосостояние местных крестьян: научить их грамотно обрабатывать землю и поднять общий уровень культуры. В то время Николай Георгиевич находился под влиянием народнических идей и хотел изменить сложившуюся на селе систему общественных отношений.

Под стать мужу была и Надежда Валерьевна Михайловская: лечила местных крестьян, устроила школу, где сама занималась со всеми мальчиками и девочками деревни. Через 2 года школа ее имела 50 учеников, у хозяйки появились и «два помощника из молодых парней, окончивших сельскую школу в ближайшем большом селе».

С экономической точки зрения дела в имении Михайловского шли превосходно. Да вот только мужики с недоверием и ропотом встречали все нововведения доброго помещика. Ему постоянно приходилось преодолевать сопротивление инертной массы. Даже пришлось вступить в открытое противостояние с местными кулаками, что привело к серии поджогов. Сперва помещик лишился мельницы и молотилки, а затем и всего урожая. Почти разорившись, он решил оставить деревню, принесшей ему столько разочарований, и вернуться к инженерной деятельности. Имение было поручено суровому и жесткому управляющему.

С 1886 г. Михайловский вновь на службе, и вновь блистает его выдающийся талант инженера. Во время строительства Уфа-Златоустовской железной дороги (1888-1890) он проводил изыскательские работы. Результатом этих работ явился вариант, дававший колоссальную экономию средств. С января 1888 г. он приступил к реализации своего варианта дороги в качестве начальника 9-го строительного участка.

«Про меня говорят, - писал Николай Георгиевич жене, - что я чудеса делаю, и смотрят на меня большущими глазами, а мне смешно. Так мало надо, чтобы все это делать. Побольше добросовестности, энергии, предприимчивости, и эти с виду страшные горы расступятся и обнаружат свои тайные, никому не видимые ходы и проходы, пользуясь которыми можно удешевлять и сокращать значительно линию». Он искренне мечтал о времени, когда Россия покроется сетью железных дорог, и не видел большего счастья, как работать во славу России, приносить «не воображаемую, а действительную пользу».

Сооружение железных дорог он рассматривал как необходимое условие развития экономики, расцвета и могущества России. Проявил он себя не только как талантливый инженер, но и как выдающийся экономист. Видя недостаток средств, отпускаемых государственной казной, Михайловский настойчиво выступал за удешевление постройки дорог за счет разработки выгодных вариантов и внедрения более совершенных методов строительства. На его счету немало новаторских проектов, которые, кстати сказать, экономили немалые государственные деньги и приносили прибыль. На Урале это сооружение туннеля на перевале Сулея, который сократил железнодорожную линию на 10 км и дал экономии 1 млн рублей. Его изыскания от станции Вязовой до станции Садки сократили линию на 7,5 верст и сберегли около 400 тыс. рублей, а новый вариант линии вдоль реки Юризань принес экономию в 600 тыс. рублей. Руководя постройкой железнодорожной ветки от ст. Кротовка Самаро-Златоустовской железной дороги до Сергиевска, он отстранил подрядчиков, наживавших огромные барыши за счет грабежа казенных средств и эксплуатации рабочих, создал выборную администрацию. В особом циркуляре к служащим он категорически запретил какие-либо злоупотребления и установил порядок расчета с рабочими под наблюдением общественных контролеров. О нем говорили, писали в газетах, он нажил себе армию врагов, что его нимало не пугало. «Н.Г. Михайловский, - писал 18 августа 1896 г. «Волжский вестник», - первый из инженеров-строителей подал свой голос инженера и писателя против практиковавшихся доселе порядков и первый делает попытку ввести новые». На той же стройке Николай Георгиевич организовал первый в России товарищеский суд с участием рабочих и служащих, в том числе женщин, над инженером, принявшим за взятку гнилые шпалы. Его называли совестью российских железных дорог. Иногда думается мне, как же не хватает нам сегодня таких талантливых и несгибаемых людей не только в сфере управления железными дорогами.
8 сентября 1890 г. Михайловский выступил на торжествах в Златоусте по случаю прибытия сюда первого поезда. В 1890 г. он занимается изысканиями на строительстве Златоуст-Челябинской железной дороги, а в апреле 1891 г. назначается начальником изыскательской партии Западно-Сибирской железной дороги. Здесь им был предложен наиболее оптимальный железнодорожный мостовой переход через Обь. Именно он отклонил вариант возведения моста в районе Томска, и своим «вариантом у села Кривощеково» создал условия для возникновения Новосибирска - одного из крупнейших промышленных центров России. Так что Н.Г. Гарина-Михайловского без сомнения можно назвать одним из основателей и строителей Новосибирска.

В статьях о Сибирской железной дороге он с увлечением и страстью отстаивал идею экономии, с учетом которой первоначальная стоимость железнодорожного пути была понижена со 100 до 40 тыс. рублей за версту. Он предложил публиковать отчеты о «рациональных» предложениях инженеров, и выдвинул идею публичного обсуждения технических и других проектов «для избежания прежних ошибок». В личности Николая Геогревича сочетался романтик и мечтатель с деловитым и прагматичным хозяином, умевшим просчитать все убытки и найти способ экономить средства.

Существует легенда, что на одном из участков строительства железной дороги инженеры столкнулись с неразрешимой проблемой: необходимо было обогнуть крупный холм или утес, выбрав для этого наиболее короткую траекторию. Стоимость каждого метра железной дороги была весьма высокой. Михайловский размышлял над этой проблемой весь день. Затем дал указания прокладывать дорогу вдоль одного из подножий холма. Когда его спросили, почему он принял такое решение, то были обескуражены его ответом. Николай Георгиевич ответил, что весь день наблюдал за птицами, точнее за тем, какой дорогой они облетали холм. Он посчитал, что птицы летят более коротким путем, экономя усилия, и решил воспользоваться их маршрутом. Впоследствии точные расчеты, основанные на космической съемке, показали, что решение Михайловского, принятое по наблюдению за птицами, было абсолютно верным!

Сибирская эпопея Н.Г. Михайловского была лишь эпизодом его насыщенной жизни. Но объективно это был высший взлет, вершина его инженерной карьеры - по дальновидности расчетов, по принципиальной позиции, по упорству борьбы за оптимальный вариант и по историческим результатам. В письме жене он признается: «Я в угаре всевозможных дел и не теряю ни одного мгновения. Я веду самый излюбленный образ жизни, - шатаюсь с изысканиями по селам и весям, езжу в города... агитирую свою дешевую дорогу, веду дневник. Работы по горло...»

На литературное поприще Н.Г. Михайловский выступил в 1892 г., опубликовав повесть «Детство Темы» и рассказ «Несколько лет в деревне». Кстати, весьма интересна и и показательна история его псевдонима. Он публиковался под псевдонимом Н.Гарин: от имени сына - Георгий, или, как звали в семье, Гаря. Итогом литературного труда Гарина-Михайловского явилась автобиографическая тетралогия: «Детство Темы» (1892), «Гимназисты» (1893), «Студенты» (1895), «Инженеры» (опубл.1907), посвященная судьбам молодого поколения интеллигенции «переломного времени». Тогда же он сближается с Горьким, который позже пишет свой занаменитый роман «Жизнь Клима Самгина», поднимавший ту же самую тему.

Постоянные путешествия, связанные с практической изыскательской и строительной работами, развили в Гарине-Михайловском интерес к географии и глубокое чувствование и понимание природы, постоянное общение с рабочими и крестьянами укрепило в нем любовь к трудовому народу. Неудивительно поэтому, что географические и этнографические элементы, наряду с экономическими, занимают столь большое место даже в его художественных произведениях. Это особенно видно в его очерках, написанных в период путешествий по Западной Украине и северу европейской части России.

В 1898 г., после завершения строительства узкоколейной ветки, связавшей Сергиевские серные воды в Среднем Поволжье с Самаро-Златоустовской железнодорожной магистралью, Гарин-Михайловский в начале июля того же года отправляется в кругосветное путешествие через Сибирь, Дальний Восток, Тихий и Атлантический океаны и через Европу обратно в Петербург.

Гарин-Михайловский по своему характеру является первооткрывателем. Устав от инженерных баталий, он решает «отдохнуть». Для этой цели он и задумал отправиться в кругосветное путешествие. В последний момент он получил от Петербургского географического общества предложение присоединиться к северокорейской экспедиции А. И. Звегинцева.

Корейские крестьяне XIX в.

Корея в XIX в. географически изучалась очень слабо, а северная ее часть, пограничная с Маньчжурией, долгое время вообще была недоступна для европейских исследователей. Корея была закрытой страной, придерживаясь изоляционистской политики, как и ее ближайший сосед — Япония. Начиная с XVII в. вся пограничная полоса была безлюдной и охранялась системой крепостей и кордонов, чтобы допустить общение иностранцев с корейским населением и защитить государство от проникновения чужестранцев. Почти до самого конца XIX в. (точнее, до русской экспедиции Стрельбицкого 1895—1896 гг.) даже о вулкане Пектусан, высочайшей горе этой части Восточной Азии, существовали лишь легендарные сведения. Отсутствовали достоверные сведения об истоках, направлении течения и режиме трех крупнейших рек этой территории — Туманганга, Амнокганга и Сунгари.

Экспедиция Звегинцева имела своей главной задачей исследование сухопутных и водных путей сообщения вдоль северной границы Кореи и далее, по восточному побережью Ляодунского полуострова, до Порт-Артура. Михайловский согласился принять участие в экспедиции Звегинцева, которая стала для него составной частью кругосветного путешествия. Для работы в Северокорейской экспедиции Михайловский пригласил людей, известных ему по работе инженера-изыскателя: молодого техника Н. Е. Борминского и опытного десятника И. А. Пичникова.

В путешествии Гарина-Михайловского вокруг света можно выделить три основных этапа, которые для нас представляют различный интерес с точки зрения географической науки. Первый из них - путешествие через Сибирь на Дальний Восток, второй—посещение и географические исследования в Корее и Маньчжурии и третий—путешествие Гарина-Михайловского через Тихий и Атлантический океаны в Европу.

Записки путешественника, относящиеся к периоду перехода через Сибирь на Дальний Восток, интересны для нас прежде всего описаниями средств сообщения в тот период с Дальним Востоком, а также его характеристиками процесса освоения восточных территорий России, в особенности Приморья. Эти тем более интересно для современного читателя, ведь автор являлся строителем Сибирской железной дороги, имевшей огромное значение в экономическом развитии Сибири и Дальнего Востока.

9 июля 1898 г. Михайловский и его спутники прибыли с петербургским курьерским поездом в Москву и в тот же день с прямым сибирским поездом выехали из Москвы. Еще продолжалось строительство Транссибирской магистрали. Были построены и введены в эксплуатацию участки от Москвы до Иркутска и от Владивостока до Хабаровска. Однако не были построены средние звенья пути между Иркутском и Хабаровском: Кругобайкальская линия от Иркутска до Мысовой, на восточном берегу озера Байкал; Забайкальская линия от Мысовой до Сретенска; Амурская линия от Сретенска до Хабаровска. На этом отрезке пути Михайловскому и его спутникам пришлось испытать на себе ненадежность сообщений на лошадях и по воде. Путь от Москвы до Иркутска, протяжением более 5 тыс. км, занял 12 дней, участок же от Иркутска до Хабаровска длиной около 3,5 тыс. км, пройденный на лошадях и по воде, занял ровно месяц.

Путешественники постоянно сталкивались с недостатком казенных лошадей для перевозки пассажиров и грузов, почтовые станции были не в состоянии «удовлетворить и третьей части предъявляемых к ним требований». Плата за наем «вольных» лошадей достигала баснословной цены: 10-15 рублей за прогон в 20 верст, то есть в 50 с лишним раз дороже стоимости проезда по железной дороге. Между Сретенском и Хабаровском было пароходное сообщение, но из 16 дней, затраченных путешественниками на путь по Шилке и Амуру, около половины было проведено в стоянии на мелях и в ожиданиях при пересадках. В результате весь путь от Петербурга до Владивостока занял 52 дня (8 июля — 29 августа 1898 г.) и обошелся, при всех лишениях путешественников, почти в тысячу рублей на человека, то есть был более долгим, да еще и в два раза дороже, чем если бы ехать во Владивосток кружным путем по морю.

3 сентября 1898 г. участники экспедиции доставлены были пароходом из Владивостока в бухту Посьета, затем прошли на лошадях 12 верст до Новокиевска, который был начальным пунктом Северокорейской экспедиции. Здесь сформированы были отдельные партии.
Поездка Гарина-Михайловского в Корею и Маньчжурию имела своей главной задачей исследование сухопутных и водных путей сообщения вдоль маньчжурско-корейской границы и по восточному побережью Ляодунского полуострова до Порт-Артура. Кроме того, он ставил перед собой задачу географического обследования всего этого пути и в особенности района Пектусана и истоков Амнокганга и Сунгари, как еще не изученных предшествующими исследователями, а также сбора этнографического и фольклорного материала. Для выполнения этой задачи его группа, состоявшая из 20 человек, была подразделена на две партии. Первая из них, в которую, кроме него, входили техник Н. Е. Борминский, десятник Пичников, китайский и корейский переводчики, трое солдат и два погонщика «мафу», должна была произвести исследования устья и верховьев реки Туманганг, а также всей реки Амнокганг.

Вторая партия, возглавлявшаяся помощником Гарина-Михайловского, инженером путей сообщения А. Н. Сафоновым, должна была исследовать среднее течение Туманганга и кратчайшие пути между сближенными участками речных русел в излучинах Туманганга и Амнокганга. 13 сентября 1898 г. партия Гарина-Михайловского, переправившись через Туманганг у Красносельской переправы, занялась исследованием устья этой реки. Эти исследования показали крайне неблагоприятные судоходные условия последней из-за ее маловодности, а также большого количества кочующих мелей, которые менялись после каждого паводка. В своем отчете о проведенных работах, опубликованном в «Трудах осенней экспедиции 1898 г.», Гарин-Михайловский, рассмотрев три возможных пути для борьбы с песчаными наносами: постоянная расчистка фарватера, отвод реки по специальному каналу в бухту Чосанман (Гашкевича) или отвод ее в прежнее русло по направлению к заливу Посьета, приходит к заключению, что все эти меры, при очень больших затратах, все же существенно не улучшили бы судоходных условий Туманганга. Закончив работы в устье реки, он направился через корейские города Кёнгхынг, Хойрёнг и Мусан к ее верховьям, продолжая свои наблюдения на всем протяжении этого пути. Пройденная часть территории от устья Туманганга до селения Тяипэ—последнего населенного пункта в ее верхнем течении, путешественником характеризуется как гористая местность с тесными долинами, в которых приютились отдельные деревеньки. Торговые связи поддерживаются с Маньчжурией, поставляющей водку и березовую кору, и Россией, снабжающей небольшим количеством мануфактурных товаров. В Россию же (Сибирь) уходит на заработки часть населения, поддерживая связи со своими сородичами, переселившимися из Кореи в русские пределы.

Пектусан

22 сентября партия достигла городка Мусан. Отсюда путь шел вдоль верхнего течения Туманганга, который здесь имел характер типичной горной речки. 28 сентября, когда начались уже ночные заморозки, путешественники впервые увидели вулкан Пектусан. 29 сентября найден был исток Туманганга, который «исчез в маленьком овраге» около маленького озера Понга. Это озеро, вместе с прилегающей болотистой местностью, и признаны были Гариным-Михайловским истоками реки.

Район Пектусана является водоразделом трех больших рек: Туманганга, Амнокганга и Сунгари. Корейцы-проводники утверждали, что Туманганг и Амнокганг берут начало в озере, расположенном в кратере Пектусана (хотя и признавались, что лично этих истоков никто из них не видел). 30 сентября путешественники достигли подножия Пектусана, разделились на две группы и приступили к исследованиям. Сам Гарин-Михайловский, в сопровождении двух корейцев, переводчика Кима и проводника, должен был подняться на вершину Пектусана, обойти ее до предполагаемых истоков Амнокганга и Сунгари. Поднявшись на Пектусан, Николай Георгиевич некоторое время любовался расположенным в его кратере озером и стал свидетелем эпизода выброса вулканических газов. Обходя кратер по периметру, что было небезопасно из-за каменистых круч, он выяснил, что рассказ проводников об озере как общем истоке трех рек является легендой. Непосредственно из расположенного в кратере озера никакой водный поток не истекал. Зато на северо-восточном склоне Пектусана Гарин-Михайловский обнаружил два истока реки (позже выяснилось, что это были истоки одного из притоков Сунгари). Позже были найдены еще три истока притока Сунгари.

Тем временем группа во главе с техником Борминским выполнили самую трудную и опасную часть работы: спустились в кратер к озеру с инструментами и разборной лодкой, засняли контур озера, спустили лодку на озеро, замерили глубины, которые оказались исключительно большими уже близ берега. Выбраться из кратера оказалось непросто, лодку и тяжелые инструменты пришлось бросить. Ближайшую ночь путешественникам пришлось провести у Пектусана под открытым небом, с реальной опасностью для здоровья и даже для жизни из-за похолодания и разыгравшейся непогоды. Но путешественникам сопутствовала удача и все обошлось благополучно.

Партия Гарина-Михайловского продолжала исследования на Пектусане до 3 октября. Весь день исследователи провели в бесплодных поисках истоков Амнокганга. Вечером один из проводников-корейцев сообщил, что эта река берет начало у горы Малый Пектусан, который находился на расстоянии пяти верст от Большого.

От Пектусана партия Михайловского направилась на запад по китайской территории, через район притоков Сунгари — необыкновенно красивые места, но и чрезвычайно опасные из-за возможности нападения хунхузов. Повстречавшиеся путешественникам местные китайцы сказали, что группа из 40 хунхузов выслеживают партию Гарина-Михайловского с того времени, как она вышла из Мусана.

4 октября путешественники достигли деревни Шанданьон, населенной преимущественно корейцами. Жители прежде никогда не видели европейцев. Они радушно приняли гостей и выделили им лучшее место для ночлега. Ночью 5 октября, в начале пятого часа, Гарин-Михайловский и его товарищи проснулись от звука выстрелов: деревню обстреливали засевшие в лесу хунхузы. Дождавшись рассвета, русские исследователи перебежали под выстрелами в близлежащий овраг и открыли ответный огонь. Очень быстро выстрелы из леса прекратились, хунхузы отошли. Из русских никто не пострадал, но получил смертельное ранение кореец, хозяин хижины, пропал один кореец-проводник. Из лошадей две были убиты, две — ранены. Поскольку лошадей осталось мало, пришлось бросить почти весь багаж.

В этот день путешественники, чтобы оторваться от возможного преследования, сделали рекордный 19-часовой переход, прошли около 50 верст и к 3 часам ночи 6 октября, уже шатаясь от усталости, достигли одного из притоков Амнокганга. Дальнейший путь был уже менее опасен. 7 октября путешественники вышли к Амнокгангу в 9 верстах от китайского города Маоэршань (Линьцзян).

Здесь Михайловский принял окончательное решение отказаться от продолжения путешествия на лошадях. Нанята была большая плоскодонная лодка. 9 октября началось путешествие вниз по реке. Из-за наступивших холодов, дождей и ветра снова пришлось терпеть лишения. Большую опасность представляли многочисленные перекаты, но все они, благодаря искусству кормчего-китайца, пройдены были успешно. 18 октября путешественники достигли Ыйчжу, корейского города в 60 км выше устья Амнокганга, и здесь простились с Кореей.

Несмотря на бедность населения и чудовищную социально-экономическую отсталость страны, Михайловскому она понравилась. В своих записках он высоко оценивает интеллектуальные и моральные качества корейского народа. За все время путешествия не было ни одного случая, чтобы кореец не сдержал своего слова или солгал. Повсюду экспедиция встречала к себе самое теплое и радушное отношение.

Вечером 18 октября пройден был последний участок пути вниз по Амнокгангу, до китайского порта Сахоу (ныне Аньдун). Далее путь пролегал уже по восточному побережью Ляодунского полуострова и был пройден в китайской двуколке. Характер местности был уже совсем иной. Горы отодвинулись к западу, и вся полоса побережья длиной около 300 верст и шириной от 10 до 30 верст представляла собой слегка всхолмленную равнину, плотно заселенную китайскими крестьянами. Вечером 25 октября путешественники достигли первого населенного пункта на Ляодунском полуострове, занятого русскими — Бицзыво. Через двое суток они прибыли в Порт-Артур.

Всего по Корее и Маньчжурии Михайловским было пройдено около 1600 км, в том числе около 900 км верхом, до 400 км в лодке по Амнокгангу и до 300 км на китайской повозке-двуколке по Ляодунскому полуострову. Этот путь занял 45 дней. В среднем экспедиция делала в день 35,5 км. Производились маршрутная съемка местности, барометрическая нивелировка, астрономические наблюдения и другие работы, послужившие основанием для составления подробной карты маршрута.

Последний этап экспедиции проходил через США в Европу. От Порт-Артура Гарин-Михайловский уже продолжал самостоятельную поездку на пароходе через китайские порты, Японские острова, через Тихий и Атлантический океаны, посетил Гавайские острова, Соединенные Штаты и Западную Европу. В Китае он был недолго: два дня в порту Чифу на Шаньдунском полуострове и пять дней в Шанхае. Через неделю пароход, на котором Гарин отправился из Шанхая, входил в Нагассакскую бухту мимо мест, получивших печальную известность в истории распространения христианства в Японии. В середине прошлого столетия, в период сильного гонения за запрещенную в Японии христианскую религию, здесь было сброшено в море около 10 тысяч европейцев и обращенных в христианство японцев. Следующая остановка в Японии—порт Иокогама на восточном побережье Хонсю. В Иокогаме русский путешественник пробыл три дня. Он ездит по японским железным дорогам, живо интересуясь крестьянскими полями, благоустроенными плантациями и садами, и посещает заводы и железнодорожные мастерские, где обращает внимание на значительные технические достижения японцев.

В начале декабря, подъезжая к главному городу Гавайских островов—Гонолулу, путешественник не может налюбоваться видом этого города, живописно раскинувшегося на утопающем в зелени великолепной тропической растительности берегу океана. Гуляя по улицам Гонолулу, он внимательно осматривает город, знакомится с городским музеем, в окрестностях посещает бамбуковый лес и рощи финиковых пальм.

Сан-Франциско. Конец XIX в.

Последним в бассейне Тихого океана Гарин-Михайловский посещает Сан-Франциско, расположенный на западном побережье США. Там он пересаживается на поезд и добирается на нем через Северную Америку до Нью-Йорка, который расположен на восточном побережье страны. По пути Николай Георгиевич делает остановку в Чикаго. Там он посещает знаменитые бойни с их чудовищным конвейером, который вызывают у него отвращение. «Так отвратительно впечатление от всего этого, от ужасного запаха, что долго еще после того смотришь на все с точки зрения этих боен, этого равнодушия, этой вереницы движущихся мертвых белых трупов, а в центре их—фигура, распространяющая всюду смерть, вся в белом, спокойная и удовлетворенная, с острым ножом» - пишет русский путешественник.

Все это время Гарин-Михайловский ведет путевой дневник, который заканчивается описанием путешествия в Европу. На английском пароходе «Луизитания», в то время самом большом в мире, он пересекает Атлантический океан и достигает берегов Великобритании. Путешествие через Атлантику совпало по времени с обсуждением Фашодского инцидента. Англия и Франция оказались на грани войны. Николай Георгиевич стал свидетелем разговоров пассажиров о грядущей войне и политике, превосходстве англосаксов над другими нациями. Находясь под тяжелым впечатлением от увиденного и услышанного на пароходе, русский путешественник принимает решение не задерживать в Лондоне и пересекает пролив Ла-Манш. В Париже Гарин-Михайловский тоже догло не останавливается и завершает свое кругосветное путешествие, возвратившись на Родину.

Вернувшись на Родину, Гарин-Михайловский публикует научные результаты своих наблюдений и исследований в Корее и Маньчжурии, которые дали ценные географические сведения о малоизведанных территориях, в особенности о районе Пектусана. Первоначально его записки были опубликованы в специальных изданиях: «Отчеты членов осенней экспедиции 1898 года в Северной Корее» (1898) и в «Трудах осенней экспедиции 1898 года» (1901). Литературная обработка дневников была осуществлена в девяти номерах научно-популярного журнала «Мир божий» за 1899 г. и назвалась она тогда «Карандашом с натуры». Позднее дневники Гарина-Михайловского выходили под двумя разными названиями: «По Корее, Маньчжурии и Ляодунскому полуострову» и «В стране желтого дьявола».

За время путешествия Михайловским было записано до 100 корейских сказок, но одна тетрадь с записями была потеряна в пути, поэтому число сказок сократилось до 64. Впервые они были изданы, вместе с первым отдельным изданием книги записок о путешествии, в 1903 г. Записи Михайловского оказались самым значительным вкладом в корейскую фольклористику: ранее были изданы лишь 2 сказки на русском языке и семь сказок на английском языке.

Николай Георгиевич Гарин-Михайловский - гениальный инженер-изыскатель, строитель многих железных дорог на огромных пространствах России, умевший быть рачительным и эффективным экономистом, талантливый писатель и публицист, видный общественный деятель, неутомимый путешественник и первооткрыватель - умер от паралича сердца на редакционном заседании марксистского журнала «Вестник жизни», в делах которого принимал участие. Гарин-Михайловский произнес вдохновенную речь, вышел в соседнюю комнату, прилег на диван, и смерть оборвала жизнь этого талантливого человека. Это случилось 27 ноября (10 декабря) 1906 г. в Петербурге.

Могила Гарина в Санкт-Петербурге

«Счастливейшая страна Россия! Сколько интересной работы в ней, сколько волшебных возможностей, сложнейших задач! Никогда никому не завидовал, но завидую людям будущего...» Эти слова Гарина-Михайловского как нельзя лучше характеризуют его самого. Не зря Максим Горький называл его веселым праведником. За свою жизнь (а прожил он не так уж и много — всего 54 года), Гарин-Михайловский успел очень многое. В честь Н.Г.Гарина-Михайловского названа плошадь у железнодорожного вокзала Новосибирска, и станция новосибирского метрополитена. Его путевые дневники до сих пор читаются как приключенческий роман. И если уж говорить о патриотизме, так затасканном и обесцененном в последнее время, то Николай Георгиевич и является примером настоящего патриота России, больше созидающего, чем произносящего высокие и красивые слова.

(с) Игорь Попов,

статья написана для российского географического журнала

Николай Георгиевич Гарин-Михайловский родился 8 (20) февраля 1852 г., в Петербурге. Но его детско-отроческие годы прошли в Одессе. Там Николай получил среднее образование. Он учился в Ришельевской гимназии. По окончании школы он стал студентом Петербургского института путей сообщения.

По воспоминаниям однокурсников, учился будущий инженер кое-как. Его в большей степени привлекала романтическая сторона обучения вдали от дома. Он часто кутил с друзьями, заводил мимолетные романы.

Диплом инженера Гарин-Михайловский получил летом 1878 г., в самом разгаре Русско-турецкой войны.

Инженерная деятельность

Свой путь Михайловский начал в качестве старшего техника в Бургасе. Там в 1879 г. он заслужил свой первый орден. Весной этого же года он получил престижное место на строительстве Бендеро-Галицкой ж/д. Ее вела компания С. Полякова. Практического опыта у молодого инженера на тот момент не было, но он достаточно быстро зарекомендовал себя с хорошей стороны и продвинулся по службе.

Зима 1879-1880 гг. была достаточно плодотворной для Михайловского. Он проходил службу в Министерстве путей сообщения. В марте-апреле принимал участие в строительстве батумского порта, который был отвоеван у Турции в ходе войны.

Затем он получил должность начальника дистанции бакинского отрезка ж/д в Закавказье. Но долго на новой должности Михайловский не продержался.

В 1882 г. он подал в отставку. Причиной стало то, что прямой и честный инженер не смог смириться с реальностью, в которой лучшие человеческие качества должны уступить место жажде наживы.

Также Гарин-Михайловский принимал активнейшее участие в постройке Транссибирской магистрали. Железнодорожный мост начали строить рядом с современным Новосибирском. Томский участок утвержден не был.

Литературные опыты

Гарин-Михайловский не был профессиональным писателем. Но его произведения “Детство Темы” и “Несколько лет в деревне” получили признание как читателей, так и критиков. Печатался Николай Георгиевич в “Русской мысли”. Сотрудничая с этим журналом, Михайловский достаточно близко сошелся с еще одним выдающимся литератором, К. М. Станюковичем.

Талант автора повести “Детство Темы” позволил назвать его одним из выдающихся писателей своего времени. Но Гарин-Михайловский достаточно ровно отнесся к неожиданному успеху. Посвящать всю жизнь литературе он не пожелал.

Настоящую славу писателю принес цикл автобиографических произведений. После “Детства Темы” были изданы “Гимназисты”, “Студенты”, “Инженеры”.

В путешествии

Для детей,изучающих краткую биографию Николая Георгиевича Гарина-Михайловского, будет полезно знать, что его путешествие началось в июне 1898 г. Известный исследователь А. И. Звегинцов пригласил его присоединиться к своей северокорейской экспедиции. Также были приглашены десятник И. А. Пичников и техник Н. Е. Борминский.

Экспедиция прошла по Северной Корее, Маньчжурии и Ляодунскому п-ову. На обратном пути Михайловский посетил США. Последним пунктом до возвращения в Россию была Франция.

Смерть

Гарин-Михайловский ушел из жизни внезапно. Это произошло 10 (27) декабря 1906 г., во время заседания редакции журнала “Вестник жизни”. Причиной смерти был паралич сердца.

Другие варианты биографии

• Михайловский был знаком с царской семьей. После знакомства с М. Горьким , увлекся марксизмом. Позже стал сотрудничать с большевиками А. Луначарским и В. Воровским. Был великолепным полемистом и выступал против народничества.

Оценка по биографии

Новая функция! Средняя оценка, которую получила эта биография. Показать оценку

Капитонова, Надежда Анатольевна По страницам радиопередач: Н. Г. Гарин-Михайловский / Н. А. Капитонова // Исторические чтения. Вып. 10. — 2007. — С.383-407

ПО СТРАНИЦАМ РАДИОПЕРЕДАЧ

1. Гарин-Михайловский

Жизнь Николая Георгиевича Гарина-Михайловского так богата событиями, работой, творчеством, что о нем стоит написать роман. Его можно назвать уникальным человеком: он и писатель (его знаменитая тетралогия "Детство Темы", "Гимназисты", "Студенты" и "Инженеры" стала классикой), и талантливый инженер-путеец (не зря его называли — "Рыцарем железных дорог"), журналист, бесстрашный путешественник, хороший семьянин и воспитатель. Савва Мамонтов сказал о нем: "Талантлив был, во все стороны талантлив". Гарин-Михайловский был не только великим тружеником, но и большим жизнелюбом. Горький называл его — "Веселым праведником".

Нам он интересен еще и потому, что строил на Южном Урале железную дорогу. Можно сказать, что он соединил Челябинск с Европой и Азией, жил несколько лет у нас в Усть-Катаве, какое-то время жил в Челябинске. Несколько рассказов и повесть он посвятил уральцам: "Лешее болото", "Бродяжка", "Бабушка".

В Челябинске есть улица имени Гарина-Михайловского. На здании нашего вокзала до недавнего времени висела мемориальная доска с его именем, которая была открыта в 1972 году. Сейчас, к сожалению, она исчезла. Мемориальную доску с барельефом Гарина-Михайловского челябинцы просто обязаны вернуть на место!

Начало жизни Гарина-Михайловского

Николай Георгиевич родился 20 февраля 1852 года в Петербурге, в семье известного генерала и потомственного дворянина Георгия Михайловского. Генерал был так уважаем царем, что сам Николай I стал крестным отцом мальчика, которого назвали в его честь. Вскоре генерал ушел в отставку, переехал с семьей в Одессу, где у него было имение. Николай был старшим из девяти детей.

В доме была своя жесткая система воспитания. Писатель рассказал о ней в своей знаменитой книжке "Детство Темы". Когда мальчик подрос, его отдали в известную в Одессе Ришельевскую гимназию. Окончив ее, поступил в 1871 году в Петербургский университет на юридический факультет, но учеба не задалась, и на следующий год Николай Михайловский блестяще сдал экзамены в институт инженеров путей сообщения и никогда об этом не пожалел, хотя работа у него была невероятно трудной. Он это понял еще на студенческой практике. Был момент, когда он чуть не погиб. В Бессарабии он работал кочегаром на паровозе, с непривычки очень устал, а машинист пожалел парня, за него бросал в топку уголь, тоже устал, и оба уснули в дороге. Паровоз шел неуправляемым. Только чудом они спаслись.

Работа Николая Михайловского на железной дороге

После окончания института принимал участие в строительстве дороги в Болгарии, потом был направлен на работу в Министерство путей сообщения. В 27 лет женился на дочери Минского губернатора Надежде Валерьевне Чарыковой, которая на всю жизнь стала ему женой, другом, матерью его детей. Она намного пережила мужа, написала о нем хорошую книгу. В министерстве Михайловский проработал недолго, попросился на строительство Батумской железной дороги в Закавказье, там пережил ряд приключений (нападали разбойники — турки). Об этом можно прочитать в его рассказе "Два мгновения". И там он мог погибнуть. На Кавказе он всерьез столкнулся с казнокрадством, не мог с ним смириться. Решил круто изменить свою жизнь. В семье уже было двое детей. Купил имение в Самарской губернии, в 70 километрах от железной дороги, рядом с нищей деревней Гундуровкой.

"Несколько лет в деревне"

Николай Георгиевич оказался талантливым хозяйственником, реформатором. Он хотел отсталую деревню превратить в процветающую крестьянскую общину. Построил мельницу, купил сельхозмашины, посадил культуры, которых раньше местные крестьяне не знали: подсолнухи, чечевицу, мак. Пытался разводить форель в деревенском пруду. Помогал бескорыстно крестьянам построить новые избы. Его жена устроила школу для деревенских ребятишек. В Новый год устраивали для крестьянских детей елки, одаривали подарками. В первый же год получили прекрасные урожаи. Но крестьяне приняли эти добрые дела Михайловского за чудачества барина, обманывали его. Соседние помещики приняли нововведения в штыки и сделали все, чтобы свести на нет труды Михайловского — сожгли мельницу, уничтожили урожай... Он придержался три года, почти разорился, разочаровался в своем деле: "Так вот чем кончилось мое дело!" Оставив за собой дом, семья Михайловских уехала из деревни.

Позже, уже в Усть-Катаве, Михайловский написал очерк "Несколько лет в деревне", где проанализировал свою работу на земле, понял свои ошибки: "Я тащил их (крестьян) в какой-то свой рай... образованный человек, а действовал, как невежда... я хотел повернуть реку жизни в другое русло". Этот очерк позже попал в столицу.

Уральский период жизни Михайловского

Михайловский вернулся к инженерному делу. Был назначен на строительство дороги Уфа — Златоуст (1886 год). Сначала были изыскательские работы. Впервые в истории строительства железных дорог в России были такие трудности: горы, горные речки, болота, бездорожье, жара и мошкара летом, морозы зимой. Особенно сложный был участок Кропачево — Златоуст. Позже Михайловский писал: "8% изыскателей навсегда сошли со сцены главным образом от нервного расстройства и самоубийств. Это процент войны". Когда начались строительные работы, было не легче: изнурительный труд, нет техники, все вручную: лопата, кайло, тачка... Надо было взрывать скалы, делать опорные стенки, строить мосты. Дорогу строили за государственный счет, и Николай Георгиевич боролся за удешевление строительства: "нельзя строить дорого, у нас нет средств на такие дороги, а они нам необходимы, как воздух, вода...".

Он составил проект более дешевого строительства, но его начальство не было заинтересовано в этом. Николай Георгиевич отчаянно боролся за свой проект, послал в министерство телеграмму в 250 слов! Неожиданно его проект утвердили и назначили начальникам участка. Историю этой борьбы Николай Георгиевич описал в рассказе "Вариант", где он узнаваем в образе инженера Кольцова. "Вариант" oн написал в Усть-Катаве. Прочитал жене, но сразу порвал. Жена тайно собрала клочки, склеила. Напечатали тогда, когда Гарина-Михайловского уже не было в живых. Чуковский написал об этом рассказе: "Так увлекательно писать о работе в России еще не умел ни один беллетрист". В Челябинске этот рассказ издали в 1982 году.

Но вернемся ко времени строительства железной дороги. Из письма жене (1887): "... Я весь день в поле с 5 утра и до 9 вечера. Устаю, но бодр, весел, слава богу, здоров...".

Он не обманывал жену, говоря о веселости и бодрости. Он действительно был человеком очень энергичным, быстрым, обаятельным. Горький позже писал о нем, что Николай Георгиевич "принимал жизнь, как праздник. И бессознательно заботился, чтобы и другие так жизнь принимали". Коллеги и друзья называли его "Божественным Никой". Очень любили рабочие, говорили: "Все сделаем, батюшка, только прикажи!" Из воспоминаний сотрудника: "...Чувство местности у Николая Георгиевича было удивительное. Продираясь на лошади по тайге, утопая в болотах, он будто с птичьего полета безошибочно выбирал наиболее выгодные направления. А строит он, как волшебник". И, как будто он отвечает на это в письме к жене: "Про меня говорят, что я чудеса делаю, и смотрят на меня большими глазами, а мне смешно. Так мало надо, чтобы все это делать. Побольше добросовестности, энергии, предприимчивости, и эти с виду страшные горы расступятся и обнаружат свои тайные, никому не видимые, ни на каких картах не обозначенные ходы и проходы, пользуясь которыми можно удешевлять и сокращать значительно линию".

И можно привести много примеров "удешевления" строительства дороги: очень сложный участок на перевале у станции Сулея, кусок дороги от станции Вязовая до разъезда Яхино, где надо было делать глубокие выемки в скалах, строить мост через реку Юрюзань, проводить реку в новое русло, насыпать вдоль реки тысячи тонн грунта... Тот, кто проезжает станцию Златоуст, не перестает удивляться железнодорожной петле, придуманной Николаем Георгиевичем.

Он был в одном лице: талантливый изыскатель, не менее талантливый проектировщик и выдающийся строитель железных дорог.

Зимой 1887 года Николай Георгиевич поселился с семьей в Усть-Катаве. На кладбище у церкви есть маленький памятник. Здесь похоронена дочка Николая Георгиевича Варенька. Она прожила всего три месяца. Но здесь же родился сын Гаря (Георгий), который дал новое имя писателю. К сожалению, дом, где жили Михайловские, в городе не сохранился. 8 сентября 1890 года пришел первый поезд из Уфы в Златоуст. В городе было большое торжество, где с речью выступал Николай Георгиевич. Тогда правительственная комиссия отмечала: "Уфа — Златоустовская дорога... может быть признанной одной из выдающихся дорог, построенных русскими инженерами. Качество работ... может быть признано образцовым". За работу на строительстве дороги Николай Георгиевич был награжден орденом Святой Анны. Не будет лишним сказать, что хорошо всем знакомый знак "Европа — Азия", установленный на самой высокой точке Южно-Уральской железной дороги, выполнен по проекту Гарина-Михайловского.

Бывал Михайловский в 1891-1892 годах и в Челябинске. Тогда управление строительством дороги находилось в двухэтажном доме по улице Труда рядом с сегодняшним геологическим музеем. Дом в 80-е годы прошлого века снесли. Теперь на этом месте памятник Сергею Прокофьеву. Хорошо бы этот памятник перенести к филармонии (он там и планировался!), а на этом месте поставить памятник тем, кто строил железную дорогу, в том числе и Гарину-Михайловскому! Поселка, в котором тогда жил Гарин-Михайловский, уже нет на карте Челябинска.

Писатель Гарин-Михайловский

Зимой 1890-1891 года тяжело заболела Надежда Валерьевна. Михайловский оставил работы на дороге, увез семью в Гундуровку, где было легче прожить. Жена поправилась. Николай Георгиевич на досуге начал писать воспоминания о детстве ("Детство Темы"). Ранней весной, в самую распутицу, к ним приехал из Петербурга неожиданный и редкий гость — уже известный писатель Константин Михайлович Станюкович. Оказывается, к нему попала рукопись Николая Георгиевича "Несколько лет в деревне", он был ею очарован. И приехал в такую даль и глушь, чтобы познакомиться с автором, предложить напечатать статью в журнале "Русская мысль". Разговорились, Станюкович спросил, нет ли еще чего-нибудь написанного. Михайловский стал читать свою рукопись о детстве. Станюкович горячо ее одобрил, предложил быть ее "крестным отцом", но попросил придумать псевдоним, т.к. главным редактором "Русской мысли" в то время был однофамилец Михайловского. Долго думать не пришлось, потому что в комнату пришел годовалый Гаря, очень недружелюбно и с опаской смотрел на незнакомца. Николай Георгиевич взял сына на колени и стал успокаивать: "Не бойся, я Гарин папа". Станюкович сразу ухватился: "вот и псевдоним — Гарин!". И первые книги выходили под этим именем. Потом появилась двойная фамилия — Гарин-Михайловский.

Летом 1891 года Михайловский был назначен руководителем изыскательской партии по подготовке строительства Западно-Сибирской магистрали на участке Челябинск — Обь. Опять поиски наиболее удачных и удобных вариантов в прокладке дороги. Это он настоял, чтобы мост через Обь был построен у села Кривощеково. Николай Георгиевич тогда писал: "Пока здесь вследствие отсутствия железных дорог все спит... но когда-нибудь ярко и сильно сверкнет еще здесь, на развалинах старой — новая жизнь...". Он как будто знал, что на месте маленькой станции возникнет город Новониколаевск, который потом станет огромным городом Новосибирском. Большая площадь у Новосибирского вокзала носит имя Гарина-Михайловского. На площади памятник Гарину-Михайловскому. За 6 лет протянулась дорога от Самары в Челябинск (свыше тысячи километров), а потом и дальше. Первый поезд пришел в Челябинск в 1892 году. И в этом немалая заслуга Гарина-Михайловского.

Пока Николай Георгиевич занимался строительством железной дороги, к нему пришла литературная слава. В 1892 году журнал "Русское богатство" печатает "Детство Темы", а чуть позже "Русская мысль" — "Несколько лет в деревне". О последнем произведении Чехов написал: "Раньше ничего подобного не было в литературе в этом роде и по тону, и, пожалуй, искренности. Начало немножко рутинно и конец приподнят, но зато середка — сплошное наслаждение. Так верно, что хоть отбавляй". К нему присоединяется Корней Чуковский, говорит, что "Несколько лет в деревне" читается, как сенсационный роман, "у Гарина даже разговоры с приказчиком о навозе волнуют, как любовные сцены".

Гарин-Михайловский переехал в Петербург, взялся за издание: журнала (1892). Заложил свое имение, купил "Русское богатство", в первом же номере поместил рассказы Станюковича, Короленко, Мамина-Сибиряка, которые стали его друзьями.

Гарин-Михайловский много работает, спит по 4-5 часов в сутки пишет продолжение "Детства Темы", статьи о строительстве дорог, о воровстве на строительстве, борется за государственное обеспечение строительства, подписывается под ними "инженер-практик" Министр железных дорог знает, кто пишет неугодные ему статьи грозит уволить Михайловского из системы железных дорог. Но, как инженер Гарин-Михайловский уже известен. Без работы он не остается. Проектирует дорогу Казань — Сергиевы Воды. Продолжает бороться с казнокрадством на железной дороге. Гарин-Михайловский не был революционером, но знакомится с Горьким, помогает революционерам деньгами.

Работа на железной дороге не позволяет ему сидеть за письменным столом, он пишет на ходу, в поезде, на клочках бумаги, бланках конторских книгах. Иногда рассказ пишется за одну ночь. Очень волновался, посылая свое произведение, крестил его. Потом мучился, что не так написал, с разных станций посылает поправки телеграммами. Насколько мне известно, это был единственный русский писатель, по телеграфу писавший свои произведения" (С. Елпатьевский). Гарин-Михайловский — автор не только знаменитой тетралогии, но и повестей, рассказов, пьес, очерков.

Гарин-Михайловский и дети

Пора сказать о главной любви Николая Георгиевича. Это дети. Из письма жене (1887): "Тебя, моя радость, и деток я люблю больше жизни с радостью и наслаждением вспоминаю о вас...". У него было 11 своих детей и трое приемных! Еще в молодости они с невестой дали клятву. "Мы никогда пальцем не тронем наших детей". И действительно в его семье никогда не наказывали детей, одного его недовольного взгляда было достаточно. Он очень хотел, чтобы дети были счастливы, в одном из рассказов он пишет: "... ведь если в пору детства нет счастья, когда ж оно будет?". Не так давно по московскому радио читали чудный рассказ Гарина-Михайловского "Исповедь отца" о чувствах отца, наказавшего маленького сына, а потом потерявшего его. Хорошо, если бы эту передачу повторили.

Всюду его окружали дети, чужие дети звали его дядя Ника. Любил делать детям подарки, устраивать праздники, особенно новогодние елки. Сочинял сказки на ходу, прекрасно их рассказывал. Его детские сказки издавались до революции. Разговаривал с детьми серьезно, на равных. Когда умер Чехов, Николай Георгиевич пишет 13-летнему приемному сыну: "Умер самый чуткий и отзывчивый человек и, вероятно, самый страдающий человек в России: вероятно, мы даже не можем понять сейчас всю величину и значение потери, какую принесла эта сметь… А что ты думаешь об этом? Напиши мне...". Сохранились его письма к уже взрослым детям. Он мало виделся с детьми, не навязывал им своих убеждений, но влияние его на детей было огромным. Все они выросли достойными людьми: Сергей стал горным инженером, Георгий (Гаря) учился до революции за границей, оказался в вынужденной эмиграции, знал 14 языков, был специалистом по международному праву, переводил на иностранные языки произведения отца. Вернулся в 1946 году в СССР, но вскоре умер...

Своему детству Гарин-Михайловский посвятил свою первую и самую дорогую книжку — "Детство Темы" (1892). Эта книга не только воспоминания о собственном детстве, но и размышления о семейном, нравственном воспитании человека. Он помнил жестокого отца, карцер в их доме, порки. Мать защищала детей, говорила отцу: "Щенков вам дрессировать, а не детей воспитывать". Отрывок из ""Детства Темы" стал книгой "Тема и Жучка", одной из первых и любимых книг детей многих поколений в нашей стране.

Продолжение "Детства Темы" — "Гимназисты" (1893). И эта книга во многом автобиографична, "все взято прямо из жизни". Цензура протестовала против этой книги. Гарин-Михайловский пишет, что гимназия превращает детей в тупиц, коверкает души. Кто-то назвал его повести "Бесценным трактатом о воспитании... как не нужно воспитывать". Книги тогда произвели на читателей, особенно на педагогов, огромное впечатление. Посыпался поток писем. Гарин-Михайловский вложил в уста своего героя из "Гимназистов" (учителя Леонида Николаевича) такие слова: "Говорят, заводить речь об образовании поздно, говорят, это старый и скучный вопрос, давно решенный. Я не согласен с этим. Нет решенных вопросов на земле, и вопрос образования — самый острый и больной у человечества. И это не старый, скудный вопрос — это вечно новый вопрос, потому что нет старых детей".

Третья книга Гарина-Михайловского "Студенты" (1895). И в этой книге его жизненный опыт, наблюдения, что и в студенчестве подавлялось человеческое достоинство, задача и института сделать не человека, а раба, приспособленца. Только в 25 лет, когда он начал строить свою первую дорогу, стал работать, только тогда обрел себя, обрел характер. Оказалось, что все первые 25 лет его жизни — это была тоска по работе. Кипучая натура с детства ждала живого дела, но семья, гимназия, институт убивали эту жажду. Четвертая книга — "Инженеры". Она не была дописана. И вышла уже после смерти писателя (1907). Горький назвал эти книги Гарина-Михайловского "целой эпопеей русской жизни".

Гарин-Михайловский — путешественник

Работа на железной дороге, мучительная работа над книгами. Николай Георгиевич очень устал и решил "отдохнуть" проехать вокруг света (1898) через Дальний Восток, Японию, Америку, Европу. Это была его давняя мечта. Он давно исколесил всю Россию теперь захотелось повидать другие страны. Гарин-Михайловский собрался в путешествие, а перед самым отъездом ему предложили принять участие в большой научной экспедиции по Северной Корее и Маньчжурии. Он согласился. Это было очень трудное, опасное, но чрезвычайно интересное путешествие по неизведанным местам. Писатель прошел с экспедицией 1600 километров пешком и верхом на лошади. Очень много повидал, вел дневники, слушал через переводчика корейские сказки. Позже он издал эти сказки впервые в России и Европе. У нас издавали эти сказки в 1956 году и больше, к сожалению, не переиздавали.

Гарин-Михайловский побывал в Японии, Америке, Европе. Интересно читать его строчки о возвращении в Россию после такого путешествия: "Не знаю, как кого, а меня охватило тяжелое, прямо тягостное чувство, когда я въезжал в Россию из Европы... Привыкну, опять втянусь в эту жизнь, и, может быть, не будет она казаться тюрьмой, ужасом, и еще тоскливее от этого сознания".

Гарин-Михайловский писал интересные отчеты о своей экспедиции по Северной Корее. После возвращения из поездки он был приглашен к царю в Аничков дворец. Николай Георгиевич очень серьезно готовился к рассказу о виденном и пережитом, но, оказалось, его рассказ никого из царской семьи не интересовал, царица явно скучала, а царь рисовал женские головки. Вопросы задавали совсем не по делу. Потом Николай Георгиевич писал о них "Это провинциалы!" Но царь все же решил наградить Гарина-Михайловского орденом Святого Владимира. Писатель его так и не получил, потому что подписал вместе с Горьким письмо-протест против избиения студентов у Казанского собора. Николая Георгиевича выслали на полтора года из столицы.

Опять железная дорога

Весной 1903 года Гарина-Михайловского назначают начальником изыскательской партии строительства железной дороги по Южному берегу Крыма. Николай Георгиевич исследовал возможности прокладки дороги. Он понимал, что дорога должна пройти по очень живописным местам, курортам. Поэтому разработал 84 (!) варианта электрической дороги, где каждую станцию должны были проектировать не только архитекторы, но и художники. Каждая станция должна была быть очень красивой, нестандартной. Он тогда писал: "Два дела хотел бы я закончить — электрическую дорогу в Крыму и повесть "Инженеры". Но ни того, ни другого у него не получилось. Строительство дороги должно было начаться весной 1904 года, а в январе началась русско-японская война...

Крымская дорога до сих пор так и не построена! А Гарин-Михайловский поехал на Дальний Восток военным корреспондентом. Писал очерки, которые потом стали книгой "Дневник во время войны", где была настоящая правда о той войне. После революции 1905 года ненадолго приезжал в Петербург. Отдал большую сумму денег на революционные нужды. Он не знал, что с 1896 года и до конца его жизни он находился под негласным надзором полиции.

Уход Гарина-Михайловского

После войны вернулся в столицу, с головой ушел в общественную работу, писательство, писал статьи, пьесы, пытался закончить книгу "Инженеры"... Он не умел отдыхать, спал по 3-4 часа в сутки. Жена уговаривала отдохнуть, а он ей отвечал: "В могиле отдохну, там высплюсь". Наверное, он не догадывался, как близок он был к истине в своем пророчестве. 26 ноября 1906 года Николай Георгиевич собрал друзей, всю ночь говорили, спорили (он хотел создать новый театр). Разошлись под утро. А в 9 утра — опять работа. Вечером Гарин-Михайловский на заседании редакции "Вестника жизни", опять споры, яркое, горячее его выступление. Неожиданно ему стало плохо, он вышел в соседнюю комнату, лег на диван и умер. После вскрытия врач сказал, что сердце было здоровое, но от предельного переутомления произошел его паралич.

Денег на похороны в семье не хватило, пришлось собирать по подписке. Похоронен Гарин-Михайловский на Волковом кладбище в Петербурге.

О Гарине-Михайловском написано много, есть книги, статьи, воспоминания. Но, наверное, самые точные характеристики дал ему Корней Чуковский (очерк "Гарин"). Так и хочется привести здесь весь очерк, но он велик — 21 страница. Вот только некоторые строчки из очерка:

"Гарин был невысокого роста, очень подвижной, щеголеватый, красивый: в волосах седина, глаза молодые и быстрые... Всю жизнь он работал инженером-путейцем, но и в его шевелюре, в его порывистой, неровной походке и в его необузданных, торопливых, горячих речах всегда чувствовалось то, что называется широкое натурой — художник, поэт, чуждый скаредных, корыстных и мелочных мыслей...

Самым важным мне кажется то, что при всех своих эмоциональных порывах, при всей своей нерасчетливой, безудержной щедрости это был деловитый, деловой человек, человек цифр и фактов, смолоду привыкший ко всякой хозяйственной практике.

В этом и заключалось своеобразие его творческой личности: в сочетании высокого строя души с практицизмом. Сочетание редкое, особенно в те времена... Он единственный из современных ему беллетристов был последовательным врагом бесхозяйственности, в которой он и видел источник всех наших трагедий. В своих книгах он часто твердил, что Россия совершенно напрасно живет в такой унизительной бедности, так как она богатейшая в мире страна...

И в русскую деревню, и в русскую промышленность, и в русское железнодорожное дело, и в русский семейный уклад всмотрелся так же деловито и вдумчиво — сделал как бы ревизию России восьмидесятых и девяностых годов... Причем, как у всякого практика, цели у него всегда конкретные, четкие, близкие, направленные к устранению какого-нибудь определенного зла: вот это нужно изменить, перестроить, а вот это уничтожить совсем. И тогда (в этой ограниченной области) жизнь станет разумнее, богаче и радостнее...".

Очень жаль, что при жизни Гарина-Михайловского его взгляды на переустройство России не были оценены в стране.

Южный Урал может гордиться, что такой человек имеет к нему прямое отношение.

«Весь на ходу, на лету был этот хорошо сложенный человек, среднего роста, с густыми белыми волосами… Простой в обращении, умеющий говорить с каждым – от крестьянина до светской дамы включительно. Интересный рассказчик, изящный в своей инженерной тужурке, он производил на большинство встречавшихся с ним обаятельное впечатление». Так самарский театральный и литературный обозреватель Александр Смирнов (Треплев), писал о Николае Георгиевиче Гарине-Михайловском (рис. 1).

Инженер-путеец

Он родился 8 (по новому стилю 20) февраля 1852 года в Санкт-Петербурге в дворянской семье среднего достатка. Отцом его был уланский офицер Георгий Михайловский, который отличился во время Венгерской кампании в июле 1849 года. При сражении под Германштадтом его эскадрон смелым фланговым ударом наголову разбил вдвое превосходящего неприятеля, захватив при этом две пушки. По итогам военного похода Михайловскому высочайшим указом было пожаловано имение в Херсонской губернии, в котором он, впрочем, почти не жил, а поселился в столице, где вскоре женился на Глафире Цветинович, дворянке сербского происхождения. От этого брака у них родился сын, которого назвали Николаем.

В 1871 году после окончания гимназии молодой человек поступил на юридический факультет Петербургского университета, но отучился здесь лишь один год. Заявив отцу, что лучше быть хорошим ремесленником, чем плохим юристом, Николай бросил университет и поступил в институт путей сообщения. Здесь он впервые попытался заняться сочинительством, но повесть из студенческой жизни, представленная в редакцию одного из столичных журналов, была отклонена без каких-либо объяснений. Эта неудача на много лет отбила у юного автора охоту к литературному творчеству.

Последний год учебы Михайловского в институте путей сообщения совпал Русско-турецкой войной. Диплом инженера-путейца он получил летом 1878 года, когда война уже заканчивалась. Едва получив заветные корочки, молодой специалист был направлен в уже освобожденную от турок Болгарию в должности старшего техника, где он участвовал в восстановлении морского порта и строительстве новых шоссе. В 1879 году «за отличное исполнение поручений в минувшую войну» Михайловский получил первый из своих орденов.

Полученные на Балканах опыт и профессиональное признание позволили молодому инженеру устроиться в железнодорожное ведомство (рис. 2).

Инженер-путеец

В течение последующих лет он участвовал в прокладке новых стальных магистралей в Бессарабии, Одесской губернии и в Закавказье, где дослужился до должности начальника дистанции бакинского участка железной дороги. Однако в конце 1883 года Михайловский неожиданно для своих коллег подал прошение об отставке с железнодорожной службы. Как объяснял сам инженер, он сделал это «за полной неспособностью сидеть между двумя стульями: с одной стороны, блюсти интересы государственные, с другой - личные, хозяйственные».

Самарский помещик

С этого времени и начался самарский период жизни 30-летнего инженера. Как видно из его более поздних записок, в начале 80-х годов Михайловский увлекся идеями активно действовавшей в это время «Народной воли». В эту организацию входили многие русские интеллигенты, привлеченные сюда задачами «воспитания простого народа» и «подъема роли крестьянской общины в преобразовании России». Сейчас нам понятно, что именно такое «революционное» увлечение и стало подлинной причиной ухода Михайловского из инженерной деятельности.

Будучи человеком практическим, отставник решил воспитывать крестьян конкретными делами. В 1883 году он за 75 тысяч рублей купил имение Юматовку в Бугурусланском уезде Самарской губернии (ныне село Гундоровка Сергиевского района). Здесь Николай Георгиевич поселился вместе с женой и двумя маленькими детьми в помещичьей усадьбе.

Супруги Михайловские надеялись поднять благосостояние местных крестьян, для чего научить их грамотно обрабатывать землю и поднять общий уровень их культуры. Кроме того, под влиянием народнических идей Михайловский хотел изменить всю сложившуюся систему сельских отношений, а именно – ввести выборность в общинном управлении и привлечь в социальную сферу капиталы разбогатевших сельчан, которых классики марксизма-ленинизма впоследствии назвали кулаками. Инженер-народник считал, что ему удастся уговорить богатеев отдать часть своих денег на строительство школы, больницы, дорог и так далее. А для простых хлебопашцев новый владелец имения организовал курсы по изучению немецкого опыта в деле обработке и удобрения земель, что, по его мысли, позволило бы крестьянам уже вскоре получать на заволжских черноземах невиданные для нашей губернии урожаи «сам-тридцать», хотя местные землепашцы в то время получали в лучшем случае «сам-пять».

В начинаниях своего мужа участвовала и Надежда Михайловская, которая, будучи медиком по образованию, бесплатно лечила местных крестьян, а затем устроила школу для их детей, где занималась сама со всеми мальчиками и девочками деревни.

Но все нововведения «доброго помещика» в итоге закончились полным провалом. Простые мужики с недоверием и ропотом встречали все его начинания, категорически отказываясь пахать и сеять «по-немецки». Хотя некоторые семьи все же прислушивались к советам странного барина и выполняли его указания, все в целом Михайловскому даже за два с лишним года так и не удалось преодолеть сопротивление инертной крестьянской массы. Что же касается местных кулаков, то они, едва лишь услышав о его намерении отобрать часть их капиталов «в пользу общества», и вовсе вступили в открытый конфликт с новым землевладельцем, устроив в Юматовке серию ночных поджогов. Только за одно лето Михайловский лишился мельницы и молотилки, а в сентябре, когда запылали сразу все его зернохранилища - также и всего собранного с таким трудом урожая. Почти разорившись, «добрый барин» решил покинуть отвергнувшую его деревню и вернуться к инженерной работе. Наняв в имение умелого управляющего, Михайловский в мае 1886 года поступил на службу на Самаро-Златоустовскую железную дорогу. Здесь ему доверили строительство участка в Уфимской губернии, откуда впоследствии началась великая Транссибирская магистраль.

А в свободное от прокладки рельсовых путей время Михайловский писал документальную повесть «Несколько лет в деревне», где изложил историю своего неудачного социально-экономического эксперимента в селе Юматовке. Осенью 1890 года инженер, будучи в Москве, показал эту рукопись Константину Станюковичу, автору морских рассказов и романов, который в то время имел большие связи в литературных кругах. Маститый писатель, прочитав несколько глав, пришел в восторг и заявил Михайловскому, что в его лице он видит восходящий литературный талант. Однако молодой автор к его словам отнесся недоверчиво, поскольку считал свое произведение еще сырым, требующим основательной доводки.

Работу над рукописью Михайловский продолжил в те месяцы, пока шла прокладка участка железной дороги «Уфа-Златоуст» (рис. 3).

Инженер-путеец

Одновременно он писал автобиографическую повесть «Детство Темы», которая во многом стала его путевкой в большую литературу. Обе эти книги с небольшим перерывом вышли в свет в 1892 году и получили высокую оценку критики.

Чтобы его не упрекали в невнимании к основной работе, инженер-путеец поставил на обложках своих книг псевдоним - Николай Гарин, произошедший, по словам автора, от имени его сына Георгия, которого в семье звали просто Гаря. Впоследствии он именно так подписывал большинство других своих произведений, а еще через несколько лет официально взял себе двойную фамилию – Гарин-Михайловский.

Продолжением «Детства Темы» стали его повести «Гимназисты» (1893), «Студенты» (1895) и «Инженеры» (1907), которые объединились в автобиографическую тетралогию. Произведения из этого цикла и поныне считаются наиболее известной частью творчества Гарина-Михайловского, причем многие критики считают, что «Детство Темы» - лучшая часть всей тетралогии.

Повесть из детства

Современники вспоминали, что к себе как к литератору он относился критически, и даже недоверчиво. Уже упоминавшийся выше Константин Станюкович после выхода «Детства Темы» очень хвалил эту повесть. Он отметил, что у автора есть живое чувство природы, есть память сердца, с помощью которой он воспроизводит детскую психологию не со стороны, как взрослый, наблюдающий ребенка, а со всей свежестью и полнотой детских впечатлений. «Пустяки, - ответил Гарин-Михайловский, тяжело вздохнув. - О детях все хорошо пишут, о них трудно написать плохо».

С начала 90-х годов Николай Георгиевич без отрыва от строительства железных дорог активно участвовал в организации и работе различных периодических изданий в Самаре и в столице. В частности, он писал статьи и рассказы в «Самарский вестник» и «Самарскую газету», в журналы «Начало» и «Жизнь», а в 1891 году Гарин купил право на издание журнала «Русское богатство», и до 1899 года был его редактором.

Сотрудничая с 1895 года с самарскими газетами, он близко познакомился с рядом местных журналистов, в том числе с Алексеем Пешковым, который подписывал свои статьи и заметки псевдонимами «Максим Горький» и «Иегудиил Хламида». Вот как впоследствии Горький вспоминал об этом неугомонном инженере-путейце: «Когда «Самарская газета» попросила его написать рассказ о математике Либермане, он после долгих увещеваний что напишет его в вагоне, по дороге куда-то на Урал. Начало рассказа, написанное на телеграфных бланках, привез в редакцию извозчик с вокзала Самары. Ночью была получена длиннейшая телеграмма с поправками к началу, а через день или два еще телеграмма: «Присланное – не печатать, дам другой вариант». Но другого варианта он не прислал, а конец рассказа прибыл, кажется, из Екатеринбурга… Удивительно, что он мог, при его непоседливости, написать такие вещи, как «Детство Темы», «Гимназисты», «Студенты», «Клотильда», «Бабушка»…»

Кроме Самаро-Златоустовской железной дороги, в 90-х годах Гарин-Михайловский также руководил участками по прокладке стальных магистралей в Сибири, на Дальнем Востоке и в Крыму. В 1896 году он снова вернулся в Самару, чтобы возглавить строительство железнодорожной ветки от станции Кротовка до Сергиевских минеральных вод, которые в это время в качестве курорта уже приобрели всероссийскую популярность. Здесь Гарин-Михайловский решительно отстранил от дела нечестных подрядчиков, уже успевших нажить немалые барыши за счет воровства казенных средств и недоплаты рабочим. Об этом газета «Волжский вестник» писала так: «Н.Г. Михайловский первым из инженеров-строителей подал свой голос против практиковавшихся доселе порядков, и первый сделал попытку ввести новые».

На той же стройке Николай Георгиевич, так и не отказавшийся от своих народнических попыток «воспитания простых людей», организовал первый в России товарищеский суд с участием рабочих и служащих. Под его присмотром «народные судьи» разбирали дело одного из инженеров, который за взятку принял от нечестного поставщика гнилые шпалы. Суд постановил взяточника уволить и взыскать с него стоимость некачественного товара. Руководство строительной компании, узнав об этой инициативе Гарина-Михайловского, вынесенный «приговор» поддержало, но впредь рекомендовало к «народному правосудию» больше не прибегать.

Также существует легенда, что на одном из участков этого строительства проектанты долго решали, с какой стороны обогнуть высокий холм, поскольку стоимость каждого метра железной дороги была очень высокой. Гарин-Михайловский целый день ходил около возвышенности, а затем приказал прокладывать дорогу вдоль ее правого подножия. Когда его спросили, чем обусловлен такой выбор, инженер ответил, что он весь день наблюдал за птицами, с какой стороны они облетали холм. Конечно же, сказал он, пернатые летают более коротким путем, экономя свои усилия. Уже в наше время точные расчеты, основанные на космической съемке, показали, что решение Гарина-Михайловского, принятое по наблюдению за птицами, было самым верным.

Беспокойная натура

В своих публицистических очерках Гарин-Михайловский оставался верен народническим идеям своей молодости. Он искренне мечтал о временах, когда Россия покроется сетью железных дорог, и не видел большего счастья, как «работать во славу своей страны, приносить ей не воображаемую, а действительную пользу». Сооружение железных дорог он рассматривал как необходимое условие развития экономики, расцвета и могущества своей страны. Учитывая недостаток средств, отпускаемых казной, он настойчиво выступал за удешевление постройки дорог за счет разработки выгодных вариантов и внедрения более совершенных методов строительства.

Правда, взгляды Михайловского на крестьянскую общину со временем претерпели серьезные изменения, и в начале наступившего ХХ века он об этом писал так: «Следует признать за крестьянами такое же право выбирать себе любой вид труда, каким пользуется и пишущий эти строки. В этом только залог успеха, залог прогресса. Всё остальное - застой, где нет места живой душе, где тина и горькое непросыпное пьянство всё того же раба, с той только разницей, что цепь прикована уже не к барину, а к земле. Но прикована всё тем же барином во имя красивых звуков, манящих к себе идеалиста-барина, совершенно не знающего и не желающего знать, а следовательно и не могущего постигнуть весь размер проистекающего от этого зла».

Знакомство и общение с Горьким, который увлекался марксизмом и был лично знаком с крупнейшими деятелями РСДРП, способствовало радикализации политических взглядов Михайловского. Во время революции 1905 года он не раз скрывал в своем имении подпольщиков, хранил здесь нелегальную литературу, в частности ленинскую «Искру». В декабре 1905 года, находясь в Маньчжурии, Николай Георгиевич привез сюда для распространения партию революционно-пропагандистских изданий, а затем передал часть своих средства для покупки оружия участникам боев на Красной Пресне в Москве.

Результатом его поездок по Дальнему Востоку явились путевые очерки «По Корее, Маньчжурии и Ляодунскому полуострову» и сборник «Корейские сказки». Горький об этом вспоминал: «Я видел черновики его книг о Маньчжурии… Это была куча разнообразных бумажек, бланки железной дороги, линованные страницы, вырванные из конторской книги, афиша концерта и даже две китайские визитные карточки; всё это исписано полусловами, намеками на буквы. «Как же вы читаете это?» «Ба! - сказал он. - Очень просто, ведь это мною написано». И бойко начал читать одну из милых сказок Кореи. Но мне показалось, что читает он не по рукописи, а по памяти».

В целом же литературное творчество принесло Гарину-Михайловскому широкую известность еще при жизни. Лучшие из его произведений пережили автора. Первый раз собрание сочинений Гарина-Михайловского в восьми томах вышло еще в 1906-1910 годах.

По общему мнению, кипучей натуре Николая Георгиевича просто претил покой. Он исколесил всю Россию, а свои произведения писал «на облучке» - в купе вагона, в каюте парохода, в номере гостиницы, в сутолоке вокзала. И смерть настигла его, по выражению Горького, «на ходу». Гарин-Михайловский умер от паралича сердца во время редакционного заседания санкт-петербургского журнала «Вестник жизни», в делах которого он принимал деятельное участие. Писатель сказал горячую речь, и здесь ему стало плохо. Он вышел в соседнюю комнату, прилег на диван - и здесь умер. Это случилось 27 ноября (10 декабря) 1906 года в Петербурге. Николая Георгиевичу шел всего лишь 55-й год.

Писателя и инженера Гарина-Михайловского похоронили на Литераторских мостках Волковского кладбища, а 1912 году на его могиле установили надгробие с бронзовым горельефом работы скульптора Льва Шервуда (рис. 4).